Черные ножи 3 (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович

— Признаться, я удивлен. Ведь вы еще сравнительно молоды, и жили в Советском Союзе, однако, разбираетесь в таких тонкостях… значит, я не ошибся в вас. Пожалуй, я отменю прежнее приглашение и предложу пойти вам простым наблюдателем.

Я все никак не мог понять, зачем я Флемингу? Ведь взять на секретное задание чужака — это нонсенс! Но он сознательно шел на этот шаг.

Единственное, что приходило мне на ум: он принял меня за кого-то другого.

Брянские леса не давали мне покоя… что же вы делали там с упертым ирландцем? А потом еще и добрались на своем самолете до Лондона. Совершенно понятно, что у них имелись некие контакты с самыми высокопоставленными советскими чинами — никто иной приказ о поддержке и прикрытии не смог бы отдать. Тут уровень Берия… или самого Верховного Главнокомандующего.

Твою мать! Куда я опять влез? Лишь бы не поломать непонятную мне игру Ставки. Голову срубят, не задумываясь.

— Оружие мне дадут?

— Разумеется, — кивнул Ян, — я вам полностью доверяю… мистер Иванов.

Вот опять! Он явно акцентировал внимание на этой придуманной им же фамилии, словно намекая, что он якобы знает настоящую. Но он не знал, и знать не мог! Что будет, когда Флеминг осознает свою ошибку? Застрелит меня на месте? Чтобы выжить в чертовой Британии, нужно быть начеку.

Нет, я не расскажу ему правду. Лучше просто сделаю, что он хочет — поеду с группой на захват «Парадигмы». Получится у них или нет — мне все равно, ведь я лишь наблюдатель, случайное лицо.

— Хорошо, я согласен! — кивнул я. Все равно особого выбора у меня не имелось.

— Вот и славно, — Флеминг ничуть не удивился моему решению, — о времени вылета вы будете уведомлены. А пока отдыхайте… если будет желание, разрешаю вам провести свободную тренировку с моими людьми. Но решение за вами.

— А в подробности операции меня посвятят? — полюбопытствовал я. — Хотелось бы знать, к чему быть готовым…

— В свое время обязательно, — кивнул Флеминг, — пока же, это лишнее.

Ага, как же, лишнее! Что я знаю? Необходимо знание немецкого — это раз. На операцию идет вся группа — это два. Идет ли и Флеминг с нами? Непонятно, но вроде бы да. Это три.

Выводы: придется вести беседу с немцами — для этого нужен переводчик, затем предстоит захват цели — тут пригодится группа, а начальник отряда — для контроля и руководства. Логично? Вроде, да. Но вот как все это будет обстоять на деле, пока неясно.

Интересно, где находится та «Парадигма», которую планируется захватить? Вариантов множество, начиная от высокогорной базы где-нибудь в Альпах и кончая постоянно находящимся высоко в небе самолетом.

О’Хара отвел меня в гостевой домик. Охрана у дверей никуда не делась. Доверяй, но проверяй — все логично.

Впрочем, я и так увидел многое: мне показали оперативную базу отряда, практически ничего не скрывая, поделились ближайшими планами, в общем — максимально открыли карты. Это говорило о том, что Флеминг дает сигнал к сотрудничеству. Вот только он перепутал адресата, я ничем особым не мог ему помочь.

— Кормак, — спросил я по дороге ирландца, — что происходит на фронтах? Мы взяли Брянск?

— Насколько я в курсе, да, — кивнул О’Хара, — можешь выпить за это вечерком! Я принесу тебе хорошего виски.

Я выдохнул. Хоть в этом направлении все идет, как должно. Дальше — Украина! Киев, Львов… наш танковый корпус будет двигаться вперед, прокладывая путь к победе. Как бы я сейчас хотел оказаться со своими, поужинать привычной кашей, послушать песни у костра, и чтобы русская речь вокруг… англичане, хоть и союзники, но постоянно слышать этот язык и, тем более, говорить на нем, раздражает.

— А что, работать на Флеминга тебе по душе? Ты же для него простой paddy, bog-trotter*?

*(англ.) paddy — уменьшительно от Патрик — язвительное название ирландцев англичанами, bog-trotter — «болотный бродяга», презрительное прозвище ирландцев у англичан.

О’Хара оскалился:

— Не пытайся поджечь фитиль в дождливую погоду, не разгорится. Мы с мистером Флемингом давно знакомы, через многое прошли.

— Когда-нибудь расскажешь мне эту историю?

Кормак ухмыльнулся:

— Когда-нибудь расскажу, но не сегодня. Кстати, мистер военспец, через некоторое время к тебе зайдет врач с осмотром. Мы хотим, чтобы ты был ого-го!

— Я могу ходить по территории?

— Лучше этого не делать, — О’Хара сочувственно пожал плечами, — прямого запрета нет, но…

— А как же просьба о паре уроков борьбы?

Ирландец задумался:

— Это мы устроим. Все равно вылет не раньше завтрашнего дня. Время есть. Заодно и с парнями познакомишься.

— С несколькими я уже знаком, — вспомнил я близнецов и крепыша.

— Вот и остальных узнаешь, там много отличных бойцов. Уверен, кто-то из них тебя заломает!

Он засмеялся и ушел, я же вошел в домик. На столе стоял поднос с завтраком: два жареных яйца, кусок хлеба и ломоть ветчины. Рядом — кофейник. Кстати, еще теплый.

Кофе! Один лишь только аромат этого напитка, витавший в комнате, сводил меня с ума. Долгое воздержание вредит организму! А в Челябинске я никак не мог получить то, что предоставили мне англичане.

Арабика, причем отличного качества.

Я налил себе напиток в тонкую фарфоровую чашку, еще раз вдохнул запахи, наслаждаясь сначала ими, потом сделал глоток. Божественно!

А все твердят: британцы — это чай, причем с молоком. Может, оно и так, но мне, к счастью, не пришлось в этом убедиться.

Я проглотил завтра за пять минут, а вот кофе смаковал — вряд ли в ближайшее время мне представится случай еще раз испить сей напиток.

Умение ценить мгновение — признак человека, много повидавшего на своем веку, и готового к любой жизненной пакости. Ничего постоянного не существует, и только ты расслабишься, как вселенная крепким пинком под зад тут же поставит тебя на место. Я всегда был готов к худшему, но не в силу пессимизма в характере, а потому что так радуешься удачам более искренне, а к провалам готов заранее.

«Все это добром не кончится», — говорил механик Зеленый. И я был полностью с ним согласен.

Время тянулось долго. Я открыл окно и наблюдал за подготовкой морпехов. Первое впечатление оказалось ошибочным — гоняли их на совесть. Вот только методики преподавания были устаревшие, но это и не удивительно — за следующие сто лет и рукопашный бой, и борьба выйдут на совершенно новый уровень. Так что я мог дать фору каждому, и все равно победить.

В дверь деликатно постучались. Я открыл и обомлел, на пороге стояло само совершенство — белокурая красавица в стиле Мерилин Монро, и при этом обворожительно улыбалась. Вот только одета она была в форму медсестры, а в руках держала врачебный чемоданчик.

— Мистер Иванофф, — мое имя звучало в ее устах удивительно мило, — меня зовут Джессика, и мне поручено провести ваш осмотр! Могу я войти?

— Да, конечно, — опомнился я, распахивая дверь шире. Совсем забыл о манерах, болван! — Зовите меня Иван!

Джессика вошла… нет, вплыла в комнату, как каравелла, чуть виляя идеальной округлой кормой. Я почувствовал здоровое возбуждение. Если лошадиная сестра милосердия в клинике внушала скорее сочувствие, то эта!.. Джессика выглядела идеально! Метр пятьдесят — пятьдесят пять ростом, с изумительной фигурой, которой позавидовала бы любая актриса, и живым лицом, она мгновенно притягивала к себе внимание всех мужчин в обозримом радиусе. И я не стал исключением.

Медсестра подошла к столу, поставила сверху чемоданчик, и чуть склонилась на ним в своем достаточно коротком платье, выискивая нужное лекарство. У меня мгновенно перехватило дыхание, и противостоять нахлынувшим эмоциям я не мог… да и не хотел, чего уж там кривить душой.

В конце концов, я никому ничем в этом времени не должен. Была, правда, Настя… Анастасия Павловна… но она давно сделала свой выбор, уйдя на фронт добровольцем. Да и не пара мы с ней, это было мне понятно с самого начала, хотя все же в какой-то момент времени я поддался ее очарованию. Причем настолько сильно, что предлагал выйти за меня замуж! Чушь! Еще раз повторюсь: какой из меня жених? Случайный гость в этом времени, который так же внезапно может пропасть, исчезнуть, испариться, как и появился здесь.