Многоликий Янус - Светлана Малеёнок

Пока не передумала, я быстро метнулась в комнату, сбросила на кровать одеяло, и начала лихорадочно одеваться, надев верхнюю часть платья и штаны, подбежала к зеркалу. Критически осмотрев себя, пришла к неутешительному выводу, что меня могут выдать мои руки, а точнее, белоснежная кожа рук Авроры, ну, тогда уж и лица. Только яркие, рыжие с красным оттенком волосы, могли в темноте показаться черными, но не кожа.

И тогда, на помощь пришло воспоминание об увиденных мною когда-либо фильмов про спецназ и тому подобное, когда герои, в качестве маскировки, наносили на лицо и открытые участки тела, грязевые полосы. А что делать!? Тем более что грязи на улице, после недавнего дождя предостаточно!

Боясь передумать в последний момент, я направилась к окну, легла животом на подоконник, вытянула руку, и достала веревку.

На ней, через примерно каждые полметра, были навязаны узлы. Как я могла понять, для того, чтобы было, за что зацепиться женским слабым рукам. На душе потеплело от этой дополнительной заботы Ивана.

Тщательно привязав веревку к ножке кровати, выбросила ее за окно. Убедившись, что конец ее достает практически до земли, мужественно залезла на подоконник, и тут же, решимость оставила меня. Я смотрела вниз, и чувствовала, как мелкой дрожью колотит все мое тело, а голова начинает кружиться.

Я крепко зажмурилась, уговаривая себя успокоиться, и вспомнила, как ловко лазила с дворовыми ребятами по деревьям и гаражам, какой восторг я испытывала, посматривая сверху на маленькие незначительные фигурки людей и какой сильной и смелой я при этом, себя чувствовала.

Я должна суметь это сделать! – уговаривала я себя, — а иначе как по-другому сбежать отсюда!? Мысленно отвесив себе пощечин и обругав крепкими словечками, я судорожно схватилась за верхний узел веревки, и перекинула ногу за окно.

Спуск, оставил в моей памяти очень расплывчатые воспоминания. Помню только, что я мысленно считала узлы, да отдавала команды своим рукам и ногам. Но, наконец, я ступила на твердую землю и тут, же уселась, нервно поглядывая по сторонам.

Запоздало накрыл страх, что меня легко могли увидеть во время спуска, ведь обе мои руки, светились белым в темноте, словно покрытые люминофором. Тут уж я вспомнила про маскировку. Пощупав руками вокруг себя, влезла правой рукой в неглубокую лужицу, полную жидкой грязи.

Брезгливо морщась, я провела пальцами по своему лицу, а затем, то же самое проделала и с руками. Осуществляя, столь необходимую маскировку, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Автоматически, медленно оглядела частокол псарни, но, ни кого за ним, не заметила, хотя ощущение чужого взгляда, осталось.

Решив больше не потакать своим страхам, я крадучись, вдоль стеночки, отправилась в сторону беседки. Голоса приближались, а я, попутно хвалила себя за то, что так удачно нашла тот самый закуточек между домом и беседкой, где так удобно будет подслушивать.

Наконец, я была на месте, и, тихонечко, словно уж, просочилась в узкий простенок, оказавшись как раз напротив второй, заросшей плетьми винограда, двери беседки. И, надо сказать, вполне своевременно! Так как разговор, явно касался меня.

— Ну, так что, месье Перье, как вам мое предложение, на счет мадемуазель Авроры?

Я же, затаив дыхание, ждала ответа.

— Ну, что я могу вам сказать, Ваше Императорское Величество, — послышался вкрадчивый голос собеседника Павла первого. И, судя по сильному акценту, явно иностранца. – Не скрою, вы меня заинтриговали! Но единственное, что меня смущает, что я не смогу представить мадемуазель в обществе. Что если она заговорит, начнет рассказывать, кто она такая, у меня могут быть большие неприятности! – незнакомец ненадолго замолчал, словно раздумывая. – Насколько я понимаю, в случае чего, вы не вступитесь за меня, Ваше Императорское Величество!

— Мда, — задумчиво бросил император. – Вы меня совершенно верно поняли. Мое, и без того шаткое нынче положение, постоянно плетущиеся заговоры… Поймите меня правильно, месье, но настраивать против себя знать, совсем не в моих интересах.

— Понимаете, Ваше Императорское Величество, я не отношусь к тем коллекционерам, которые предпочитают прятать свои сокровища от посторонних глаз, и лишь за закрытой дверью и под покровом ночи украдкой ими любоваться! Я их люблю выгуливать! Хвастаться, в конце концов! Надеюсь, вы меня понимаете. Хотя… Прежде чем что-то решать, я хотел бы своими глазами увидеть мадемуазель!

Не успел француз произнести эту фразу, как «По щучьему велению…», словно чертик из табакерки, в беседку вкатилась я, собственной персоной! И дернул меня нелегкий, поинтересоваться, как выглядит этот загадочный месье!? Ну, и наклонилась больше, чем было необходимо, вперед. А прислониться же не к чему! Вот я и пробила своим кувырком через голову, бутафорскую стену из плетей виноградной лозы.

— Добрый вечер! – вежливо поздоровалась я, едва моя голова перестала кружиться, и взгляд сфокусировался на двух ошарашенных лицах. Причем, в глазах монарха, я четко увидела смешинки. Ну, не злится, и то, хлеб! – решила я про себя, и решила поздороваться, как положено.

Хотя, было бы кому кланяться! Я была разочарована! Передо мной сидел напыщенный индюк предпенсионного возраста, в ярком, как у попугая, костюме и длинном, в белых “барашках” парике. И все же, вежливость, наше все!

А для этого, мне пришлось встать с корточек, и изобразить книксен. Я знала, что он у меня очень аристократично выходит.

Но вот почему тогда, реакцией посла на мой вежливый поклон, был непередаваемый горловой звук, и кашель вусмерть подавившегося человека, я не знаю. Но искренний порыв постучать иностранца по спине, был пресечен резким приказом императора:

— Не смей!

Я притормозила и обиженно посмотрела на монарха. На сей раз, в его бледно голубых глазах, плескалась грозовая туча.

— Аврора, я не позволю, чтобы ты нанесла увечье полномочному послу Франции! И, ответь мне на вопрос, что ты здесь делаешь и почему в таком виде? – нахмуренные брови императора и его плотно сжатые губы, как ничто другое давали мне понять, что вляпалась я знатно!

Поэтому, мне оставался лишь один путь спасения, а именно, изобразить из себя дурочку, ведь, как давно известно: «Дуракам закон не писан». Потому, я кокетливо улыбнулась, и произнесла:

— Я очень хотела увидеть своего будущего жениха! – и захихикала.

Запивающий в этот момент стресс вином, посол, пустил в бокал пузыри, и зашелся в диком кашле.

— Эй, человек! – громко позвал император.

В тот же миг, в беседку влетел мужчина в темно-синем кафтане и