Идеальный мир для Химеролога 3 - Олег Сапфир

двадцати минут. Я убрал руки, чувствуя, как гудит голова. Сил ушло прилично.

— Всё, — сказал я, помогая мальчику сесть. — Можешь вставать.

Дверь тут же распахнулась, и в операционную вошла Агнесса. Она с тревогой посмотрела на брата, потом на меня.

— Виктор, ты когда начнёшь лечение?

— Да уже всё готово, — пожал я плечами. — Принимай пациента.

Она замерла, её взгляд метнулся от меня к Мише и обратно.

— Ты что, шутишь? Двадцать минут… Лучшие целители Империи осматривали его часами!

— Да нет, — я зевнул. — Какие тут шутки.

Она подбежала к брату, который как раз спрыгивал со стола.

— Миша, как ты себя чувствуешь?

Мальчик на секунду задумался, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Я что-то точно ощущал, — сказал он. — Пока не могу сказать, что именно… Но было… тепло.

— Конечно, он тебе не скажет, — пояснил я, направляясь к умывальнику. — Организм перестраивается. Если будете отслеживать его состояние, то разницу заметите через неделю-две, может, и больше. Всё. Оплата — ты знаешь где.

Я повернулся к ней, вытирая руки. Она смотрела на меня с недоверием.

— Так я же не должна платить.

— А, точно, — я картинно хлопнул себя по лбу. — У нас же бартер. Жаль. А теперь — важнейшая часть. Идём пить чай, а то я задолбался. У меня был тяжёлый день.

Мы сидели в приёмной. Валерия, узнав, что у нас «высокие гости», тут же засуетилась. Достала откуда-то из своих закромов хороший листовой чай, печенье и даже вазочку с вареньем.

Разливая чай по чашкам, она весело щебетала, рассказывая Агнессе про забавный случай с одним из утренних клиентов — аристократом, который требовал для своего пуделя срочную операцию, потому что тот проглотил обручальное кольцо, а его супруга была в ярости и угрожала разводом, если кольцо тут же не окажется на пальце.

Агнесса, поначалу державшаяся холодно и отстранённо, постепенно оттаяла и даже пару раз улыбнулась.

Я сидел, откинувшись на спинку дивана, и с удовольствием пил горячий ароматный чай. Миша устроился рядом и с аппетитом уплетал печенье, макая его в варенье. В клинике царила почти домашняя, уютная атмосфера.

Мне нравились такие моменты. Простые, человеческие… Без драк, без интриг, без необходимости кого-то убивать или спасать. Просто чай, печенье и спокойная беседа. Жаль только, что такие моменты в моей новой жизни были до обидного редки.

Идиллию нарушил тихий звон телефона Агнессы. Она достала его, пробежала глазами по экрану, и её лицо мгновенно стало серьёзным. Улыбка исчезла, брови сошлись на переносице.

— Что случилось? — спросил я. — Плохие новости? Что-то связанное с родом?

— Да нет, — она покачала головой, убирая телефон. — Глобальнее. Город Великие Луки… его больше нет. Захвачен тварями.

Я молча поставил чашку на стол.

«А что они хотели?» — пронеслось в моей голове.

Тут твари развиваются и эволюционируют такими шагами, что диву даёшься. Я знаю такие миры, которые в подобной схватке проигрывали. Просто потому, что недооценивали противника. Потому что прятались за стенами, надеясь, что опасность рассосётся сама собой.

Так что, возможно, этот мир ждёт та же судьба. Он катится в пропасть, а его обитатели этого даже не замечают. Ну, если я, конечно, не буду вмешиваться.

С моей помощью у человечества будет больше шансов. Но это не значит, что я щёлкну пальцами, и все твари вдруг перестанут нападать на людей или погибнут разом. Нет у меня сейчас такой мощи.

Но вот помочь им не проиграть так позорно… Это уже интересно. В конце концов, мне здесь ещё жить. И мне совершенно не улыбается перспектива однажды проснуться от того, что в мою клинику вламывается какая-нибудь очередная орда мутантов, решившая позавтракать местным населением.

Да. Похоже, придётся всё-таки немного поработать.

Глава 4

Нет. Он всё-таки победил.

Кеша сидел на спинке моего кресла, закинув лапку на лапку, и с видом гордого императора, только что завоевавшего очередную варварскую провинцию, торжественно смотрел на меня.

— Ну, наконец-то, — проскрипел он. — Кеша станет совершенно другим! Кеша станет… великим!

— Ну да, станешь, станешь… — вздохнул я.

Этот пернатый террорист умудрился сделать невозможное. Он конкретно меня задолбал.

А это, надо признать, надо было ещё умудриться сделать. Я мог сутками напролёт слушать лекции о квантовой флуктуации в нулевом вакууме, но выдержать десятиминутный поток сознания этого попугая было выше моих сил.

Он ныл, канючил, подлизывался, устраивал истерики, приводил в пример Рядовую и Психа, которые уже получили свои «плюшки». Он испробовал все методы манипуляции, которые успел почерпнуть из просмотренных за свою жизнь ток-шоу. И, в конце концов, сломал меня.

Что ж, раз уж пообещал — придётся делать. Но ничего. Когда-нибудь, если я решу выбраться из этого мира, я обязательно заберу попугая с собой. Чисто из мести. И познакомлю с некоторыми интересными личностями. Особенно с теми занудными стариками, которых все почему-то называют мудрыми.

Например, с драконом-философом по имени Гнозис. Этот зануда мог триста лет без перерыва рассуждать о фрактальной природе чешуек на собственном хвосте. Я тогда чуть не состарился от скуки, пока ждал, когда он закончит свою мысль. Вот пусть Кеша с ним и пообщается. Уверен, они найдут общий язык. Или Кеша сойдёт с ума. Что тоже неплохо.

А ещё я обязательно буду брать его с собой на пьянки к Охотникам в их Крепость. Сам я такие мероприятия терпеть не мог, но теперь появится стимул. Охотники обожали травить байки со своих вылазок. Проблема была в том, что после пятой кружки гномьего эля они напрочь забывали, что уже рассказывали, и начинали по новой. Одна и та же история, часов на двенадцать, по кругу.

Уверен, Кеша со своим словарным запасом из телевизионных ток-шоу станет для них достойным собеседником. Будет отвечать на их бесконечные истории своими. Посмотрим, кто кого переговорит.

В общем, планы на него у меня были грандиозные. Но сначала нужно было выполнить обещание.

— Я готов! — снова заявил Кеша, принимая героическую позу.

— Хорошо, — кивнул я. — Слушай внимательно. У меня не такой большой выбор атрибутов, как тебе кажется. Точнее, выбор-то огромный, но в тебя сейчас много не вложить. Твой организм просто не выдержит. С тобой надо работать ещё годами, постепенно усиливая и перестраивая. Но какой-нибудь один атрибут я в тебя могу вложить. Даже, скажем так, любой. Я постараюсь и