Канарейка Великого князя (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна

Ольга Росса

Канарейка Великого князя

Глава 1. Побег

В книге есть герои, которые реально жили в 1825 году, но все описываемые события и диалоги - фантазия автора, опирающаяся на некотрые исторические факты.

— Демидова, тебя зовут, — скривила гримасу Маринка, когда вошла в комнату для артистов.

— Кто? — насторожилась я, замерев, и посмотрела на коллегу.

— Тот обалденный блондин в костюме офицера, — девушка в пышном голубом платье подошла к соседнему зеркалу.

— Вот же невезуха, — прошипела я, пытаясь расстегнуть жёлтое корсетное платье, и посмотрела на брюнетку. — Помоги, пожалуйста.

— Давай сама, а. Я забежала только носик припудрить. Мне ещё романс петь через минуту, потом тоже домой поеду, — прильнула девушка к зеркалу и, достав пудреницу, демонстративно замахала широкой кистью для макияжа.

Больше ни за что не соглашусь работать с Маринкой на одном корпоративе. Никогда не дождёшься от неё помощи или какого-либо сочувствия.

Через мгновение бывшая сокурсница выпорхнула из комнаты, а я продолжала расшнуровывать корсет. Дурацкое платье! Дурацкого жёлтого цвета! Похоже, Маринка специально выбрала его для меня в прокате, чтобы я мучилась.

Кое-как справившись с платьем, я сняла его и скинула длинную нижнюю юбку с кринолином, аккуратно всё повесила на плечики и накрыла чехлом. Такие наряды носили чуть ли не две сотни лет назад. Если бы не юбилей одного богача, который решил устроить праздник в стиле «императорский бал», в жизни бы не стала носить такую неудобную одежду.

Быстро надела футболку и джинсы, в которых приехала сюда, натянула свитер. Разобрала высокую причёску, завязала свои светло-пшеничные волосы в высокий хвост. Влажными салфетками стёрла яркий сценический макияж, убрала вещи в рюкзак. Пора ехать домой, пока метро не закрыли. Гонорар завтра в клубе получу, не дождусь я нашего фронтмена. Денис сейчас вместе с остальными музыкантами на скрипке трели выводит в зале, где банкет проходит, не до меня ему сейчас.

Накинула косуху, обмотала шею шарфом и, взяв рюкзак, вышла из полутёмной комнаты. Праздник проходил в одном из питерских особняков, который отреставрировали и превратили в настоящий дворец девятнадцатого века. Не в первый раз мне приходилось тут выступать с нашей группой, но впервые довелось петь на костюмированной вечеринке в стиле императорского бала.

Я осторожно шла по коридору, где располагалась хозяйственная часть особняка. Здесь было не так шикарно, как в банкетном зале, но чистенько. Свернула вправо, чтобы выйти к служебному входу, и тут меня резко схватили за локоть и толкнули в тёмную подсобку. Я даже пискнуть не успела.

— Уже убегаешь, канарейка? — нетрезвый мужской голос вызвал во мне настоящую панику.

Ублюдок заломил мне руки за спину и прижал к холодной стене. Я чуть не ударилась носом о стену, но успела отвернуться, и моя щека впечаталась в шершавую поверхность.

— Пусти! Я кричать буду! — зашипела я на придурка. Голос я узнала. Это тот самый блондинистый мажор, сын юбиляра, который с меня глаз не сводил, пока я пела на сцене.

— Только пикни, и я проткну тебя, — угрожающе процедил он, и мне в бок уткнулось что-то острое и твёрдое. Чёрт! У него шпага настоящая, что ли?!

Урод сдёрнул рюкзак, отшвырнув его, и вцепился пальцами мне в шею, сильнее вдавливая моё лицо в стену. Зрение ещё не привыкло к темноте, и я не успела разглядеть насильника, но была уверена: этот мажор в костюме офицера времён Крымской войны настроен решительно. Стиснув зубы, я попыталась дёрнуться, и тут же куртку проткнуло стальное лезвие, достав до плоти.

— Тихо, канарейка, не рыпайся, — ехидно хохотнул мажор. — Отжарю тебя как следует и отпущу на волю. Если будешь послушной, то останешься цела и невредима.

Сердце бешено билось в груди, дыхание участилось, гормоны стресса вовсю разгоняли кровь. Закричу — точно заколет меня.

— Я сейчас ослаблю хватку, а ты не дёргаешься. Поняла?

— Да, — еле выдавила я, понимая, что придётся действовать быстро, как учили меня на уроках самообороны ещё в училище. Спасибо Савелию Николаевичу, нашему физруку.

— Умничка, птичка, — хмыкнул парень и осторожно убрал руку с моей шеи. Я отстранилась от стены, нагнула голову вперёд и ударила затылком насильника, угодив ему прямо в нос, а локтём со всей силы двинула в солнечное сплетение.

У меня получилось застать его врасплох. Мажор взвыл от боли, отступив от меня, и я кинулась к дверям, которые он не успел закрыть на ключ. Я выскочила в коридор и рванула куда глаза глядят. Вслед мне полетел отборный мат.

— Стой, гадина! — гнался за мной насильник.

Не оборачиваясь, я неслась по коридору. Чуть не сбила с ног официанта, который успел прижаться к стене, но поднос с пустой посудой обрушился на пол, задержав тем самым преследователя. Я опять свернула, не соображая, куда бегу. Крики и топот неслись следом. За очередным поворотом я уткнулась в тупик. Здесь не горел свет, но в конце коридора находилось высокое окно, сквозь которое расходились лучи работающего уличного фонаря.

— Чёрт! — выругалась я, увидев добротную решётку на окне, и кинулась к первой двери. К счастью, она не была заперта и впустила меня в последний момент. Хотя этот урод быстро догадается, куда я пропала.

Очутившись в тёмном помещении с окнами, через которые пробивался уличный свет, я первым делом стала искать задвижку или хоть какой-то замок. На двери висел только крючок, который не внушал доверия, но деваться было некуда, и я накинула его на петлю. И сразу удар сотряс деревянную дверь. Отпрянув, я уставилась на дёргающийся крючок. Нет, долго он не протянет.

— Открой! Я доберусь до тебя, мелкая тварь! — орал этот ненормальный, дёргая дверь на себя.

Я заметалась по комнате, заваленной каким-то хламом. Высокие шкафы, коробки, сломанные стулья, диван в чехле — я прикинула, что можно использовать в качестве затора. Попыталась сдвинуть с места диван, но тот словно из чугуна, даже не дёрнулся. Коробки оказались слишком лёгкие, в них лежали какие-то бумажные свёртки. А между тем дверь держалась на честном слове, сотрясаясь от ударов. Ещё немного, и этот придурок ворвётся сюда.

Вдруг слева что-то блеснуло. Присмотревшись, я увидела у дальней стены огромное зеркало в бронзовой оправе. Мне показалось, это просто рама, так как зеркало не отражало той комнаты, где я находилась. В нём виднелся проход в другое помещение, в котором дрожал свет от свечей и тени зловеще шевелились на стене. Значит, там есть люди или выход.

Я рванула к раме, пробираясь через хлам. Чуть не упала, запнувшись о ножку валявшегося стула, но упорно продолжила идти вперёд в надежде на спасение. Сзади раздался треск, и я бросилась в проход. Время стало растягиваться, словно в замедленной съёмке. Уши внезапно заложило, в голове зашумело, и тело провалилось в мягкую невидимую субстанцию, которая обволакивала каждую мою клеточку, словно вата. Яркая вспышка ослепила меня, а потом я провалилась в темноту.

Глава 2. Сон

— Оля, ты опять давишь на клавиши, — недовольно заметила бабушка назидательным тоном. — Специально это делаешь?

Я убрала руки с фортепиано и вымученно посмотрела на неё. Красивое бордовое платье, белая тонкая шаль на плечах, светлые волосы с проседью уложены в аккуратные букли. Точно на свидание собралась.

— Бабулечка, вы сегодня такая красивая, — ни капли не соврала я, глядя в её лучистые голубые глаза, — прямо как актриса. Вас, наверное, Вениамин Алексеевич на прогулку пригласил?

— Всё ты замечаешь, любопытная, — она немного смутилась. — Не отлынивай от занятий, ещё десять минут осталось. Скоро родители с работы придут.

— Я устала, в школе сегодня контрольная по математике была и в музыкалке по сольфеджио, — я обратила умоляющий взор на бабушку. Знаю, она строгий педагог, но любит меня, всё-таки я единственная внучка.