Ольга Елисеева - Львиный Зев

Эверник глубоко вздохнула резковатый запах зелья и откинулась назад на подстилку из полосатых енотовых шкурок. На мгновение в голове у нее помутилось, а в носу защипало так, что на глаза навернулись слезы. В ушах поднялся легкий звон, сознание окутали клубы розоватого тумана. "Если один запах действует так, то само питье приведет фейров просто в неистовство", подумала женщина, прикрывая горшок деревянной крышкой. "Пусть настоится. Поздней ночью, когда этим разрисованным демонам понадобится "сама", я вылью ее в большой котел и пусть подавятся".

Кем бы ни стала и чего бы ни достигла среди фейров Эверник, она ненавидела дикарей, и ни одно новое ощущение, испытанное ею как колдуньей, не могло стереть в памяти того самого первого дня, когда ее, ободранную и босую, притащили сюда с веревкой на шее. Раньше Эверник никогда не бывала в фейрском стойбище. Дым от сотен костров и высокий дубовый частокол с головами врагов напугали ее, но больше всего потрясало количество белых невольников, захваченных в последнем походе и содержавшихся в большой яме на краю деревни.

Помнится, Эверник даже подумала тогда: "Зачем этим дикарям столько рабов? Их нечем здесь кормить и им нечего делать". Теперь она знала зачем. Из более чем двухсот пленных через пару дней в живых осталось не более пяти. Остальные пали под жертвенными топорами на ближайшем празднике в честь Хозяина Луны, даровавшего фейрам удачную охоту на белых собак.

Сейчас дикари собирались на новую, еще большую охоту, и Эверник боялась даже представить, как много воинов лунного народа примет в ней участие. С каждым днем сквозь ворота деревни Черных Росомах проходили все новые и новые вооруженные фейры. Низкорослые, но коренастые и сильные, заросшие гривой едва ли не до хребтины, с угрюмыми землистыми лицами, желтыми кривыми зубами и черными бусинками глаз, недружелюбно поблескивавшими из-под косматых бровей. Их было уже гораздо больше, чем самих Черных Росомах, а они все шли и шли, занимая место за частоколом вокруг стойбища, на ближайших полянах и под вековыми елями.

- Эверник, - сзади женщины послышался слабый шорох, а потом родной, до отчаяния дорогой голос произнес ее имя.

Колдунья повернулась и подавила радостный возглас.

- Керр? Как ты мог вернуться?

В темноте за ее спиной на четвереньках стоял следопыт, осторожно проникший в хижину через отогнутый у земли край кожаного полога.

- Зачем ты здесь? Все стойбище полно воинов. Тебя могли схватить.

- Тихо, радость моя, - Керр поднял руку, дотронувшись кончиками пальцев до ее губ. - Я же говорил, что приду за тобой. Старина Керр еще хозяин своему слову, - он улыбнулся в темноте, и Эверник от счастья чуть не кинулась ему на шею. - Скажи-ка лучше, сколько их здесь? - продолжал следопыт.

- Много, очень много, - пролепетала женщина. - Около пяти сотен в деревне, а за частоколом я посчитать не могу.

- И не надо, этих я посчитал сам. Тысячи полторы наберется. Сегодня ночью будь готова к нападению. Наши перешли реку.

- Теплую? - радостно ахнула Эверник.

- Нет, уже Грязную.

- Так близко? - женщина не поверила известию.

- Их ведет сам король. Так что держись, птичка. Я пришел тебя предупредить. Во время боя не вздумай мельтешить и бегать по деревне. Спрячься куда-нибудь и сиди, пока все не кончится. Потом выйдешь, тебя уже никто не тронет.

- Сам король приехал помочь нам? - поразилась Эверник. - Так бывает?

Керр кивнул.

- Это не совсем обычный король. Я потом тебе расскажу. А пока запомни то, о чем я просил, и побереги себя. Кстати, а ты не можешь уйти из деревни на свое болото, - озабоченно спросил следопыт, - и там переждать сегодняшнее светопреставление?

- Нет, - покачала головой женщина. - Сегодня ночью великий праздник. Наконец, равноденствие совпало с полнолунием. Я не могу не принять участия в ритуалах.

Керр помрачнел. Это означало, что молодая колдунья будет заметной фигурой. Хуже того - Эверник придется впасть в ритуальный транс и она не сможет отвечать за свои действия.

- Не бойся за меня. Я справлюсь.

"Не бойся!" - чуть не вспылил следопыт. Женщина внимательно следила за его лицом.

- Скажи мне, пожалуйста, Керр, - тихо осведомилась она, - ты пришел предупредить меня, рисковал, хотя мог бы больше не возвращаться...

- Мог ли? - он усмехнулся в темноте и, осторожно притянув ее к себе, поцеловал в перепачканные клюквой губы. - Все будет хорошо.

Так же бесшумно, как появился, Керр выскользнул из хижины. Эверник беспокойно прислушалась к звукам, доносившимся до нее с улицы. Она с ужасом ожидала криков, топота и возни тех, кто заметит следопыта. Но все оставалось, как обычно. Женщины бранились у костров, готовя пищу, стучали мастера по камню, обтачивавшие кремневые наконечники для стрел и копий, раздавался неумолчный гул голосов пришлых воинов, заполнивших деревню.

Колдунья подумала, что, если б не это столпотворение, Керр ни за что не сумел бы так легко проникнуть в стойбище. "Да, без сомнения, он прекрасный следопыт. Обведет вокруг пальца даже дикарей", - с гордостью заключила Эверник. Такому будет рад любой начальник форта. Керр везде найдет себе работу и сумеет прокормить их, а она будет ему хорошей женой. Может быть, у них даже появятся дети. Хотя в этом Эверник не была уверена из-за своего падучего недуга. Но Керр берет ее и такой. Разве не чудо, что она встретила его в этом аду? Что они привязались друг к другу? Что в один прекрасный день ей удалось помочь ему бежать?

Керра, как наиболее сильного из белых пленных, фейры заставили валить и обтесывать деревья для укрепления частокола вокруг деревни. Как-то, возвращаясь со своего болота, Эверник свернула на поляну, где гулко стучали каменные топоры, и увидела трех рабов под конвоем двух вооруженных копьями фейров. Заговорив с воинами, колдунья заставила фейров впасть в оцепенение. Пленные, бросив дерево, ринулись на своих надсмотрщиков, и через минуту оба дикаря уже лежали на земле с проломленными головами.

- Бегите! - поторопила их Эверник.

- А ты? - Керр схватил ее за руку.

- Я буду вам только обузой. Не бойся за меня, со мной ничего не случится.

- Керр, скорее! - заторопили его товарищи.

- Я вернусь за тобой, - он сжал ее пальцы и отпустил. В тот момент ей казалось, что навсегда.

"Я не могу уйти на болото, - думала сейчас Эверник, - но я могу сделать кое-что получше. Нашему доблестному королю, коль скоро он приехал спасать нас, надо помочь". Она встала, пошла в угол хижины, долго перебирала горшочки из необожженной глины и сухие полые тыквы, заполненные порошками из трав и минералов. Наконец женщина нашла то, что искала. Жир болотной гадюки пополам с иван-чаем - лучшее средство вызвать расслабление в мышцах и сонливость. "Пусть топоры ваши покажутся вам тяжелее гор, а копья не полетят дальше мышиного плевка, - шептала Эверник, - ку-ум ас абадар кутах ку аси..." В белой пленнице говорила Шаам Тель - болотная колдунья, и на этот раз Эверник не желала заглушать ее голос.