Секунду, я что злодей? - Игорь Берков

бы там остаться. И не стал бы я величайшим ученым нашего времени…

— А, ну да… — Сэл нервозно хихикнула. — Повезло, значит.

План пока следующий: забираем банду из приюта, едем в город, живем порядочной жизнью и соблюдаем все законы. Умираем от старости. Цель достойная, как мне кажется.

Главное помнить. Никакого геройства. Я не буду спасать этот мир. Я не буду покорять эту планету. Это не даст ничего, кроме вечной скуки.

Вот если бы у меня только был достойный соперник… Равный по силам, такой же, как я. Чтоб развернуться на полную, и эх, непонятно, кто победит. Тогда да-а-а. А так не-е-ет.

Мимо проплыл одноэтажный домик с большой буквой «М» на крыше. Дождь медленно, но верно перерастал в полноценный ливень.

Я вытащил из кармана небольшую рацию и вытянул антенну. «М-домик» служил ориентиром. Примерно здесь заканчивалась зона покрытия связи.

— Прием, прием, Люцаис вызывает приют.

— Лю… Ци… А… — прохрипела в ответ рация.

Видать, погодка мешает.

— Мы едем, готовьте шмотки, — предупредил я, понадеявшись, что домашняя станция ловит лучше.

Машина прыгнула на выбоине, нас тряхнуло, старик выругался. Тусклый свет фар почти не помогал.

— Дай, — забрала рацию Сэл. — Эй! Меня слышно?! Ребенок номер три, это ты?

— Го… и… и… а…

— Говорит, что его зовут Гвоздик, — предположил я.

— Имена — это глупость, — поморщилась Сэл. — Слушай сюда, номер три! Плюсика у нас всего четыре. С собой возьмем первого, второго, Элпис и Куся. Мы посовещались и решили, что ты зря воровал мои вторые завтраки.

— Что? Э… мои за… и…

— Мои! Ты вор и мошейник, понятно? — Сэл разок ударила рацию кулачком и небрежно вернула ее мне. — Возьмем Куся.

— Ладно, — кивнул я. — Куся, так Куся.

Он, пожалуй, будет более полезным, чем обычный ребенок без способностей.

— Куся — это кто? — спросил док.

— Кусь, — поправил я. — Кот по имени Кусь.

— А зовут его так, — подалась вперед Сэл, — потому что он делает КУСЬ!

— А, дура, отпусти!

Машина завиляла, поднялась на два колеса и чуть было не перевернулась. Только тогда Сэл разжала челюсти. Доктор едва смог вырулить. В процессе мы налетели на очередную выбоину и, судя по звуку, оставили там кусок машины.

Надеюсь, не очень важный. Уж под таким ливнем я не собираюсь пешком шлепать.

— Гвоздик, ты меня хорошо слышишь, прием? — позвал я в рацию. — Предлагаю вам устроить смертельный турнир за право поехать в город.

И пусть победит сильнейший.

— С животными нельзя, — простонал док, прижав руку к уху. — У них может быть искажение.

— У Куся нет никакого искажения, — возразила Сэл. — Он хороший кот. А еще у него лезвие на хвосте и кожаные крылья. Это чтоб летучих мышей ловить. Здорово, правда?

— Так это и есть… Его пристрелят на входе. И нас заодно, как биологических террористов. Нельзя.

— Можно! Кусь едет с нами, — указательный палец уткнулся в затылок доктора. — Или будет бдыщ.

— Ты нормальная?! Говорю же…

— Прием, — отозвалась рация кристально четким, басистым голосом. — Отлично тебя слышу, Люциас.

— Кто говорит? — спросил я.

— Мы виделись, — ответила рация.

Я быстренько перебрал в памяти всех, с кем я сегодня виделся и кто после встречи ушел живым. Сарочка и…

— Бомж?

Если подумать, голос и правда был похож. Повторить ему, что дружить я не намерен?

— Бомж? — усмехнулась рация. — Ты охренел, Люцик? Это не я побираюсь на пустошах в поисках объедков. А ты. Ты сам бомж, понятно? А я бродяга-симпатяга.

— У меня дом есть, — возразил я, — так что бомжом я не могу быть по определению. А скоро так вообще буду в городе жить. И побираться не придется. Тебе о таком только мечтать.

— Люциас… — протрещала рация. — Я ведь хотел объяснить всё по-хорошему. А ты меня пинками. Неприятно. Видимо, придется показать наглядно.

— Что показать? Морду свою пьяную?

— Показать, что если ты взошел на сцену, то будь добр играть свою роль. Обычная жизнь обычного человека, да? Разве тебя за этим послали?

А-а-а, так он от чертовки. Теперь понятно, чего он из себя такого загадочно строит.

— Я не буду ничего спасать, — устало повторил я. — Я в завязке, так и передай.

— А я не буду ничего уничтожать, — выкрикнула в рацию Сэл. — Я тоже в завязке, так-то!

Я покосился на нее. Вот любит сестренка встревать в диалоги и говорить о том, чего не знает. А мне потом перед людьми краснеть. Краснеть — это очень человеческая реакция, приходится воспроизводить ее, чтоб никто ничего не заподозрил.

— Извини, — извинилась рация. — Люциас, ты с чего решил, будто тебе надо что-то спасать?

— «Молю тебя, седьмой герой, только ты и твои товарищи могут спасти мир», — процитировал я. — А я говорю, что спасать ничего не собираюсь.

— А потом богиня сказала, что ошиблась с призывом, и упомянула про второго злодея. Ты ведь слышал. Выводы сам сделаешь или помочь?

Намека я не понял.

— Помогай, раз умный такой.

— Ты злодей, тут же все очевидно. Причем злодей номер два. Дополнение к главному злодею.

— Ха-ха, — хохотнула Сэл. — Люци, я главная злодейка, а значит, ты мой прихвостень и должен меня слушаться. Хах, номер два, место!

— Ага, конечно-конечно. Давай молчи, тут важный разговор. И вообще, главная злодейка уж точно смогла бы перемножить три и пять.

— А я и могу. Это проще некуда, — Сэл уставилась на свои пальцы.

Это займет ее на какое-то время.

Я активировал рацию:

— Послушай, бомж, не знаю, что ты там себе напридумывал, но я седьмой герой. Меня призвали как героя, за мою доброту и очень чистые мысли.

— Люциас, — прохрипела рация. — Это я седьмой герой. Ты ошибка призыва. Но раз уж попал на Землю, для мирового баланса, ты должен попытаться уничтожить ее. А я должен тебя остановить. Без этого вселенная погибнет. Таков закон Золотого Цикла. И приступать надо прямо сейчас. Перестань уже играть в человека, у тебя плохо выходит.

— Отлично выходит, ни у кого и подозрений не возникает. А планеты я не уничтожаю, а спасаю. Я привожу их к вечному миру. К состоянию рая, если так будет понятнее.

— Ага, я видел. Вечный мир и правда вечный, ничего не скажешь.

— Вот, значит ты знаешь, что я герой.

— Приступай к злодействам, Люциас. Или я приму меры. Если тебе так будет понятнее, можешь и эту планету привести к вечному миру, тоже сойдет за злодейский поступок.

Вижу, спорить тут бесполезно. Этот хмырь, очевидно, знает больше меня, а я терпеть не могу проигрывать в спорах. Надо урыть его колкой фразочкой и частоту рации сменить, чтоб он ответить не успел. Хе-хе, такую