"Фантастика 2025-141". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Зубов Константин

Только перед этим — реализовать мой изначальный план: создать контролируемый «слив» для избыточной энергии, чтобы избежать повторения кризиса. И учитывая, что время больше не подгоняет, можно досконально изучить систему, благо изнутри это куда проще, и точно рассчитать размер «отверстия».

Я начал медленно обходить зал, активируя «руку силы». Нити вытянулись из моих пальцев, осторожно ощупывая стены, пол, потолок, подиумы. Я изучал механизм, искал слабые точки в энергетической матрице гробницы, места, где давление было максимальным, где можно было бы, не разрушая целостность щита, встроить микроскопический канал для стравливания энергии обратно в ту бездну, которую гробница сдерживала.

Мое внимание привлек один из центральных кристаллов-октаэдров на высоком подиуме из черного камня. Он пульсировал чуть заметнее других, и к нему сходились едва видимые глазу энергетические нити из стен. Подойдя ближе, я протянул руку, намереваясь осторожно «прощупать» кристалл и подиум нитями «руки силы».

Уловив что-то странное, я замер. Кристалл чуть завибрировал. Это был узел, в котором все руны сплетались воедино и запитывались — подобный кварцевым валунам в фундаменте форта и школы-крепости, но куда более совершенный. Переместив все нити на камень, я принялся изучать его со всех сторон. Я решил все же коснуться его — тогда пойму всю систему и смогу лучше решить проблему переполнения…

Но едва мои пальцы коснулись холодной, гладкой поверхности центрального кристалла-октаэдра, он начал пульсировать. Словно ожил… или внезапно пробудился после долгого сна. Он вибрировал, передавая мелкую, учащенную дрожь по моей руке и вглубь, в кости. Воздух вокруг него загустел, заколебался, как если бы он был раскаленным. Тишину зала заполнил низкий, на грани слышимости, гул, исходящий от самого камня. Он наполнял пространство, давя на барабанные перепонки.

И тогда перед кристаллом, из искаженного воздуха и самой дрожи, начало складываться изображение. Оно было нестабильным, мерцающим, расплывчатым, так и норовившим исчезнуть.

Однако, несмотря на помехи, угадывались черты — изможденное лицо, глубоко запавшие глаза, полные нечеловеческой усталости и… сознания. А еще я почувствовал присутствие. Ощущение древнего, могучего разума, на миг прорвавшего барьер времени и пространства через связь с сердцем своей гробницы. Безымянный. Он почувствовал моё прикосновение?..

Его губы шевельнулись. Звук донесся не через уши, а напрямую в сознание, прерывистый, сбивчивый, словно он из последних сил пытался донести информацию.

«Ты… кто…? Касаешься… Сердца…» — Голос был тихим, но невероятно плотным, он пронзал всю мою суть. Его взгляд, казалось, скользнул по мне, оценивая. — «Слушай… Времени… нет…»

Затем изображение сконцентрировалось — стало чуть четче, а глаза сформировались в две бездонные ямы.

«Шестая… стадия…» — каждое его слово давило на разум — «Ловушка! Не… не иди!»

Внутри меня все сжалось. Ловушка? Но ведь техники, свитки, фрески по всему залу — они ведут к ней! Они детально описывают путь!

«Понял… слишком… поздно…» — голос Безымянного оборвался, изображение поплыло, рассыпалось на фрагменты, а затем собралось вновь.– «Они… Питаются… Нами…»

«Они»? Кто «Они»? Холодный пот выступил у меня на спине. Его ужас был осязаем, и очень даже заразительным.

«Весь путь… к ним…» — он давил меня лавиной эмоций, транслируя страх и ужас, — «Методы… вокруг… Истинны… Но ведут… в пропасть! Разрушь… Знания! Не… восходи!»

На этом связь оборвалась. Резко исчезла, словно её и не было. Дрожь кристалла стихла, гул прекратился. Воздух перестал колебаться. Кристалл-октаэдр снова стал просто холодным, гладким камнем, вновь лишь слабо пульсирующим в такт энергии гробницы.

Я отпрянул, отдернув руку. Сердце бешено колотилось. В ушах звенело эхо того голоса, пробившегося сквозь пространство с единственной целью — предупредить.

Понемногу шквал чужих эмоций, обуревавших меня, отступил. Однако его слова намертво врезались в моё сознание. И они вступали в чудовищное противоречие со всем, что окружало нас в этом Зале. Со свитками, подробнейшим образом описывающими самые эффективные техники культивации и медитации. С самим фактом существования этих бесценных знаний, которые Безымянный теперь призывал… разрушить.

— Керо! — близкий голос Хельды вернул меня в реальность.

Она стояла совсем рядом, схватив меня за локоть. Ее взгляд метался между мной и кристаллом.

— Что случилось? Что ты видел? Слышал?

— Безымянный. Похоже, это он сам говорил со мной, — тихо произнес я, глядя на Хельду. Ее пальцы сжались сильнее, но боли я не чувствовал. — Через кристалл. Связь была мимолетной, но… он знал, что я касаюсь Сердца гробницы.

Хельда буравила меня взглядом. Вся её поза излучала напряжение хищницы, учуявшей добычу.

— Что он сказал?

Я собрался с мыслями. Послание Безымянного сложно было передать словами. Это был скорее набор эмоций, причем какой — страх, ужас и безнадежность…

— Шестая стадия… Он назвал ее ловушкой. — Я видел, как Хафнер замер, а его глаза расширились. — Сказал: «Не иди!». Повторил несколько раз. Утверждал, что «Они», — я сделал упор на это слово, — питаются нами… адептами, достигшими шестой стадии. Что весь путь, все знания… ведут прямиком к Ним. В пропасть. — Я сделал паузу. — Последние его слова были: «Разрушь знания! Не восходи!».

Тишина, наступившая после моих слов, была оглушительной. Хафнер побледнел, его рука с пером дрожала так, что чернильная капля упала на древний пергамент, расплываясь кляксой.

— «Они»… Питаются… — прошептал Хафнер, его голос сорвался. — Легенды… Я думал, это лишь страшилки для учеников!

Хельда отпустила мой локоть. Ее взгляд скользнул по залу, по стеллажам со свитками, по подиумам с кристаллами, ящикам с артефактами. Он останавливался на том самом кристалле знаний о культивации до шестой стадии, лежавшем рядом с Хафнером.

— Это объясняет, — сказала она наконец, — почему никто и никогда не видел адептов после вознесения в чертоги. — Она повернулась ко мне. — Ты веришь ему?

Я встретил ее взгляд. Вспомнил тот бездонный ужас в голосе Безымянного, абсолютную искренность отчаяния. Это точно был прямой контакт. Он почувствовал, что в гробницу кто-то попал и предпринял отчаянную попытку предупредить. И судя по сложности передачи, далось ему это нихрена не просто…

— Да, — ответил я твердо. — Я верю. Его страх был настоящим.

Хафнер смотрел на пергамент с расплывшейся кляксой с фаталистическим ужасом. Не знаю, что творилось в его душе, но это было похоже на надлом ученого, которому сказали, что всё, во что он верил — ложь.

— Как же так? — пробормотал старик, как бы подтверждая мои мысли. — Столько лет… целую вечность… собирал по крупицам… Я надеялся, что здесь, среди наследия Безымянного, я найду… что-то, что поможет мне преодолеть порог силы…вернуть то, от чего я так безрассудно отказался… я… я замурован в этом теле… но я верил, что знания ведут к свободе… И что же теперь?… тупик?….

Хельда медленно кивнула. Только её глаза выдавали вулкан, бушующий внутри. Она медленно обвела взглядом зал с сокровищами. Ее взгляд задержался на том самом кристалле знаний о культивации до шестой стадии, затем скользнул по стеллажам со свитками, по подиумам с другими артефактами Знаний.

— Они питаются нами… — хрипло продолжил Хафнер, ни на кого не глядя, — Чертоги Дао… это ловушка…

И вновь тишина. Я лихорадочно думал о том, как поступить. Это откровение знатно спутало все карты. Известно, что адепты шестой стадии укрепляют Дао. И теперь, я, кажется, понял как. Кто-то или что-то его поглощает, а новые адепты — уменьшают интерес к миру со стороны «Их». Но развить мысль я не успел — Хельда начала озвучивать приказы.

— Значит, так. Знания о шестой стадии — яд. Смертельный яд, замаскированный под амброзию. — Она указала пальцем на стеллажи. — Вестра! Хафнер! Все свитки, таблички, кристаллы, артефакты — все, что прямо или косвенно касается методов достижения шестой стадии, путей в Чертоги Дао, описаний самой стадии и ее «преимуществ» — собрать. Сейчас же. Отдельно от всего остального.