Опоздавшие на электричку (СИ) - Крэйтон Алекс

— Знаешь, — сказал он, глядя на закат над прудом, — я думал, Москва — это всё про работу, очередь и выживание. А она… красивая. Живая.

— Она такая, какой ты её сделаешь, — ответил Глеб. — Сегодня мы просто смотрели. Завтра — начнём строить.

Они вернулись в съёмную комнату, умылись и легли на кровать, чтобы не смущать друг-друга расположились “валетом”. За окном шумел вечерний город: гудели машины, где-то играл радиоузел, слышался смех с соседнего балкона.

Москва, огромная и равнодушная, в эту ночь будто пригрела их под своим крылом — хоть на час, хоть на одну ночь. Но этого было достаточно, чтобы поверить: всё будет у них хорошо.

Глава 9

Глава 9. Будни трудовых мигрантов.

Прошла неделя…

Они просыпались, каждое утро, под утреннюю гимнастику какую транслировала радиоточка на стене. Был в этом какой-то сакральный смысл, всё как, когда-то в детстве— и на душе становилось немного веселее. Хотя тоска периодически накатывала на обоих всё сильнее, когда начинали думать о детях и своих жёнах. Но оба понимали, что назад в будущее дороги похоже нет и надо волей-неволей пытаться налаживать жизнь здесь.

У себя во времени они оба уже забыли, когда последний раз делали зарядку, а здесь не сговариваясь вместе с радиоведущим пытались выполнять упражнения, правда ровно до того момента, как начинали задыхаться и тогда решив “что на сегодня хватит”, шли по очереди умываться, бриться и чистить зубы. Об одноразовых станках здесь понятно никто ещё даже и не слышал, поэтому пришлось покупать обычный металлический, разборной со сменными лезвиями и привыкать бриться им. Вместо пены для бритья купили помазок и сделав мыльную пену из мыла в стакане мазали этим лицо. По ощущениям конечно уступало привычному гелю или пене для бритья, но как известно на безрыбье и рак рыба, так что выбирать не приходилось. Приведя себя в порядок, они кипятили воду в пузатом чайнике, заваривали дешёвый “Краснодарский” чай из пачки с изображением чайных плантаций, делали бутерброды с “докторской” колбасы и сливочного масла, садились за кухонный стол и завтракали. За окном уже были слышны звуки проезжающих автомашин, с балконов соседей доносился запах жареной картошки и кислых щей.

— Сегодня надо решать вопрос с документами, — сказал Глеб, отхлёбывая чай. — Без них — ни на работу, ни в общежитие. А без прописки — вообще никуда.

— Глеб, мы с тобой об этом каждое утро проговариваем, как мантру. А толку? Мы не можем просто заявиться в паспортный стол. Мы же не из этого времени. Нас в архивах нет. Ни в военкомате, ни в ЗАГСе…

— Значит, надо найти того, кто может помочь… нелегально. В 79-м такие люди были. Только их не афишировали.

— Ты имеешь в виду… “штамповщиков”?

— Именно. Только называли их по-другому: “мастера”, “знакомые у знакомых”, “блатные”.

Валера задумался.

— А где их искать?

— На рынке. На вокзале. В бильярдной. Да и хозяйка нашей квартиры возможно знает таких людей, главное подмазать кого надо.

Они оделись поаккуратнее — Валера надел рубашку с воротничком, Глеб — пиджак, купленный за 8 рублей на блошином рынке у Савёловского. На ногах — ботинки с подмётками, которые скрипели при ходьбе, как будто протестовали против советской реальности.

Первым делом они отправились в район “Беговой”, где, по слухам, рядом с трамвайным парком находилась бильярдная “Спутник” — место, куда захаживали не только любители игры, но и те, кто решал “вопросы без очереди”.

Здание бильярдной было приземистым, с потрескавшейся вывеской и запахом табака ещё у входа. Внутри — полумрак, звон шаров, тихий гул голосов и радио, играющее “Песню о друге” в исполнении Высоцкого. В узком коридоре пахнет лаком. За стеклянной дверью — полумрак и стук шаров. На стене пожелтевший плакат: “Бильярд — игра метких и спокойных!”

За стойкой сидел мужчина лет сорока, в рубашке с закатанными рукавами, периодически хищно улыбался, отсвечивая золотым зубом во рту. Он играл в “поддавки” с каким-то парнем в кепке. Глеб с Валерой прошлись промеж игроков с деланным интересом рассматривая, кто как играет. Наконец они выделили одного невзрачного мужичонку в шляпе и замызганном пиджаке, стоявшего у стенда с шарами натирающего конец биллиардного кия мелом.

— Извините уважаемый, кто здесь заведует игрой?

— А вон он на входе в шашки играет.— Мотнул тот головой в сторону стойки.

Они вдвоём подошли, как раз в тот момент, как мужчина с закатанными рукавами рубашки закончил партию и они расставляли фишки по новой.

Заметив двух человек вопросительно уставившихся на него он не глядя на них бросил:

— Чем могу?

— Нам бы… поговорить, — осторожно начал Глеб.

— Если покатать шары, 60 копеек час. — Он отвлёкся от игры и вытащил из под стойки им два кия, от которых пахло старым лаком и мелом.

Глеб сунул ему рубль и продвинувшись ближе заговорщески проговорил:

— Нам подсказали, что здесь с вами можно решить вопрос с оформлением документов.

— Каких документов?

— Нужно два удостоверения личности.

Мужчина кивком головы отправил погулять своего напарника в шашки и оглядел их с ног до головы.

— С чего вы решили, что здесь этим кто-то занимается?

— Ну так слухами земля полнится. Тем более мы ж не бесплатно, всё понимаем и готовы оплатить все расходы…— Валера придвинулся тоже поближе, играя между пальцами сложенной десяткой.

— Вы ошиблись наверное, здесь играют только в биллиард.

— Значит, наша информация неверна и придётся искать в другом месте…— Глеб изобразил расстройство на лице делая вид, что собираются уходить.

— Эй, погодите. Вы ведь пришли отдохнуть…расслабиться. Пройдите за пятый стол, я к вам подойду.

Они нашли стол с номером 5, где по центру стояла деревянная табличка с надписью “стол зарезервирован”. Глеб в молодости играл в биллиард, поэтому общие правила игры в него были ему знакомы. А вот Валера кий держал в руках всего может пару раз в жизни.

Неспеша с помощью деревянного треугольника они расставили шары по центру стола, Глеб разбил кучу. Валера ударил по ближайшему к нему шару, тот покатился к противоположному борту не зацепив ни одного и гулко стукнувшись откатился в сторону.

Минут через десять к ним словно невзначай подошёл всё тот же мужик с золотым зубом и словно продолжил прерванный разговор:

— А что с пропиской у вас?

— Нет никакой прописки. Приехали из области. Работать хотим. Но без документов — никуда. Так получилось, что остались без них, а восстанавливать их слишком долгая история.— Валера неумело вновь ударил кием по шару, тот крутясь волчком каким-то чудом зацепив другой отправил его прямо в луззу.

Мужик осклабился по прежнему рассматривая их внимательным взглядом.

— Ага. “Без документов”… — он усмехнулся. — Знаете, сколько за фальшивку дают? Пять лет. Минимум.

— Ну так нам фальшивка и не нужна. Мы хотим на работу потом устроиться, чтобы всё было честь по чести.

Мужчина снова помолчал, вытащил пачку сигарет “Opal” , задумчиво вытряхнул оттуда сигарету и начал шарить по карманам в поисках спичек. Глеб достал свою пластиковую одноразовую зажигалку и протянул ему.

Тот несколько секунд рассматривал её дизайн, потом прикурил и покрутив между пальцами вернул назад.

— Интересная у тебя зажигалка. Никогда таких раньше не видел.

— Могу подарить, если поможешь с нашим общим делом.

— Есть один человек. На Соколе. Делает справки, временные удостоверения личности, даже военные билеты — если надо. Но дорого. И только по рекомендации.

— А кто может порекомендовать?

— Тётя Лена из буфета на “Динамо”. Она всех знает. Скажите, что от Савелича. Принесёте с собой шесть фотографий не разрезая 4×6 и 30 рублей. Без торга.

Тётя Лена оказалась женщиной с лицом, обветренным жизнью, и руками, привыкшими к чайникам и подносам. Буфет при станции метро “Динамо” был маленький, но уютный: зелёные обои, запах пирожков с капустой, на стене — портрет Косыгина и плакат “Пейте кефир”.