Артур Кларк - Сад Рамы

— Конечно, они не из тех, кого можно пригласить в гости на семейный обед с родителями, если ты понимаешь, что я имею в виду, — усмехнулся фермер. — Но ручаюсь, у них доброе сердце, они постараются помочь тебе найти сестру.

Патрик знал лишь имя Саманты Портер. Ее квартира располагалась в нескольких сотнях метров от телефонной будки. Несмотря на раннее утро, Саманта подошла к двери в платье.

— Я сразу поняла, что это ты, когда поглядела на экран, — проговорила она с соблазнительной улыбкой. — Ты ведь Патрик О'Тул, не так ли?

Патрик кивнул и в смущенном молчании переступил на месте.

— Мисс Портер, — произнес он наконец, — у меня есть проблема…

— Ты еще слишком молод, чтобы иметь проблемы, — ответила Саманта, рассмеявшись от всего сердца. — Ну что ж, заходи и переговорим.

Патрик покраснел.

— Нет, мэм, это проблема иного рода… Дело в том, что я не могу отыскать мою сестру Кэти и, быть может, вы поможете мне…

Саманта, уже вставшая боком, чтобы пропустить Патрика внутрь, поглядела на молодого человека.

— Так вот зачем ты пришел ко мне! — протянула она, покачала головой и снова расхохоталась. — Вот разочарование! А я-то решила, что ты пришел подурачиться. Тогда бы я смогла наконец выяснить, инопланетянин ты или нет, и рассказать знакомым.

Патрик продолжал мяться в дверях. Саманта пожала плечами.

— По-моему, Кэти проводит большую часть своего времени во дворце. Отправляйся в казино и спроси Шерри. Она знает, где отыскать твою сестру.

— Да-да, мистер Кобаяси, я все понимаю. Вакаримасу,[42] — говорила Николь японскому джентльмену в своем кабинете. — Я прекрасно понимаю ваши чувства, и вы можете рассчитывать на справедливость.

Она проводила мужчину в приемную, где его ожидала жена. Глаза миссис Кобаяси опухли от слез. Их 16-летняя дочь Марико находилась на обследовании в госпитале Нового Эдема. Ее жестоко избили, однако состояние не было критическим.

Закончив разговор с Кобаяси, Николь позвонила доктору Тернеру.

— Во влагалище девушки обнаружена свежая сперма, — проговорил доктор, — она вся в синяках… буквально все тело. Она находится в эмоциональном шоке… в факте изнасилования нельзя сомневаться.

Николь вздохнула. Марико Кобаяси обвиняла Педро Мартинеса, молодого человека, вместе с Элли участвовавшего в школьной постановке. Неужели он действительно изнасиловал эту девушку? Николь подкатила свое кресло к компьютеру и запросила базу данных.

МАРТИНЕС, ПЕДРО ЭСКОБАР… родился 26 мая 2228 года в Манагуа, Никарагуа… мать-одиночка Мария Эскобар, служанка, домохозяйка, часто без работы… отец, вероятно, Рамон Мартинес, черный докер из Гаити… шесть сводных братьев и сестер, все моложе… осужден за продажу кокомо в 2241 и 2242 годах… за изнасилование в 2243 году получил… 8 месяцев с отбыванием срока наказания в исправительном доме Манагуа… образцовый заключенный… в 2244 году переведен на исправительные работы в Мехико-Сити… КИ-1,86, КС-52.

Прежде чем пригласить Педро в свой кабинет, Николь дважды прочла короткую информацию на экране компьютера. Когда Николь предложила, он сел и уставился в пол. Во время всего допроса в уголке стоял биот-Линкольн, тщательно фиксировавший разговор.

— Педро, — негромко произнесла Николь. Ответа не было, юноша даже не взглянул на нее. — Педро Мартинес, — повторила она громче. — Понимаете ли вы, что вас обвиняют в изнасиловании Марико Кобаяси прошлой ночью? Едва ли мне нужно объяснять вам, какое это серьезное обвинение… Но вам предоставляется право на защиту.

Педро по-прежнему молчал.

— В Новом Эдеме, — продолжила наконец Николь, — мы создали юридическую систему, отличающуюся от той, с которой вам пришлось иметь дело в Никарагуа. У нас судебный процесс может и не закончиться обвинительным приговором, если судья, исследовав факты, не обнаружит достаточных оснований для осуждения. Вот поэтому я и разговариваю с вами.

После долгого молчания молодой человек, не подымая глаз, что-то неразборчиво буркнул.

— Что? — переспросила Николь.

— Она лжет, — проговорил Педро погромче. — Я не знаю почему, но Марико лжет.

— Быть может, вы хотели бы изложить собственную версию случившегося?

— Какая разница? Все равно мне никто не поверит.

— Педро, послушайте меня… Если расследование покажет, что причин для обвинения нет, ваше дело будет закрыто… Конечно, обвинение серьезное, оно потребует весьма тщательного разбирательства, то есть вам придется выложить все, как было, и дать ответ на некоторые весьма неприятные вопросы.

Педро Мартинес поднял голову и глянул на Николь.

— Судья Уэйкфилд, — сказал он ровным голосом. — Мы с Марико действительно переспали вчера ночью… ей так хотелось… она решила, что в лесу это будет забавнее… — молодой человек умолк и вновь уставился в пол.

— Случалось ли вам и прежде вступать в сношения с Марико? — спросила Николь через несколько секунд.

— Только однажды… дней десять назад, — ответил Педро.

— Педро, а ваша любовь прошлой ночью… не слишком ли она оказалась физической?

Глаза Педро наполнились слезами, покатившимися по щекам.

— Я не бил ее, — проговорил он с пылом. — Я бы никогда не причинил ей боли…

Тут в отдалении послышался треск, подобный удару могучего кнута, закончившийся раскатом.

— Что это? — громко удивилась Николь.

— Похоже на гром, — заметил Педро.

Гром слышали и в Хаконе, где Патрик, сидя в роскошной комнате дворца Накамуры, разговаривал со своей сестрой Кэти. На той было дорогое платье из синего шелка.

Патрик не обратил внимания на необычный шум. Он был рассержен.

— Выходит, ты не собираешься идти к Бенджи? Что же я скажу маме?

— Говори ей, что угодно, — ответила Кэти и достала сигарету. — Скажи, что ты не нашел меня. — Она зажгла сигарету золотой зажигалкой и выпустила струйку дыма в сторону брата. Тот попытался развеять дым рукой.

— Ну-ну, малыш, — проговорила Кэти со смешком. — От него не умирают.

— Умирают, но только не сразу, — возразил он.

— Патрик, пойми, — Кэти встала и начала расхаживать по комнате. — Бенджи — идиот, слабоумный, и вообще мы никогда не были с ним близки. Он даже не заметит, что меня там нет, если только ему не напомнят.

— Ты ошибаешься, Кэти. Он куда умнее, чем ты полагаешь, и все время спрашивает о тебе.

— Ерунда все это, братец. Ты говоришь так лишь для того, чтобы я почувствовала себя виноватой… Вот что — не ждите меня. Добро бы еще, если бы там были только ты, Бенджи и Элли… хотя и не хочется встречаться с этой занудой после того «чудесного» выступления. А ты знаешь, каково мне встречаться с матерью? Она все время ко мне придирается.