Сто грамм за Поттера - Мансур Шабаев

По получении письма из Нуменграда Рагнхорк собрал срочное совещание. Помимо самого Директора на нём присутствовали: Хаулдгай — начальник Особого департамента Гринготса и Фрибург — поверенный Гриндевальда.

Все собравшиеся хорошо знали узника Нуменграда, в своё время очень плотно с ним общались, и были почти друзьями (насколько гоблин может быть другом магу).

Гриндевальд был личность крайне неординарной, вызывавшей полярные оценки окружающих. Кровавый тиран — для одних, добрый друг и преданный, верный товарищ — для других.

Величайший Тёмный маг столетия и неутомимый исследователь магии, никогда, кстати, не использовавший в качестве подопытных кроликов магических существ.

Маглоненавистник, утопивший в крови полмира и защитник прав маглорождённых, не делавший различия между чистокровными и обретёнными.

Для гоблинов же — надёжный партнёр, возвративший в сокровищницы кланов немало утерянных реликвий. Друг кланов, вернувший в родные пещеры священные Семь Мечей, и не потребовавший за это платы.

Собравшиеся в кабинете Рагнхорка знали чего стоило Гриндевальду возвращение утраченных сокровищ зелёного народа. И готовы были безукоснительно выполнять практически все его просьбы. И это было самое малое, что они могли для него сделать.

За годы заключения в голове опального Тёмного Лорда созрело немало проектов. «Чистое небо над Лондоном» был их венцом. Многоуровневая, неограниченная по времени и числу участников комбинация должна была привести к созданию предпосылок, позволяющих осуществить возвращение Гриндевальда в Большой мир.

Основная роль в проекте отводилась высокопоставленным чиновникам Гринготса и обитателям Домов в Тени — сподвижникам Гриндевальда, обосновавшимся в МагоБритании и Маго Испании ещё в конце войны.

Йозеф Гилденстерн, Зигфрид Розенкранц, Дитрих Бэрримор, Алехандро и Диего Авила — те, кого Геллерт называл братьями, и кто не предаст ни при каких условиях. Уж в этом — то гений зельеварения и артефакторики Геллерт Гриндевальд был уверен абсолютно.

Для собравшихся же на совещание начало проекта означало — зелёную улицу практически всем начинаниям Гилденстерна. А также негласный жёсткий контроль этих его начинаний и будущего окружения. Машина закрутилась.

Зашедшему назавтра Гилденстерну, не подозревающему, что вокруг него начинает заворачиваться комбинация вселенского масштаба, был торжественно вручён заветный конверт, высказаны наилучшие пожелания и приглашение заходить ещё.

Поверенного Гилденстернов посвятили в детали проекта очень дозировано, только для того, чтобы своими действиями как-нибудь не напортачил.

Глава 17

Глава четвёртая.

Поттер.

Остаток дня, всю ночь и следующий день я читал дневник Лили. Прерываясь только на кофе и туалет. Описание жизни, поместившееся в не очень толстую переплетённую кожей тетрадь. Жизни полной разочарований и несбывшихся надежд.

Лили Поттер не была грязнокровкой. Её родители принадлежали к разным ветвям древнего, но не очень богатого шотландского магического Рода Мак-Миланов. И она это всегда знала. Удочерённая Эвансами в шестилетнем возрасте Лили хорошо помнила своих настоящих родителей. Да и сами Эвансы никогда не скрывали этого.

До удочерения, девочка два года провела в приюте.

Дневник начинался за день до одинадцатилетия, и заканчивался двадцать пятого октября восемьдесят первого года. За пять дней до рокового Хэллоуина.

Перевернув последнюю страницу, я долго сидел в прострации. Вообще-то я сидел в другом состоянии, но я не знал, как сказать это по английски. Все-таки беден английский на идиомы.

Не то, что бы был потрясён до глубины души, в прошлой жизни бывало и похлеще, но тут. Такое изощрённое паскудство по отношению к человеку, который тебя никаким боком не задевает.

Нет, их обоих обязательно надо списывать. Волдика, потому, что психопат активного типа, а Дамблдория потому, что в тысячу раз хуже.

Побродив по дому, и малость подуспокоившись взялся за дневник ещё раз.

«18 мая 1971 года.

Сегодня я решила вести дневник. Завтра мне исполняется одиннадцать лет и ко мне прилетит Хогвардская сова с письмом. Сова прилетит непременно, ведь я волшебница, а ко всем волшебникам совы прилетают обязательно. Если уж к Северусу прилетела, то и ко мне должна …

16 августа 1971 года.

Сегодня впервые побывала в Косом переулке. Офигеть! То есть, конечно — восхитительно! Мама Хельга говорит, что девочки должны выражаться культурно.

Косой мне очень понравился — столько народа! Столько магазинов! Дольше всего мы задержались, конечно, у мадам Малкин. Какой дебил, то есть неумный человек придумал эти школьные мантии, одинаковые для мальчиков и для девочек. Пока выбрали что-то более менее подходящее три часа прошло. Правда, палочку выбирали как бы ни дольше. Странный дедок этот Олливандер — немного похож на нашего приютского завхоза — мистера Холмса.

Остальные покупки совершали галопом. Мама Хельга зачитывала список, я тыкала пальцем, хотя показывать пальцем некультурно, продавец заворачивал покупки. Ну, или сажал в клетку, это я про сову и книзла. Сова нужна для того чтобы писать письма, а книзла я выпросила, чтобы было кого потискать, когда настроение плохое.

Видели Северуса и мисс Снейп, но даже не остановились поговорить…

1 сентября 1971 года.

Я сижу на кровати в Гриффиндорской спальне для девочек. Мои соседки уже спят, а ко мне сон не идёт. Стоит закрыть глаза и перед взором проносится весь этот суматошный, полный впечатлений, длинный как жизнь день — 1 сентября.

Хогвартс-экспресс полный галдящей ребятни. Великан Рубеус Хагрид встречающий первокурсников. Волшебное озеро, через которое мы плыли на лодках. И наконец, Хогвартс! Если бы я не была воспитанной девочкой, я бы, наверное, описала его теми словами, которые использовали наши приютские пацаны, глядя на молодую учительницу физкультуры в новом спортивном костюме.

Распределение и пир. Гриффиндор. Новые друзья. Какие-то правила, которые я и не подумала запоминать. И наконец, нас развели по факультетским помещениям.

Северус кстати попал на Слизерин.

25 декабря 1971 года.

Вот и мои первые каникулы. Четыре месяца пролетели как один день. От учёбы я в восторге! Особенно мне нравятся Чары и Зельеварение. Профессор Флитвик такой душка.

Нагружают нас не сильно. А дисциплина, по сравнению, например с приютом, отсутствует вовсе. И это плохо.

Иначе этих дебилов — Поттера и Блэка давно бы уже выгнали. Кстати здесь никто не следит за культурой речи и можно выражать свои мысли, так как вздумается.

К девчонкам они, правда, не лезут, но однокурсникам от них достаётся по полной. Особенно достаётся Люпину и Педигрю. Ремус из бедной семьи, заступиться за него некому. А Питер маленький и толстенький, его вообще обижают все кому не лень.

Завтра наконец-то увижу всех своих. Маму Хельгу, Виктора и Петунию. Пет, лопнет от зависти, когда я расскажу ей про Хогвартс и покажу, как пользоваться волшебной палочкой…

31 июля 1972 года.

Наконец-