Первый альянс - Алексей Александрович Иванов

нужные доводы. А теперь стоит выступить с противоположных позиций, разыграв карту осторожности.

«Гарн знал! Он всё знал! Читает их как открытую книгу», — в который уже раз мысленно поразился капитан «Яростных Когтей», придав лицу внимательно-настороженное выражение.

— Вы уверены? — взяв слово, только и поинтересовался он. — По самым скромным подсчётам в Степном Страже не меньше двух баллеев оруженосцев и рыцарей.

— Наемники, — презрительно фыркнул ласс Мавон, но вовремя вспомнил, что разговаривает с такими же наемниками, и смягчил тон. — Сомневаюсь, что все они выступят на стороне этого лже-маркграфа.

В последнем утверждении слышалась нескрываемая досада. Да и укол вышел так себе. Называть Гарна Велька лже-маркграфом — это поставить под сомнение решение фольхстага и императора. А император не любит, когда кто-то оспаривает его решения. Впрочем, император далеко и жаловаться ему невольные слушатели пришлого мага не станут.

«Следует отдать фольхам должное, если они хотят с кем-то разделаться, то средств не жалеют», — подумал Ранор Авитр, внимательно оглядев капитанов наемных отрядов, решивших присоединиться к восстанию и собравшихся обсудить последние новости из Степного Стража.

За довольно короткий срок лассу Мавону удалось привлечь семь отрядов, различной степени подготовки и численности. В сумме это давало мятежникам чуть больше баллея. Правда большую половину этого баллея составляли оруженосцы. Но всё равно это внушительная сила, по меркам Вольной марки. Здесь привыкли действовать малым числом, и стычка с участием двух десятков големов считается крупной. Да и в землях империи такой отряд не затеряется.

Некоторых «мятежных» капитанов Ранор знал лично. О других только слышал. Ни одного из собравшихся он не мог назвать близким другом, но и врагов среди них не было. Разве что этот выскочка, капитан «Сумеречных Всадников», с которым они пару раз сходились в битве пока «Яростные Когти» работали на первого принца. Но то дела давно минувших дней.

Зла собравшимся Ранор не желал, ненависти к ним не испытывал. Обычные наемники, как и он. Не святые праведники, но и не пропащие грешники. Но и отговаривать их от участия в мятеже он не собирался. Во-первых, опасно. Во-вторых, бесполезно. У фольхов хватит денег, чтобы найти новых наемников, но в этот раз Ранор останется за бортом и не сможет влиять на принятие решений и сообщать Гарну Вельку, как идет подготовка к его свержению.

Увы, наемникам Вольной марки нужен показательный урок. Вернее порка. Жестокая, чтобы кожа слезла и пошла кровь, но необходимая. Это лучший вариант, чтобы избежать большой крови.

Жаль, что собравшиеся вовремя не поняли — правила игры изменились. И этот поспешный мятеж обречен, возврата к старым порядкам не будет. Император принял решение, фольхстаг его поддержал — поздно метаться. Не станет Гарна Велька — маркграфом Вольной марки назначат кого-то другого. Назначат, можно в этом не сомневаться! А если наемники вновь попытаются устроить очередному маркграфу силовое смещение, то император просто введет в Вольную марку армию.

Точнее, просто пригрозит ее ввести и фольхи, еще вчера всеми силами поддерживавшие мятеж, станут самыми яростными и непримиримыми борцами с мятежниками. Тем более если появится шанс протолкнуть на место маркграфа своего кандидата.

Нет, выбранный им путь куда лучше. Гарн Вельк не идеален, но лучше он, чем кто-то другой, не нюхавший пыли пустошей.

Так что особых угрызений совести Ранор практически не испытывал. Возможно, в силу отсутствия этого чувства, совершенно лишнего для такого старого и опытного наемника. К тому же предать можно только друзей, а не конкурентов, ставших союзниками. Причем временными.

— Нас не ждут, — продолжал настаивать ласс Мавон. — Так что Гарн Вельк просто не успеет собрать союзников. Стоит нам войти в город и с властью этого лже-маркграфа будет покончено! И все будет, как прежде.

«Не будет. Гарн Вельк вас не только нас ждет, но и сознательно провоцирует. И провокация удалась!» — мрачно подумал Ранор. Ему вновь не понравилось, что провокатор говорит «мы». Типичный фольх — любит чужими руками таскать каштаны из огня. К тому же маг.

— А если нас всё же ждут? — поинтересовался Ранор, решив до конца отыграть выбранную роль голоса осторожности.

— То мы сметем их! — горячо заверил его ласс Мавон, вновь употребив это отвратительное «мы». — У Гарна Велька просто нет сил, чтобы парировать удар. Мне достоверно известно, что «Ястребы» и «Серая Стая», два сильнейших поддерживающих его отряда, отсутствуют. А часть оставшихся в городе отрядов не станет подчиняться.

«А то и ударит в спину… попытается», — мысленно отметил капитан «Яростных Когтей».

Насчет первого утверждения ласса Мавона он не был так уверен. Скорее всего, уход из Степного Стража «Ястребов» и «Стаи» — часть затеянного Гарном Вельком плана по отвлечению, а вернее по привлечению мятежных наемников. Бейте, не медлите!

Но второе замечание вызывало в его душе закономерные опасения. Фольхи высокомерны, зачастую подслеповаты — сложно разглядеть, что творится на земле, если постоянно задираешь нос. Но глупцами их не назовешь.

Хотя, Гарн Вельк тоже не дурак, и наверняка предвидел возможность такого предательства. Более того — рассчитывал на него. Неплохой способ почистить ряды сторонников, отсеяв зерна от плевел, пусть и рискованный.

* * *

Заняв положенное ему место, «Черный дракон» послушно чуть пригнулся к земле, переходя в спящий режим.

Отсоединив кристалл-активатор и отстегнув страховочные ремни, я некоторое время просто сидел в похожем на трон пилотском кресле.

Нет, что-то со мной не так. Не могу представить себе жизнь без управления рыцарем. Ничто в этом мире не сравнится с этим ощущением власти над могучей машиной.

Стоило открыть люк, как в лицо ударил свет солнца и поток чистого воздуха, прогоняя прочь привычный, кажется въевшийся в меня запах машинного масла и ихора. Запах движения и настоящей жизни.

Молодая поросль «Фениксов» выстроилась в ровный ряд неподалеку от «Дракона». Вся пятерка тут. Совру, если скажу, что они преданно пожирают меня глазами, но какое-то понимание дисциплины в головы детей наемников наставники всё же успели вбить.

И не только понимание дисциплины, должен это признать.

— Не так плохо как раньше, — подвел я итог, когда подошвы моих ботинок коснулись камней мостовой.

— Но мы же победили⁈ — возмутился Паншавар. Нарушив четкую линию строя, сын Абелора Анка сделал шаг вперед.

Перехвалил я мастерство наставников. Учить пажей еще и учить.

Кстати, а ведь Паншавар — дхивальское имя. Собственно, по слегка смуглой коже пажа можно смело сделать вывод, откуда именно была его матушка. Интересная деталь, в свете недавних подозрений.

— Формально, да, — не стал отрицать я, — поставленную задачу вы выполнили. Вы грамотно связали меня боем и конвой сумел достиг точки назначения.