Книга пяти колец. Том 5 - Константин Александрович Зайцев

же ты за тварь! Бешеная ярость накрыла меня с головой, пусть я сдохну, но эту мразь я заберу с собой. Древняя, как мир, мантра начала крутиться в моей голове заставляя мой организм работать на полную катушку.

Наплевав на боль, медленно мое тело медленно поднялось. Словно со стороны я видел насколько все плохо. Судя по первичным ощущениям этот кислотный газ, сжег мне всю кожу на лице и груди. Интересно, почему с волосами все в порядке? На долю мгновения мелькнула мысль, в моей голове, чтобы тут же пропасть.

— Дхарма воронов очищать мир от скверны. — Не смотря на адскую боль от обожжённых кислотой губ, почему-то я чувствовал, что мне обязательно это нужно произнести. — Во имя Крылатого Отца, я приговариваю тебя к смерти! Ты умрешь!

Стоило мне произнести эти слова, как я рванул вперед, чтобы взмыть в гигантском прыжке уходя от копейного удара ядовитого языка нанесенного с молниеносной скоростью. В воздухе, в моих руках, вновь материализовались рукояти шуаньгоу. Умение управлять своим телом позволило мне приземлиться, согнутыми коленями, ему прямо на спину заставляя хрустеть его позвоночник. Под воздействием силы прыжка и мощи гравитации мечи-крюки прошли сквозь его плоть, как горячий нож сквозь масло, пришпилив его к покрытым кровью камням. Как там сказал убийца духов, что мой стиль похож на стиль мясника? Он еще не знает насколько он прав!

Несмотря на раны жабомордый был еще жив и пытался вырваться. С трудом вытащив один из клинков, я еще больше разворотил раны на теле оскверненной твари, которая продолжала оставаться смертельно опасной даже сейчас. Дальше мне предстояло поработать мясником и палачом. По своей живучести этот урод мог поспорить с легендарными оборотнями и вампирами.

В древних легендах Земли вампиров можно было убить, лишь вбив им осиновый кол в сердце и отрубив голову, если конечно ты не отправишь его на солнце. Только здесь я осознал сакральный смысл этого действия. Вампиры существа ночи, тьмы и крови, как и гуйдзин Нефритовой империи и вся их энергетика сосредоточена на этих трех китах. Солнце перегружает энергетическую систему существа и неспособное на энергетическую защиту самого себя оно сгорает в очищающем пламени Бледнолицего господина, которому поклоняется мой друг Тан По. Сердце это центр Огня, который заставляет нас действовать. Осина же, по легендам, дерево впитывающее негативную энергетику, которой пользуется вампир, а поскольку он без нее не может заставить двигаться свое мертвое тело, то он оказывается беспомощным если осиновый кол окажется в его сердце. Голова являет собой центр Пустоты — сосредоточение всего, что составляет личность любого существа. Именно поэтому, отрубив голову, ты лишаешь его личности и даже если оно живо, без головы, ему будет во много раз сложнее восстановиться.

Скверна в отличие от некротической энергии Гуйдзин, все же оставляет существо живым и именно поэтому солнце практически никак не влияет на оскверненных. Именно поэтому я начал с самого простого — с головы.

Не смотря на энергетическое лезвие шуаньгоу, мне удалось перерубить ему шею лишь через несколько ударов. То что происходило дальше мне не хочется вспоминать даже в самых жутких кошмарах. Ядовитая кровь толчками выплескивалась из шеи, я словно лесоруб прорубал грудную клетку в поисках сердца.

В кровавой мешанине плоти и прорубленных ребер продолжал биться огромный комок, размером с голову ребенка. Глубоко вдохнув, резким движением я вырвал его и крепко сжал в ладони. Закрыв глаза, я потянулся к ядру, наполняя свои меридианы силой кольца Огня. Очищающее пламя моей силы медленно превращало продолжающее биться сердца последователя Рогатой Жабы в вонючий, истекающий жиром пепел.

Прошло, наверное, минут пять, прежде чем я почувствовал холодную волну исцеляющей энергии от голодных духов говорящих о том, что мой враг окончательно мертв. А в моей душе укрепилось четкое мнение, что я не готов перестать быть человеком и продать свою душу, даже если это позволит мне стать намного сильнее. Лучше я останусь тем, кто я есть и смогу сам прорваться на самую вершину.

Медленно я поднимался по ступеням, освещенным лунным светом. Четыре испытания остались позади, и мне осталось последнее. Если раньше я думал, что все это глупость, и я уже готов состязаться с лучшими, в своей категории, то сейчас до меня дошло, что именно в таких схватках я буду постигать себя все глубже.

С каждым новым шагом, словно снег, с меня ссыпались хлопья старой кожи сожженной кислотным дыханием жабоморда. Новая кожа нестерпимо чесалась, а я улыбался как дурак, вглядываясь внутрь себя. Кольцо Пустоты первого ранга сияло ослепительным золотом, а в моих ушах слышалось одобрительное карканье воронов.

На высокой сосне, глядя на поднимающегося парня, сидел крупный черный ворон. И лишь те чье могущество могло прозревать истинный облик поняли бы, что этот ворон был кенку. Сердце старой женщины наполнялось радостью от того, что кровь Обманщика вновь пробудилась и ее народ больше не будет одинок в Срединном Царстве. Мальчишка показал себя достойным бойцом, но вот его стиль. Те кто умел понимать вороний язык услышали бы недовольный возглас. Разве так должны сражаться дети тех, кто смешал кровь с ее народом? Где техника, изящество и хитрые уловки? Этот мальчишка рвался вперед как раненный вепрь стараясь разорвать своего противника до того как сам отправится в другой мир. Кивнув самой себе, она дала обещание, если он выживет, то она станет его наставником и сумеет привить ему качества достойные настоящего кенку….

Глава 7

Как же хорошо когда ты не один и рядом с тобой друзья. Пусть я все еще мало знаю Лиан и По, но кровавый союз связал нас крепче чем родственные связи. На душе было намного легче от ощущений тепла, заботы и беспокойства за меня. Стоило мне подняться на площадку с колоколом, как они уже были рядом готовые в любой момент меня поддержать

— А вот сейчас я тобой доволен, ученик. Да грубо, да грязно, но справиться с последователем Рогатой жабы, который старше тебя не меньше чем на ранг это много стоит. — Кван одобрительно смотрел на меня медленно отхлебывая из чаши свою любимую сладкую бурду.

— Спасибо, наставник. — Поклон уважения ученика к учителю у меня вышел автоматически. Дедушка Бэй мной бы гордился, интересно как дела у этого неугомонного старика? — Мне пришлось очень постараться, чтобы выйти из этого боя победителем.

— Скажи спасибо Хуа Лиан, — Он кивнул на феникса стоящую рядом. — Без ее ритуала этот поединок был бы для тебя, на сегодня, а возможно и вообще, последним. Дыхание болота одна из самых опасных способностей этого оскверненного пути. — Мы переглянулись с Лиан и я ей глубоко поклонился. Пусть мы оба знали, что мои способности от голодных духов, а не от ее ритуала, но этикет предписывал мне поблагодарить ее иначе это вызовет подозрения, которые нам совершенно не нужны.

— Для меня честь, что гений семьи Хуа сражается на моей стороне. — Повернувшись к пожирателю духов я задал вопрос:

— Есть ли какой-то принцип, по которому призываются мои противники? — Сделав очередной глоток из своей пиалы наставник Кван улыбнулся и проведя пальцами по своей косе произнес:

— Наконец-то правильные вопросы. Как ты сам думаешь?

— Думаю есть, но мне он не понятен. Явно тут дело не в стихиях слишком странные противники, чтобы быть последователями какой-то одной стихии. Тогда возникает вопрос в чем принцип этого испытания?

— Ответ очевиден, просто ты не хочешь его увидеть. Вспоминай все, что знаешь о испытании. Думай. Анализируй. Вот тебе небольшая подсказка. Какая цель у испытания?

— Понять могу ли я выдержать скверну разлитую вокруг меня… — И в этот момент до меня наконец-то начало доходить к чему клонит любовник Хотару. Видя изменения в моем лице, он с легкой улыбкой кивнул предлагая мне самому высказать свои подозрения.

— Вы хотите сказать, что колокол считывает мою энергетическую структуру и благодаря этому подбирает мне противников?

— Кажется ты начал понимать.

— Но по какому принципу? Что именно он должен проверить в моем случае?

— До перехода на сторону Дзигоку, Пауки были одними из лучших мастеров в понимании скверны, тьмы и смерти. Их мастерство оттачивалось веками сражений с демонами