Сухой закон 4 (СИ) - Дорохов Михаил Ильич

Уильям Хэйл вышел из здания и гордо проследовал мимо со своим племянником. Эрнест торопливо открыл дяде дверцу. Уже отъезжая, Король мазнул по мне цепким взглядом и отвёл глаза, потеряв интерес.

Артур Бонникасл подошёл ко мне и грустно произнёс:

— Простите, мистер Соколов. В ближайшее время тут будет непросто. Но обещаю, что как только Совет племени проведёт все необходимые ритуалы, и мы похороним Дина, мы вернёмся к вашей просьбе. Пока идут похороны — никаких сделок. Таков обычай. Хоть и некоторые люди из моего племени все меньше придерживаются старых традиций…

— Я всё понимаю, Артур. Пока вы будете заняты, я осмотрюсь здесь. Поезжу по соседним землям. Хочу всё увидеть своими глазами и немного задержаться.

— Спасибо за понимание, Алекс!

— Скажите, вождь, а как часто у вас умирают индейцы? Я имею в виду, не от старости или обычных болезней, — тихо спросил я.

Бонникасл пристально посмотрел на меня и протянул руку:

— Давайте-ка поедем. По пути я всё расскажу.

Говорить он начал, когда мы выехали из Павуски. Позади нас катили ещё несколько экипажей, разъезжающиеся по своим домам и ранчо.

— Недавно скончался молодой Ричард Сато. Доктора сказали, что у него была передозировка… — мрачно произнёс Артур, — До этого какие-то залётные бандиты застрелили двадцатилетнюю Пэм Абуро. Но Уильям Хэйл нашёл их. Правда, они клялись, что ничего подобного не делали… До этого было ещё несколько случаев. Пара смертей произошла из-за сильного отёка горла и удушения. Аллергия, как сказал врач. Хотя умершие никогда не страдали ею.

— А они были в браке с кем-то НЕ из племени? — спросил я.

— Пэм была замужем за приезжим. Ричард был холост. Его семья умерла от болезней.

— А что случилось с его земельным паем? — я пристально посмотрел на вождя.

Он бросил на меня короткий взгляд и произнёс:

— Он ушёл в общий фонд, и его выставили на аукционе «Вяза». Вы думаете, это сделали специально?

— А вы как считаете, Артур?

— Честно говоря, мистер Соколов, у меня были те же мысли. Но нам здесь очень сложно. Значительная часть моих соплеменников признаётся местными судами недееспособными. Я уже год бьюсь за то, чтобы отменить это «опекунство». Вдобавок в Конгрессе рассматривают закон о введении этой ерунды на федеральном уровне…

— Сейчас это дело может и приостановится, — возразил я.

— Да, благодаря ситуации вокруг Аунего. И лично вам. Я действительно очень ценю вашу поддержку, Алекс, — горячо ответил Бонникасл.

— Что, если я… проведу своё собственное расследование? Вы не против? Пока идут похороны.

— Ну, если вы так этого хотите… Я дам вам разрешение. Но вы сможете действовать только в рамках полномочий частного детектива. Если хотите как-то приобщиться к официальному расследованию, вам нужно будет договориться с шерифом Павуски. А лучше с Уильямом Хэйлом. Он помощник шерифа Фэрфакса, но фактически, как один из старожилов, имеет даже больше влияния. Его все уважают, шерифы советуются с ним по малейшему поводу.

— Я учту это, — кивнул я.

Естественно, к Королю я идти не собирался. Это было равносильно тому, что положить голову в пасть льву.

— Что вы планируете делать, Алекс?

Я усмехнулся и произнёс:

— Для начала найду телефон и позвоню своим людям в Нью-Йорк. Чувствую, мне понадобится серьёзное прикрытие…

В фильме Мартина Скорсезе «Убийцы цветочной луны» 2023 года Уильяма Хэйла играет Роберт Де Ниро, а Эрнеста Беркхарта — Леонардо ДиКаприо (см. ниже).

События «Русской Америки» происходят за три года до того, как начнут уничтожать семью Молли Кайл, что показано в фильме. Поэтому сюжет кинокартины книга не копирует, а опирается на исследования историков.

Итого, Соколов сейчас изменяет не только ход истории в о́круге Осейдж, но и историю нефтедобычи в штате Оклахома и Америке в целом.

Уильям Хэйл в исполнении Де Ниро:

ДиКаприо в роли Эрнеста Беркхарта:

Глава 6

Вымирание…

16 февраля 1920 года. Павуска, округ Осейдж, штат Оклахома

Глаза быстро бежали по газетным строчкам:

'…Насколько же наше общество безразлично к детям, если крупные издания, связанные с демократической партией Соединённых Штатов, готовы положить судьбу ребёнка на алтарь политической выгоды?

Маленькая Анастасия, сирота, чьи родители погибли при весьма странных обстоятельствах после того, как глава семейства принял решение выйти из секты Пророка, была вынуждена бежать из Аунего!

Так почему же газеты молчат о том, что дети-сироты в этом поселении не имели опекунов или государственной поддержки?

Или, может быть, они хотели бы, чтобы этот ребёнок попал в ужасный «Ковчег» Пророка и тоже мог погибнуть?

Неужели газета «Демократик Ньюс» считает, что каждый американец поддержит её в травле бизнесмена Алексея Соколова, который приютил у себя ребёнка до того, как девочке будет найден дом. Мистер Соколов активно занимается благотворительностью: открывает социальные кухни, строит детские дома и сейчас ремонтирует здание под школу в Бронксе.

Так кто же достоин называться настоящим гражданином? Те, что в угоду своим политическим целям готов разрушить судьбу маленькой Анастасии и отправить её в неизвестный приют, или тот, кто готов подарить ей новую жизнь, семью и обеспечить всем необходимым, дать хорошее образование. Дать путь в счастливую жизнь!

Для редакции «Нью-Йорк. Факты» ответ очевиден. Пока законодательство Соединённых Штатов в отношении сирот не приобретёт цивилизованные рамки, пока не будут созданы социальные институты, что защищают детей, оставшихся без заботы родителей, нам, видимо, придётся полагаться лишь на таких сознательных людей, готовых бескорыстно заботиться о сиротах.

Бизнесмен Алексей Соколов считает, что публикации «Демократик Ньюс» голословны и наносят удар его репутации. И требует публичных извинений от издания, опубликовавшего грязную клеветническую заметку «Бизнесмен из Бронкса ворует детей из Аунего?» В противном случае он подаст в суд на «Демократик Ньюс».

Также он выразил надежду, что эта ситуация сдвинет с мёртвой точки законопроекты о призрении сирот. И готов вложиться в строительство крупного детского приюта в Бронксе.

Вот — позиция истинного гражданина! Но, к сожалению, Алексей Соколов до сих пор вынужден пользоваться лишь ограниченными правами мигранта в нашей стране. Нам кажется, что эта несправедливость тоже должна быть исправлена!…'

Я свернул газету, привезённую моими людьми из Нью-Йорка. Читал я вслух, чтобы Блум тоже имела возможность оценить «размах» Джеффа Брауна. Нет, я определённо взял в газету нужного человека. Пусть он и приходит в ужас от моих идей, но всё равно исправно включается в работу. А когда погружается в неё, то забывает про все сомнения и жжёт глаголом как следует!

Мисс Брауни дослушала заметку и заговорила:

— Очень неплохо! Думаете, сработает, Алекс?

— Надеюсь… Нужно посмотреть на реакцию служб опеки, если их можно так называть. И потянуть время до реализации плана, что мы придумали с вами.

Блум улыбнулась и отрезала кусочек свежего пирога. Мы сидели в небольшом ресторанчике в Павуске и ужинали. За соседним столиком собрались мои «работники», что сегодня приехали в Оклахому после вчерашнего звонка в офис «Соколов и Ко».

— Алекс, я, признаться, восхищена тем, как вы сразу решились помочь осейджам. Но вы уверены, что не сто́ит обратиться к шерифу? — спросила девушка.

Вчера я посвятил её в общих чертах в мои планы задержаться в Павуске и расследовать смерти индейцев. К моему удивлению, Блум решила тоже остаться со мной и решительно отмела все возражения насчёт того, что подобное может быть опасно. Похоже, её так это заинтересовало, что мисс Брауни готова была провести здесь даже неделю.