Индийский лекарь. Том 2 - Алексей Аржанов

пациенты в какой-то степени проблематичнее, но если их убедить в том, что следует беречь своё здоровье, то они уже четко следуют всем указаниям. Главное подобрать подходящий ключ. А это язык фактов и суровой правды.

— Дядя Нанак, а вы знаете, как древние греки называли артериальную гипертензию? — решил я задать один из самых любимых вопросов, адресованных моим пациентам в прошлой жизни.

— К сожалению, человек я не особо начитанный… — хотел начать дядя.

— Тихим убийцей, — перебил я. — Потому что долгое время человека может ничего не беспокоить. Вы вполне можете каждый день жить с высоким давлением, а ведь оно губительно влияет на целую группу органов, а именно: сердце, почки, мозг. Артериальная гипертензия — это заряженное ружье, которое в один момент обязательно должно упасть и выстрелить. Так зачем нам ждать этого? Если можно вытащить из него патроны, чтобы подобной ситуации не произошло?

— Видимо, той ночью ружьё выстрелило, — дядя задумался. — Это что же мне теперь, как старухе, каждый день себе давление измерять и таблетки в себя пихать?

— Настоятельно вам рекомендую именно так и поступить, если вам хочется жить, — строго подметил я. — Отёк легких кардиогенного происхождения — это серьезный звонок от вашего организма. Выбор, конечно, за вами. Но мне не хотелось бы, чтобы мой дядя раньше срока ушел из жизни.

— Пожалуй, — дядя замолчал на мгновение. — Нет, ты прав, Аджай. Если бы я ушел из жизни этой ночью, то вообще не знаю, как бы жена одна наших детей вытянула.

— Тем более, а сколько их у вас? — едва сдерживая улыбку, поинтересовался я.

— Пять, — улыбнулся дядя. — Две девочки и три мальчика! Хотел бы с ними увидеться?

Удивительно, конечно, что в Индии часто встречаются многодетные семьи. В Российской империи три — уже многовато. А здесь целых пять человек.

— Конечно, — заверил я. — Будет здорово, если соберемся как-нибудь вместе.

Мы долго говорили с дядей, обсуждая вопросы лечения. Мои доводы относительно здоровья он принял на удивление достаточно быстро. Ещё весомым плюсом стало то, что я работаю врачом. Ему нет необходимости обращаться в больницу, ведь всё лечение мог подобрать ему самостоятельно.

С отцом дядя последние годы стал общаться значительно реже. И это неудивительно! Дядя Нанак работал на двух работах, чтобы обеспечить свою семью. Пять маленьких детей — это большая нагрузка. Также он совсем не брезговал помогать своей жене справляться с домашними обязанностями.

По разговору я сделал вывод, что мой дядя — хороший человек. Заботится о семье, беспокоится о них. Интересно, похожи ли они с моим отцом. Всё больше загадок, но ответы скоро будут.

Мы договорились с дядей, что вместе сходим проведать моего отца после его выписки из кардиологического стационара.

Попрощавшись, я счастливым поехал домой. Даже не ожидал, что у меня оказывается так много родственников!

— Наконец, ты вернулся! — радостно прошипела Шеша.

— Видимо, следовало взять тебя с собой, — усмехнулся я. — Как у тебя дела? Не надоело сидеть в четырех стенах?

— Меня куда больше утомляет сидеть с тобой на приеме, слушать жалобы пациентов на приёме, — капризно ответила змея. — Потом весь день голова начинает болеть.

— Ты серьёзно? — удивился я. — Раньше ты совсем не жаловалась на это.

— А у тебя разве такого нет? — поинтересовалась Шеша.

— Предельно редко, — я пожал плечами. — Раньше было тяжеловато из-за климата, но теперь я к нему привыкаю потихоньку.

Хотя не совсем так. Тропический зной не оставлял меня в покое даже ночью. Никакой физической нагрузки, а вся одежда промокает за считанные минуты. А ты ещё сидишь весь прием в медицинском халате, что ещё сильнее усугубляет дело.

Казалось, что этот удушающий влажный воздух вот-вот превратит меня в какую-нибудь диковинную амфибию. Сейчас, видимо, организм успел привыкнуть.

— Знаешь, Аджай, я ведь здесь не просто так! — внезапно заявила Шеша. Голос её стал серьёзным, почти торжественным.

— Что ты имеешь в виду? — удивился я.

— Я часто думала о своем предназначении. Порой эти размышления растягиваются на целые сутки без сна. Мне кажется, что мы связаны куда теснее, чем ты думаешь. Ведь моё появление совпало с твоим переселением в новое тело. Только до сих пор не могу понять, а какова моя роль? Ты можешь лечить людей даже без моей помощи.

Видимо, разговор намечается действительно серьезный. Я бы предположил, что у моей подруги началась депрессия. Или откуда такие мысли возникли в её голове?

— Мы уже ведь говорили об этом, разве нет? — я серьёзно задумался. — Времени, увы, мало, но хотелось бы показать тебя своему наставнику, который, как и я, видит чакры.

— Не торопи события! Я не закончила! — Шеша хотела, чтобы я внимательно её выслушал. — В последнее время у меня в голове возникает образ невероятной красоты храма. Не знаю даже, как его описать. Огромные каменные колонны, уходящие в небо. Резные узоры на стенах, словно застывшие молитвы. Золотые купола, сверкающие под солнцем. И что-то ещё… Что-то важное, что я не могу разглядеть. Но у меня есть предчувствие, что если я туда попаду, то смогу всё вспомнить. Мне кажется, что это может помочь нам обоим!

— Кхм, а ты точно не можешь его хотя бы примерно описать? — спросил я, заинтригованный её словами.

— Думаю, что в этом нет необходимости, — отозвалась змея. — Давай я лучше тебе покажу!

Не успел я даже толком сообразить, как перед моим взором возникло видение. Воздух вокруг меня словно загустел, стал плотным и тяжёлым. Моё тело пробило холодным потом, и я вот-вот готов был потерять сознание. Сердце колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу.

Но оно того стоило. Ведь я всё же смог увидеть то, что хотела показать мне Шеша.

Величественный храм возвышался передо мной, словно гора из белого мрамора и золота. Его шпили пронзали небеса, а резные стены казались живыми. Узоры на них двигались, переплетались, рассказывая какую-то древнюю историю. В центре храма горел яркий свет, пульсирующий в такт моему сердцебиению. И я знал — там, в этом свете, скрыта тайна. Тайна Шеши, тайна моих способностей, тайна нашей связи.

Первый ключ к разгадке нашей магии.

Глава 5

Видение продлилось недолго, но образ величественного храма до сих пор стоял