Приручить Писательницу - Евгения Оул

Мне нравился такой подход, да и в целом все мои сородичи его придерживались.

Быть свободными и раскрепощённым до определённого момента. И я в последнее время стал всё чаще задумываться о постоянной паре, но пока мой волк крепко спал и даже ухом не шевелил, что уж говорить об заинтересованности.

Периодически косился на свою соседушку, что с интересом осматривала город, но вопросами меня не заваливала. Только вот яркие, зелёные и живые глаза волшебно сверкали, и она словно продумывала что-то наперёд.

Мне хотелось, чтобы Пломбирка больше полагалась на меня. Да и в целом в груди клубилось желание о ней заботиться и оберегать. Ещё с того момента, как она неожиданно появилась перед машиной прямо посреди дороги.

Но Вульф держала между нами дистанцию и в целом было легко понять, что ей со мной не совсем спокойно, хотя перед выходом было иначе.

Чем же я ей не угодил? Может, обиделась, ведь я решил не брать Плюшку?

— Пломбирка, как тебе наш городок? — мне действительно было интересно, ведь обычно его считали слишком маленьким и скучным. Люди из Другой стороны всегда старались свалить отсюда побыстрее и в целом шарахались нас так, словно мы сделали им хоть что-то плохое.

И понятное дело, Лизи поступала разумно, будучи осторожной, но так хотелось снова увидеть её очаровательную улыбочку.

Её изумруды задержались на мне на несколько секунд, но на симпатию там не было ни намека, лишь нечто холодное и мне неприятное.

— Очень милый и уютный, — отвернувшись, продолжила идти вперед. Кажется, разговор был окончен. Но в её в словах была искренность, что чуточку облегчила сердце. А желание разузнать, что же во мне так не нравится ей, только росло, ведь я привык совершенно к другому отношению женщин. Я же её не обижал, не оскорблял и не домогался, даже накормил. В чём проблема?

До здания администрации мы дошли молча и мне, болтуну, по идее должно было бы быть тяжело. Но оказалось удивительно приятно прогуливаться в тишине и не крутить мозгами, чтобы придумать тему для беседы поинтереснее.

О чём же думала Лизи, было загадкой, хотя обычно желания девушек я читал на раз-два.

Войдя в двухэтажное здание мэрии, сразу направились в нужный кабинет. За столом сидела Дорис — женщина чуть старше сорока, с аккуратным маникюром бежевого оттенка, в черном деловом костюме и белой рубахе. Как и все представительницы противоположного пола — выглядела прекрасно, о чем я тут же решил сообщиться. Дорис сразу звонко рассмеялась и пригласила присесть напротив, бросив мне комплимент о том, что у меня отличные мышцы. Я дурашливо ими поиграл, покрасивовался, и покосился на Лизи, желая увидеть в её глазах восторг.

Но вместо этого узрел скепсис и её настроение явно стало хуже прежнего, от чего я снова растерялся и весь свой пыл потерял.

Дорис как-то насмешливо усмехнулась, но комментировать или помогать мне не стала, а сразу перешла к делу, достав стопку документов. Вульф тяжело вздохнула и взялась снова возиться с бумагами.

Я же наблюдал за тем, как она забавно хмурится, кусает задумчиво губы, сосредоточенно всё вычитывая. Умница, относится к делу ответственно и желает знать свои права и возможности.

Пару раз задавала уточняющие вопросы, который я благополучно пропустил мимо ушей, любуясь ею. Сладенькая, такая манящая, что аж в глотке пересыхало.

— Если вопросов больше нет, вы свободны, — слова Дорис вырвали из транса, заставив встрепенуться и растеряно глянуть на часы. Мы просидели здесь достаточно долго, но для меня словно прошло лишь несколько минут. Интересно, Лизи обладала магией? Хотя, она из другого мира, о чём это я.

— Благодарим за помощь, — снова улыбка во все зубы, которая у Пломбирки вызвала сморщенный носик. Это я ей настолько противен или что?

Попрощавшись, соседушка быстрыми шагами, не оглядываясь, направилась к выходу.

— Ты куда-то спешишь? — не смог обуздать своё любопытство я. Зеленые глаза удивленно блеснули.

— Я думала оставить вас наедине, чтобы не мешать, — проговорила она вроде спокойно, но недовольство звенело в гласных. И догадка о том, что она меня приревновала, вызвала довольный оскал.

— Но с чего ты вообще взяла, что я хотел заняться сексом с Дорис? — поспевать за её шагом, тем более с моими длинными ногами, не составляло труда. А вот Пломбирка запыхалась и всё же стала двигаться медленнее.

— Так вы изначально флиртовали и потом молча пожирали друг друга взглядами, — пожала девушка плечами, а у меня челюсть едва ли не отвисла.

— Вообще-то, я всё время смотрел на тебя, Пломбирка, — заговорил ласково, но её фырк, полный скепсиса, чётко дал понять, что мне она совершенно не верит. — Ладно, раз я стал причиной твоего плохого настроения, то давай зайдем в кафе и угощу тебя вкусненьким, м? — легонько, чтобы в случае чего она могла вырваться, я схватил её за кончики тёплых пальцев руки. Каждую подушечку хотелось бы поцеловать, но пока для этого явно было рановато.

— Нет, — отрезала радикально, но и вырывать руку не стала. Я же остановился, заставляя и её встать. Лизи странно огляделась и опустила голову, словно была готова вот-вот расплакаться, от чего у меня стала зарождаться в груди паника.

— Почему, моя хорошая? — от такого обращения вздрогнула всем телом и непонимающе уставилась на меня. Кажется, она была в замешательстве так же, как и я.

— Рядом с таким, как ты, не место таким, как я, — тяжело вздохнув, проворчала тихо. Но я расслышал, и мой мозг окончательно замкнуло, связь с миром и логикой была полностью потеряна.

— Кто сказал такую глупость? — пришлось прикусить внутреннюю сторону щеки, чтобы не выразиться матами. Но ответом стали недовольно поджатые губы и зеленые глаза, злобно засверкавшие, словно я спросил очевидное.

— Все пялятся на меня и посмеиваются, — я сжал её пальчики крепче, ощутив, что она хочет отдалиться. Но позволять этого не стал, а то сбежит, замкнется в себе и не достучишься же потом.

Я вроде ничего подобного не замечал, но Лизи явно видела происходящее и окружающий мир иначе.

— Вы все здесь такие красивые, идеальные, а я — пухлая свин…

— Ты — сладкая и прекрасная пломбирка, — наклонившись поближе к её личику, заставил замолчать. Близость с ней была приятна и будоражила получше алкоголя. — Не смей говорить о себе гадости, — чмокнул в лоб, не удержавшись. И от её шока, перетекающего в смущенное негодование, в груди приятно разлилось умиление. Я широко улыбнулся, но не отстранился. — Теперь каждый раз, когда будешь говорить такое, будешь получать наказание от меня, поняла?

Лизи