Болотный край 3 - Михаил Владимирович Баковец

своим собутыльникам. После взглянул на меня. — Парень, ты бы тоже отсель двигал, нечего тебе делать в этом клоповнике. Не шилом в спину ткнут, так продажные шавки яда нальют в пиво.

— Никуда он не пойдёт, — вперёд вышел напарник раненого. — С него вира, — он сделал паузу и добавил, — кровью. Или стражу нужно вызвать.

— Вызывай, — оскалился я.

— А ты надеешься на своё благородие? — вернул мне злую усмешку раненый. — Тебя они не тронут. Но вот твою зв… девку мигом в камеру определят. А там всякое может случиться.

Непроизвольно я посмотрел на Кумарана, единственного в трактире, кто открыто встал на мою сторону. Среди трёх десятков едоков хватало тех, кто недобро посматривал на парочку бандитов и хозяина заведения, вставшего на их сторону. Но все они молчали и скорее с интересом ждали окончательной развязки события, чем сочувствовали мне и девушкам.

— Скорее всего, так и будет, парень, — подтвердил он. — Здесь твои подружки никто.

— Попробуешь удрать — не выпущу. Придётся убивать. А за такое стража и благородного в тюрягу бросит, — подлил бензина в костёр трактирщик. Недавний его испуг прошёл, откуда-то появилась храбрость.

«Твою же мать», — мысленно выругался я и обвёл взглядом окружающую толпу. Отметил пятерых, кто смотрел на меня с недобрым огоньком в глазах. Эти обязательно попытаются ударить исподтишка, когда начну прорываться наружу. В самом деле — будет бойня. Особого страха не было. И не в последнюю очередь из-за моей укреплённой одежды. Её, как и наряды своих подруг, я старательно обработал духовными искрами. Удар меча или топора без последствий не пройдёт, конечно, как минимум получу сильный ушиб вплоть до переломов и травмы внутренних органов. Но вот шило или нож оставит лишь синяк. Именно такое оружие и стоит ждать в будущей потасовке.

Вот только доводить до такого мне сейчас было нельзя. Или в самом крайнем случае. Такая выходка серьёзно осложнит нашу миссию, ради которой приплыли в город. Если против нас используют стражу, а потом и иные службы, то на хорошей торговле придётся поставить крест. В самом лучшем случае останется только два выхода: пойти на поклон к жрице, согласившись на её условия, или обратится к маркизе Герод’А’Дир, которая тоже мне должна за своё спасение. Вот только к местным идти требовать отдачу долга… ну, не лежит у меня к этому душа, не лежит. Их помощь легко обернётся их же условиями и зависимостью меня от них. Лучше как-то всё решить сейчас, не доводить до стражи.

— А ты попробуй остановить меня, ублюдок, — посмотрел я в глаза трактирщику и шагнул к нему. — Смерти не боишься? Вот сейчас и посмотрим, насколько ты искренен в этом. И чего будет стоить твоя стража, которая берёт деньги от тех, кого должна тащить в тюрьму.

И он испугался. Дёрнулся назад, забегал взглядом по сторонам, ища поддержку и оценивая решимость других вступиться за него.

— Парень, не стоит зря лить невинную кровь, — произнёс Кумаран. — Выпусти её этой парочке ублюдков. Тем более что они что-то там вякали про кровавую виру. Если не трусы, то пусть выходят на поединок.

Стоило ему умолкнуть, как раздались выкрики из толпы:

— Поединок, точно! Пусть сражаются!

— На улицу пусть идут! Пускай решают всё на заднем дворе!

Икант со злобой посмотрел на меня. Изначально он этого и хотел. Но тогда был здоров и не было шумихи.

— Я согласен, — крикнул он и затем поднял руку, порезанному Шуа. — Но я ранен, а он цел, пусть на моей стороне дерётся мой друг против него. И сам дерётся, а не баб выставляет. Я на такой позор не пойду, тогда только стража пускай решает.

— Куда уж позорнее? — сказал, как плюнул Кумаран. — Ты сам по себе позор, Икант. Клейма некуда больше ставить.

— Держи свой язык в своей вонючей пасти! — не выдержал бандит. — Ты договорился, скирс навозный.

— Я не согласен на поединок, — перекричал я шум. — Я согласен на бой с этими двумя. Со своим оружием, которое сейчас у каждого на поясе висит.

— Без магии! — подал голос трактирщик. — Честной сталью.

— Хорошо, — кивнул я.

Толпа вновь загорланила на разные голоса:

— Во двор!

— На улицу!

В качестве арены трактирщик выделил загон для коз. Двое подростков-слуг перегнали животных в амбар, уплотнив их, как селёдку в банке. Потом скребками и мётлами кое-как убрали навоз и помёт, оставшийся от животных. За это время раненому бандиту перевязали руку, но было и ещё кое-что.

— Он что-то съел, — тихо сказала мне Шуа. — Болеутоляющее или стимулятор. Или и то, и другое.

— Плевать. Я тоже съем.

У меня имелся небольшой запас зелий и порошков, изготовленных гоблинским шаманом. Их я и мой отряд постоянно использовали в своих вылазках за пределы частокола, когда требовалось выжать из себя третье и четвёртое дыхание. Когда девушки меня загородили, я незаметно достал две пилюли из прессованного порошка, закинул их в рот, чуть пожевал и проглотил. Примерно через пять минут они начнут действовать. На пару часов я стану чуть сильнее и быстрее, реакция заметно улучшится, обострится зрение. Из сумки достал кожаные перчатки с крагами. Они закрывали предплечье на две трети и были укреплены духовными искрами. При пошиве на краги и тыльную сторону перчаток пошла толстая кожа, которую и в обычном виде без усиления тяжело прорезать.

— Ты справишься? — обеспокоенно спросила меня Маша. — Может, пристрелим этих двоих и уйдём? Остальные увидят, что с ними сделают наши пистолеты. Вряд ли они тогда полезут на рожон.

— Справлюсь без проблем. На мне, по сути, лёгкий доспех, а эти два дебила в тряпках, — успокоил я девушку. — Лучше смотрите, чтобы кто-то не попробовал до вас дотянуться, когда все будут смотреть за поединком.

— И чего эти двое пристали вообще? — скривилась Маша. — Их стол заняли, что ли?

— Ты не поняла? Они пришли мстить за ту парочку, которым Шуа руки поломала на рынке. Хотели вытащить на улицу, чтобы выставить предъяву и ограбить нас. Или вообще по-тихому прирезать. А ещё готов поклясться, что их здесь ждали подельники.

— А-а! — протянула она и с ещё большей ненавистью посмотрела на парочку бандитов. — Ну и уроды же. Сами виноваты и ещё захотели нас крайними сделать.

Тут меня окликнули:

— Эй, все готовы! Выходи в круг.

Я молча дошёл до козьего загона и легко перепрыгнул через ограду из жердей, поднимающуюся над землёй на метр с лишним. Там меня ждали бандиты. Раненый успел перевязать правую руку и поверх нацепить наруч с жёстко прикреплённым к нему коротким и широким клинком. В левой держал большой нож, почти тесак. Его подельник вооружился крупным клинком, похожим на миниатюрный гладиус. Его он сжимал в левой руке, а в правой держал небольшой нож с листовидным лезвием. Стоило мне оказаться в круге, как он внезапно кинул его в меня. Разогнанная реакция дала мне шанс среагировать и закрыть лицо рукой. Нож с немалой силой ударил в предплечье, закрытое крагой. Краем сознания отметил, как испуганно вскрикнула Маша.

В тот же момент бандиты рванули ко мне, заходя с двух сторон. Загон был не очень большим. Противники едва не подловили меня безоружного. Один из них на подходе ещё и пнул по утоптанному навозу, отправив мне в лицо жменю мусора.

Первые два удара мне пришлось принимать голыми руками. Клинок раненого бандита отбил ладонью. От второго увернулся, изогнувшись как змея, подставив под удар предплечье и пнув в колено. Разорвав дистанцию, я сумел обнажить свой палаш. Это нужно было сделать сразу, когда полез в круг, но кто же знал, что тут такие правила.

— Ну что, подёргаемся, смертнички? — оскалился я и несколько раз взмахнул оружием, крестя воздух перед собой.

— Сейчас ты увидишь цвет своих кишок, дворянчик, — прошипел в ответ напарник раненого и стал обходить меня слева. Его товарищ шагнул вправо.

Лось меня хорошо натаскал во владении мечом. Показал не только самые важные и официальные финты, но и связки их с грязными приёмами. Благодаря этому я не чувствовал страха и не видел в бандитах серьёзных противников. Чувствовал лишь злой азарт и желание двигаться, рубить и колоть. Как раз сейчас гоблинское зелье подействовало на всю катушку, придавая уверенности и усиливая эмоции.

Короткие клинки в руках врагов сильно уступали моему палашу. Бандитов спасло бы мастерство и отлаженность работы двойкой. К их несчастью ни тем, ни другим они не блистали. Привыкли бить исподтишка, неожиданно и толпой.

Не став ждать чужого хода, я атаковал сам. Первой целью