Журнал «Если» - «Если», 2005 № 08

Настало время обратиться к абсолютному лидеру нашего голосования — Михаилу Афанасьевичу Булгакову. Его первенство, в общем-то, странно. Либо это результат волны интереса к городской фэнтези, либо непонимание того факта, что литературная сатира (а почти все фантастические произведения Булгакова носят сатирический характер) в наши дни занимает в литературном процессе место периферийное. Возможно, это опять-таки результат непонимания сути вопроса, и перед нами грубая экстраполяция современной популярности «Мастера и Маргариты» (это, кстати, единственное фантастическое произведение вышеперечисленных авторов, которое проходят в школах на уроках литературы). Булгаков никогда не отличался конформизмом (пьеса «Батум» не в счет), писал по большей части то, что хотел писать, а не то, что требовалось читателям, и на стыке тысячелетий, несмотря на свою не подвергаемую сомнению гениальность, оказался бы где-нибудь рядом с Мамлеевым или Сорокиным. В крайнем случае — с Пелевиным, если бы смог «войти в моду». Весьма вероятно, что ему для сатирических экзерсисов не понадобилась бы фантастика в качестве приема, и он полностью ушел бы в мейнстрим…

Произведения гениев оцениваются временем. Но все же, согласитесь, интересно было бы взять в руки только что изданную книжку нового автора и прочитать нечто вроде: «Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, возле метро «Пушкинская», появились два типа. Первый из них, одетый в красный пиджак, был маленького роста, упитан, лыс, свой дорогой мобильник нес в руке, а на хорошо выбритом лице его помещались сверхъестественных размеров очки в золотой оправе. Второй — плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек в завернутой на затылок бейсболке — был в футболке, мятых джинсах и черных кроссовках»…

Дмитрий БАЙКАЛОВ

ПЕРЕПИСКА

Фантариум

В редакцию продолжают поступать письма читателей с недоуменными вопросами по поводу того, что же все-таки произошло с подписным каталогом «Пресса России» и Агентством подписки и розницы (АПР), которое проводило подписку на журнал «Если».

До недавнего времени по сети почтовых отделений распространялись три основных каталога: агентства «Роспечать», «Почта России» и объединенный каталог «Пресса России». Последний был учрежден (точнее — переучрежден) в 2002 году 11 ведущими подписными агентствами. Изначально Совет учредителей возложил функции по его изданию на Агентство подписки и розницы. Но в декабре 2004 года Совет выбрал нового издателя — Агентство распространения средств массовой информации (АРСМИ). Замена, возможно, была вызвана тем, что АПР было приобретено издателем конкурирующего каталога — «Роспечатью». Лишенное статуса издателя АПР не стало включать свои издания в каталог, издаваемый АРСМИ, и сформировало собственный с таким же названием. Эта версия была напечатана и отправлена в отделения связи для распространения и приема подписки. Государственный монополист «Почта России» обвинила АПР в том, что права на выпуск объединенного каталога перешли к другому агентству, и, следовательно, каталог, издаваемый АПР, является незаконным дубликатом. В связи с этим почтовые отделения прекратили распространение каталога, подготовленного АПР, и осуществление подписки по нему. Этот каталог был заменен на объединенный каталог, изданный АРСМИ, в который не вошли издания, имеющие договор с АПР (более 200).

Пытаясь разрешить ситуацию, АПР подготовило и выпустило Дополнение № 2 к каталогу «Роспечать», в которое и были включены пострадавшие журналы и газеты. Однако Дополнение увидело свет заметно позже основных каталогов, поэтому подписчики «Если», пришедшие на почту до середины мая, не смогли обнаружить в традиционном «зеленом» каталоге индекс журнала. Впрочем, жители 27 регионов имели возможность подписаться через каталог «Почта России». В связи со сложившейся ситуацией издательство организовало собственную подписку по цене существенно ниже каталожной. Данные об этой подписке публиковались на страницах журнала.

Почему в разделе критики и библиографии выступают одни и те же авторы? Неужели у нас так мало критиков? Или журнал печатает только «своих»? (Игорь Колошев, Пермь)

Если судить по сетевым форумам, то вроде бы число критиков растет. Да вот только профессиональных не прибавилось — ни в Сети, ни за пределами интернета. А уж если говорить о критике фантастики — это и вовсе узкая специализация, поэтому круг жанровых критиков ограничен. Что же касается второй части вопроса… Господа, «Если» — не «междусобойчик» и не масонская ложа, на силах одних лишь «своих» журнал долго бы не протянул. И если вы внимательно следите за публикациями в журнале, то легко заметите, что в рубрике, скажем, «Рецензии», за последние два года появилось сразу несколько новых авторов. Так что пишите, пробуйте свои силы — мы только приветствуем это.

Евгений Харитонов, зав. отделом критики и библиографии журнала «Если»

Часто приходится слышать сетования, что-де фантастика выпала из литературного процесса, что ее не принимают в среде Большой литературы. Меняется ли эта ситуация, меняется ли отношение в «толстых» журналах к фантастам или фантастика и вся остальная литература по-прежнему никак не пересекаются? (Денис Прохонов, Санкт-Петербург)

Плох тот фантаст, кто не хочет стать просто писателем. И плох тот «просто писатель», кто хотя бы раз не ввел в свой текст фантастическое допущение.

Обе ветви литературы будто присматриваются друг к другу. Ревнуют, борясь за читателя. Друг у друга подворовывают, делят открытия и изобретения. Осторожничают — в страхе отдать первородство (и своеобразие) за чечевичную похлебку надежды на успех не на своем поле.

И правильно делают, что осторожничают. Ибо опыт показал: «просто книги» у фантастов, даже и самых замечательных, обычно уступают их же профильным сочинениям — кто читал «Гламур» или «Жидов города Питера», знает, о чем я говорю. Менее известно (хотя, мне кажется, столь же очевидно), что и у «просто писателей» чистая фантастика, как правило, никуда не годится — если, разумеется, оценивать достижения, а не попытки и мерить не по историко-литературному, а по собственно художественному весу. Пример — сделанная из папье-маше, раскрашенная «Аэлита» Алексея Толстого в сравнении с его же «Гадюкой» и «Петром Первым». Или фантастические — кто их сейчас помнит, кто готов перечитывать? — романы Леонида Леонова, Владимира Тендрякова, Сергея Залыгина, иных многих, вплоть до Андрея Волоса, безупречного в «Хуррамабаде» и сомнительного в недавних «Маскавской Мекке» и «Аниматоре». Или вплоть до «Фантастики» Бориса Акунина, которая и напечатана-то, допускаю, из одного уважения к раскрученному автору. Будто от одного берега отстали, а к другому не пристали. И возникает ощущение, что литература-то у нас одна, а дарования, для того чтобы ее творить, нужны разные — не по объему, разумеется, и не по силе, а по направленности, по своему типу. Подобно тому, как разнятся дарования у прирожденных поэтов и у тех, кто рожден прозаиком. И подобно тому, как гимнасту незачем соревноваться с конькобежцем.