Александр Абердин - Космический Ганфайтер

Николай громко рассмеялся и в тон ему ответил:

— Зато я буду знать, что из всех тех золочёных кастрюль, которые мне вручают по воскресеньям, мои друзья по праздничным дням пьют крюшон и занюхивают его хрустальными графинами! К тому же за такой прекрасный склад для моих кубков, из которого их никто не сопрёт, мне же ещё и будут приплачивать из казны имперского космофлота, Дядюшка Сальве.

До самого построения все трое сидели в кабинете. Космос-адмирал и его старший брат расспрашивали Николая о закулисной жизни гонщиков и о том, чем в действительности занимаются Джел и Кроу на борту «Одор меллеус» отправляясь вместе с ним на орбиту. Они всё никак не могли поверить в то, что как раз тем самым, что так старательно изображают парни, надевшие на себя костюмы, делающие их похожими на хойниро. Ферратус посоветовал брату установить в спальной каюте космояхты подглядывающую аппаратуру, но тот отказался наотрез, сказав, что он ещё не настолько стар, чтобы интересоваться подобными вещами и что на вечеринках «Парка Тиу» ему не отказала ещё ни одна красотка. В общем это был самый обычный мужской разговор.

Николая поразило и очень порадовало то, что известие о том, что отныне у «Оффенсио» снова есть призовой пилот и это космос-командор Сильвер, знаменитый Бешенный Ник, вызвало куда больший восторг, чем известие о том, что завтра их ждёт большой праздник. То, что он устраивался в честь выхода Кес в отставку с повышением в звании и её награждением «Бриллиантовой звездой» всех, разумеется, обрадовало, но не настолько, чтобы ликовать. Все прекрасно знали, чем им теперь придётся заниматься до самой полуночи и потому сердито ворчали. После парадного построения всем, включая курсантов было приказано заняться уборкой, а старшие офицеры и вместе с ними, наконец, все сорок три хойны с мужьями, поздравляя Николая с окончательным вхождением в их братство отправились в парадную кают-компанию. Там Дядюшка Сальве громко смеясь объявил им:

— Мальчики, теперь Никки принадлежит «Оффенсио» со всеми его потрохами! Он подписал пожизненный контракт, как я сам и некоторые из вас. Ну-ка тащите сюда нашу большую купель, замочим в ней самого быстрого гонщика галактики! Кес, красавица, этот парнишка твой ученик и мы предоставляем тебе право макнуть его в доброе вино Империи Рианон.

На этот раз не стюарды, а дюжина старших офицеров во главе со старпомом внесли в парадную кают-компанию из винного погреба огромную золочёную чашу для пунша полную вина и космос-командор Кесашью под восторженные вопли трижды макнула своего спасителя в золотистое вино, после чего он превратился в виночерпия. Хойниро веселились вместе со всеми и впервые офицеры видели, что хойны отпустили от себя своих мужей и те сидели за огромным столом отдельно от них вперемешку с остальными офицерами и весело галдели, рассказывая всем о том, какой славный парень Ник и как он их всех порадовал. Теперь им было куда прицепить свои боевые награды. Оказалось, что эти парни умеют здорово веселиться и знают множество различных фокусов, в том числе и карточных. Хойны смотрели на них сидя на другом конце стола, лакомились арбузами и о чём-то негромко переговаривались.

В середине кают-компании имелось достаточно много свободного места и некоторые хойниро-мужчины заявили, что они с удовольствием станцуют, если им кто-нибудь подыграет им. Музыканты нашлись тут же и хомо впервые увидели, что хойниро не только отличные канониры, но ещё и прекрасные танцоры, умеющие совершать головокружительные акробатические прыжки и пируэты. Хойны, быстро уловив мелодию, сняв с рук перчатки громко щёлкали в такт пальцами, как кастаньетами, и подпевали высокими, чистыми голосами, в которых не слышалось характерного скрипа. Когда танец закончился, Дядюшка Сальве, похлопав по плечу Кесашью сидевшую на кушетке между ним и Ником, громко крикнул призовому пилоту «Оффенсио»:

— Никки, дружище, а ведь они прекрасные танцоры и певцы! Чёрт, хойниро живут рядом с нами уже сотни лет, а мы так и не знаем о них почти ничего. Ты на многое открыл мне глаза.

Николаю всё же удалось поспать в эту ночь несколько часов, но рано утром ещё за час до подъёма его разбудил адъютант Дядюшки Сальве и сообщил, что его просят срочно прибыть на Рианон, чтобы он возглавил целую эскадру и вместе со своей командой прибыл на «Оффенсио». Даже не позавтракав, он отправился на базу «Парка Тиу», где собралось несколько тысяч человек, включая главных фанатов и фанаток этой команды, и началась совсем уж сплошная карусель, в ходе которой ему пришлось испытать всё начиная от эскорта, состоящего из двухсот пятидесяти мечей, встретивших их на подходе к «Оффенсио», вплоть до праздничного бала, хозяином которого был он, а не Дядюшка Сальве, передавший ему бразды правления. Его команда восприняла назначение своего лидера призовым пилотом линкора с воодушевлением, а все ранее завоёванные им призы, погуляв по рукам членов экипажа «Оффенсио», заняли своё место на полках в парадной кают-компании. Хрустальные графины оттуда на время убрали, чтобы их не утащили фанаты команды «Парк Тиу».

Хотя в это никто не верил, но президент Сардак и адмирал Регер, вручив награды офицерам «Оффенсио» за их вклад в дело борьбы с энергонами, не удалились немедленно, а остались на борту линкора. Однако, куда больше рядовые космолётчики и офицеры радовались не наградам, а сувенирам, подаренным им на память космос-командором Кесашью, подобранным не только с любовью, но и со знанием характера и привычек каждого из более, чем трёх с половиной тысяч членов экипажа. Праздник на борту «Оффенсио» продлился с десяти часов утра и почти до полуночи. Незадолго до его завершения по рукам пустили большую адресную книгу, в которой каждому предлагалось оставить свою запись, ведь это был ещё и первый званый вечер, который устраивал космос-командор без всяких условностей Ник Сильвер. В полночь праздник закончился и линкор вошел в режим боевого дежурства, но на всех боевых постах ещё до самого утра раздавался громкий смех и радостные крики и лишь утром с подъёмом началась обычная рутина очередного дня в глубоком космосе.

Глава 15. «Грязный крейсер»

Учёба в академии заняла несколько больше времени, чем предполагал Николай, но он сам продлил её на три месяца, поскольку нахождение на «Оффенсио» сразу в двух ролях, — курсанта и призового пилота, давало ему множество преимуществ. «Мечта Тиу» стояла в адмиральском ангаре рядом с «Одор меллеус» и он в любое время суток мог надеть дуритовый космокомбинезон, сесть в пилотское кресло стрелы и отправиться на ней куда угодно, всё равно ему зачитывались все лётные часы. Дядюшка Сальве расстарался и на «Оффенсио» пригнали пару новеньких мечей, один из которых был передан ему. Хотя от него этого никто не требовал, он первым же делом разобрал свой новый меч буквально до винтика, а потом собрал заново. Учебных полётов в дни своего пребывания на «Оффенсио» Николай уже не совершал, так как все хойны-инструкторы, как одна, в голос заявляли, что им самим впору учиться у него мастерству. Вместо этого он вывозил вместе с хойнами в рейды своих однокурсников и в одном из таких рейдов они нарвались на энергонов.