Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Кири Кирико

Вокруг был лес. Луны разгоняли темноту бледным светом, помогая мне оглядеться. Я находился… в какой-то меховой куче? Именно так я мог описать то, из чего торчала голова, прежде чем мозг со скрежетом и болью любезно предоставил мне ответ.

Правда, немного поздно, так как в этот самый момент я лицом к лицу встретился с волком.

Его голова оказалась буквально в паре сантиметров от меня. Густой серебристый мех искрился в лучах лун, когда ветер пускал по нему волны. Волк смотрел на меня голодными голубыми глазами, будто оценивая взглядом на вкус. Его нос слегка дёргался, принюхиваясь ко мне, и когда я уже подумал, что мне сейчас откусят голову, он подался вперёд и…

Лизнул меня. Лизнул мокрым слегка шершавым языком, словно пробуя на вкус и оставив моё лицо мокрым от слюней. И не успел я даже дёрнуться, как тот набросился и начал вылизывать, как лижут своих вернувшихся хозяев радостные собаки. Я аж подался назад, но оказался скован по рукам и ногам, как предполагаю, таким же волком.

Зажмурившись, я отклонил голову максимально назад, но волк продолжал меня лизать с какой-то щенячьей радостью. И в этот самый момент вся массивная туша, которая меня до этого грела, начала двигаться, и я получил долгожданную свободу.

Рывком вырвался из плена, свалился в снег и охренел не на шутку. После горячих объятий волка от падения в снег сердце едва не остановилось. Я охнул от холода, прострелившего до самого мозга, но вскочил практически сразу на ноги и отпрыгнул подальше.

Тот, с кем я спал, был не просто большим волком. Он был громадным, походил размерами на большой бронированный джип. Чтобы такого свалить, нужен был крупнокалиберный пулемёт как минимум. И что-то типа тяжёлых винтовок против легкобронированной техники. Его цвет переливался золотом в ночном свете.

Он рассматривал меня таким же хищным взглядом, что и белоснежный волк рядом.

Я боролся с желанием броситься наутёк, понимая, что если бы меня хотели убить, я бы не проснулся. Значит, оба волка были как минимум…

Это же вервольфы.

Понимание пришло довольно быстро. А вместе с ним и догадка, кого я сейчас перед собой вижу. И одновременно с этим огромный волк, а вернее, волчица начала обращаться.

Встав на задние лапы, волчица начала неестественно дёргаться, будто её ломало изнутри, и, судя по хрусту костей и суставов, так оно и было. Тело волчицы неестественно дёргалось, руки и ноги сгибались под странными углами, уменьшаясь, шерсть опадала на землю. На моих глазах она становилась всё меньше и меньше, пока не приобрела нормальный вид (если таким можно было назвать её размеры).

— Мам?.. — прохрипел я голосом, которого и не было.

Передо мной стояла Энна, которую я уже по привычке называл мамой. Обнажённая и, надо отдать должное, стройная со всем необходимыми формами, особенно верхними, которые выглядели, как минимум, завораживающе. Не будь сейчас мороза, у меня бы встало.

Хорошо, что мороз, а то было бы совсем уж неловко.

Вместо ответа мама бросилась ко мне с завидной прытью, упала на колени прямо передо мной, схватила и прижала к себе мое тельце к себе. Именно тельце, так как по сравнению с ней я был тростинкой. И я не мог сказать, что мне было неприятно, так как меня редко так искренне приветствовали. Невольно я даже обнял её в ответ, хотя это и было странно. Не моя она мать, но я чувствовал какую-то ответную реакцию к ней, хотя пробыл в этом мире меньше года.

Волк… волчица? В любом случае, другой вервольф стоял в стороне, не сводя с нас взгляда. Быстро прикинув, кого я ещё мог знать с таким цветом меха, на ум пришла только Юнона. У неё единственной волосы были серебряного цвета. Только мне было тяжело представить, чтобы её пригласили меня искать. Скорее кто-то другой.

— Ты как? — тихо спросила мать, продолжая меня прижимать к себе.

— Хреново, — честно признался я. — Меня словно побили.

Она немного отстранилась, разглядывая меня. На её глазах я заметил отблески слёз.

— Это твоё первое обращение, — тихо сказала она. — Теперь ты тоже дикий, Тэйлон. Один из нас.

— А до этого не был?

— Был, глупый, но ты единственный, кто не обращался. А теперь все… ну, кроме отца, естественно, дикие. Только жаль, что в столь неудачное время всё случилось.

— Что произошло?

— Позже, всё позже. А пока давай спать. Завтра на утро выдвинемся домой.

Я красноречиво перевёл взгляд на волчицу позади неё.

— Это Юнона, — ответила мать, не оборачиваясь, правильно меня поняв. — Я попросила её о помощи, так как поймать тебя оказалось непросто.

— Это…

— Достаточно вопросов, — в её голосе проскользнули командные нотки. — Всё завтра.

С этими словами она отошла назад и начала обращаться обратно. С треском костей, с такими гримасами лица, будто её внутренние органы вытаскивали через задний проход. Тянулась, изгибалась, слегка поскуливала, пока передо мной не явился полноценный вервольф, правда, больше похожий всё же на волка. Возможно, потому что она женщина.

Остаток ночи я провёл в её объятиях, в мягкости и тепле, уже не спеша вылезать. Было не очень удобно, однако тепло, что было важным в зимнем лесу. Ещё раздражал запах собачатины, но это уже было не критично, можно было и потерпеть.

На утро под взглядом волчиц я перебирал сумки, отыскивая свою одежду. Ни одна, ни другая обратно в людей не обратились. Возможно, они просто не взяли одежду (по крайней мере я её не нашёл), и потому было логичнее оставаться волками. А может они следили за мной и боялись, что могут не поспеть обратиться, если я вдруг озверею.

— Я мыться, — кивнул я в сторону, откуда слышалось журчание то ли ручья, то ли реки.

Волчицы переглянулись, после чего моя мать зарычала, явно пытаясь что-то сказать.

— Ничего не понял, — покачал я головой и двинулся уже к воде, когда она перегородила мне путь. Опять зарычала.

— Обратись и скажи, я не понимаю, — немного раздражённо бросил я и обошёл её.

Я понимал их беспокойство, однако подобное раздражало. Даже тот факт, что они помогли мне, не значил, что я тут буду им подчиняться. Многие считали, что если сыграли где-то важную роль, то могли на что-то претендовать, например, указывать, что тебе делать, и подобное стоило пресекать ещё в зародыше.

Меня больше не останавливали, однако для меня не стало секретом, что между собой волчицы что-то обсуждали, судя по рыку, и чувствую, на повышенных тонах, так как звучала вся их беседа угрожающе.

Удивительно, что воздух не ощущался холодным, как зимой. То есть даже будучи голым, я не сильно замерзал. Можно было сравнить температуру воздуха примерно с ранней весной, когда она варьируется в районе нуля. То есть в принципе терпимо, до костей не пробирало, хотя вокруг был снег. То, куда я вышел, напоминало что-то типа горной речушки: где-то по пояс в самом глубоком месте и каменистое дно, из-за чего на поверхности быстрого потока то тут, то там виднелись небольшие порожки и всплески.

Вода была ледяной. В принципе, не удивительно, учитывая, что здесь повсюду снег, однако желание помыться было сильнее холода. Я чувствовал себя вонючим, липким и грязным, будто извалялся в клее, а потом в шерсти собак.

Поэтому, сжав зубы покрепче, я вошёл в воду и начал быстро обмываться. Надо сказать, что пробирало не на шутку. Всё тело простреливало холодом настолько, что аж сводило. Ноги буквально через минуту начало ломить от боли, а голове, просто стоило опуститься в воду, тут же начало болеть, будто в тиски запихнули.

Но тем не менее я молча отмылся, почувствовав себя гораздо лучше, пусть и замёрзшим. В голову пришла мысль, что я могу сейчас точно так же свалиться, как и тогда, когда вытаскивали Палию из пруда, однако над этим думать было уже поздно.

А на берегу меня уже ждали.

Серебристая волчица стояла между стволов деревьев, не сводя с меня взгляда. А когда я вышел на берег, подошла поближе.

— Здравствуй, Юнона, давно не виделись, — поприветствовал я её.

Она секунду рассматривала меня, после чего, мягко ступая, приблизилась и наклонила голову, подсунув её под мою руку. Как бы нескромно намекала, чтобы я её немного почесал или погладил. Это выглядело довольно мило, хотя я был не сильно в восторге, учитывая то, с какими усилиями мы с ней расстались.