Новое время - Виктор Сергеевич Эрленеков

- Озем!!! – Сам не того, не ожидая вдруг закричал Витус, - Дружище, как же я рад тебя видеть!

Но толпа также увидела толстяка, и то тут то там раздавались крики типа – «Смотрите, с нами Озем!» Пока наконец толпа не начала скандировать одно слово – «Озем!»

- Так, нужно пойти уважить, - Толстый гном встал со своего места, набрал в кружку пойла из своего бочонка и вышел к парапету беседки, где засела троица, - Приветствую мой горячо любимый народ тёмных Альвов! А чтобы вам лучше гулялось и отдыхалось, я вас сейчас благословлю!

Озем поднял кружку и начал из неё пить, словно захотел свою пятилитровую кружищу выпить залпом, но оказалось, что он набирал побольше пойла в рот, чтобы потом выплюнуть его мельчайшими брызгами в толпу. Всю площадь моментально накрыл туман, от которого пахло пивом и виски одновременно, а народ, в основном мужики старались не только попасть в туман, и но и побольше вдохнуть его, размазать мелкие капельки по телу… А затем пришла божья благодать. Туман осыпался на землю мельчайшими золотыми блёстками, дав каждому благословлённому частичку бога, и теперь всё, что бы не начинали делать после этого события – получится лучше и быстрее. Мёд будет добрым, урожай большим, корова начнёт давать больше молока, а сыр вызреет как никогда вкусным. А если кто в эту ночь займётся любовью с подругой – гарантирован залёт! Позже в этой беседке тоже поставят памятник – как Озем благословил эту землю. Ведь блёстки в итоге разлетелись по всей долине, сделав её плодороднее чуть ли не в разы!

Ну и пьянка началась с новой силой! Барабанщики с Орантиса объединились с оркестром на площади, к небольшому хору местных присоединился Альвийский хор Орантиса, и начали они выдавать такого, что пение и пляски возобновились с новой силой. А когда настала пора отбросить барьеры, и щепка полезла на щепку, Витус оставил Императора с рыжей бестией, непонятно откуда взявшейся в беседке, ну а Озем ликовал вместе с толпой, лихо отплясывая под залихватские мелодии, раскидывая личные благословения направо и налево. То тут, то там Альвы покрывались золотым свечением божьей благодати.

- Я соскучилась… - Витус вошёл в свой дом, что так и находился возле озера, Гера не переехала во дворец, ожидая мужа в старом, маленьком доме, - Ты долго не шёл.

- Я не мог оставить императора одного, - Командор развернулся и прижал свою женщину к себе, - Дочка уже спит?

- Конечно, - Гера положила голову на плечо мужчине, - Она умная у нас, вся в тебя… Я назвала её Исильме – Лунный свет, мне кажется, что это имя очень ей подходит. Наша маленькая Исиль очень ждала, пока вернётся папа.

- И я вернулся, не мог не вернуться, - Витус обнял женщину двумя руками, - Как же я соскучился по своей любимой женщине…

Далее пара начала заниматься любовью. Нет, не безудержным сексом, а именно любовью, когда каждое движение руководствуется лишь нежностью и лаской. Никакой грубости или слишком сильного давления, всё шло само, так как и должно было идти. Волны начитались заканчивались и начинались снова, а парочка всё никак не могла надышаться друг другом… Лишь под утро они угомонились и заснули, совершенно не замечая, как маленькая девочка забралась к ним в постель и нежно обняла папу и маму.

- Доброе утро! – Витус обнял своих женщин и по очереди поцеловал, - А что у нас на завтрак?

- Не знаю, нужно посмотреть на кухне, что-нибудь придумаем, - Гера сладко потянулась и заметила сидящую в кровати и весело улыбающуюся Исильме, - Ах ты хулиганка, чего тут делаешь?

- Не ругайся, - Исиль спряталась за папу и показала маме язык, после чего звонко рассмеялась, - Она просто играет, не наигралась ещё с папой.

- Не наглалась исо… - Витус рассмеялся, как может рассмеяться только самый счастливый Альв на свете…

- Пойдём, идея завтрака мне понравилась, - Витус натянул домашнюю просторную куртку, - А после завтрака поедем смотреть наш новый дом!

- А чем тебе этот не нравится? – Гера удивлённо посмотрела на мужчину, - Он достаточно просторный, нам даже много…

- Любимая, твой мужчина глава нового государства, - Витус притянул к себе Геру, - И мы должны жить во дворце, так по этикету положено, я думаю там тебе понравится.

- Там будут разные посторонние ходить, - Гера передёрнулась, - не люблю!

- Ну какие же это посторонние? – Витус слегка щёлкнул по носу Гере, - горничные, служанки, повара, секретари, охрана… Как ты думаешь я могу принимать людей, решать вопросы? На нашей маленькой кухне? Боюсь, что это не получится…

- Ну ладно… Слышишь, куколка, - Гера поцеловала дочку, - Мы поедем жить во дворец! 

Глава двадцать вторая. Инь-ян

К выходу из старого дома как следует подготовились. Витус привёз своей любимой в подарок просто волшебное полупрозрачное платье, как у принцессы. Нежный, переливающийся тон платья от розового до кремового, совершенно не скрывал прекрасную фигуру Альвийки, а лишь подчёркивал её грациозность, словно окутывая прозрачной пеной. Серебряная вышивка и легчайший бисер из драгоценных камней играли в солнечных лучах всеми цветами радуги, а вычурная бриллиантовая диадема с прозрачным шлейфом лишь довершали картину.

Маленькая Исильме нарядилась под стать маме, разве что платье не было полупрозрачным, и вместо алмазной диадемы на голове была просто красивая причёска, но в общем создавалось чёткое впечатление кто выходит на крыльцо скромного по местным меркам домика. Ведт витус улетал с Дейдары когда Гера вообще жила в капитанской каюте, однако ближе к родам её всё-таки уговорили поселиться в доме, но она не захотела уезжать далеко от пирса, потому небольшой, рыбачий домик построили именно там. А рыбачий домик был лишь по названия. На самом деле на Земле такой домик вполне мог бы считаться небольшим особняком, но не на Дейдаре.

Внешне это был относительно небольшой домик, с высокой крышей и большой комнатой на втором этаже, что была собственно главной спальней с отдельным санузлом, гардеробной и кабинетом (за счёт высокой крыши), а на первом этаже расположились остальные помещения – кухня-столовая, гостиная, детская и прочие, столь необходимые в доме комнаты. Кроме того, из-за рельефа местности, получилось, что у домика достаточно высокое крыльцо с просторной площадкой перед входом, а противоположная сторона выходила окнами