Марта Уэллс - Колесо Бесконечности

Маскелль всмотрелась в лицо возникшего перед ней существа и поняла, что видит своего первого мужа, Илиана, погибшего много лет назад из-за того, что слишком на нее полагался. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Маскелль сказала Карающему:

— Ты много чего мне говорил, и я была бы круглой дурой, если бы слушалась тебя.

Илиану не было и двадцати, когда он погиб. Лицо его оставалось красивым, ни заботы, ни сложившийся характер не оставили на нем своих следов; это был крепкий мускулистый молодой человек. Одет он был в красные погребальные одежды. Маскелль не усомнилась бы, что на самом деле перед ней не Илиан, даже если бы посох не прошел насквозь: на лице существа была написана решимость. И готовность спорить с ней.

— Ты должна меня слушаться: я же Карающий.

Маскелль бессильно оперлась на колонну.

«Я доверяла ему — все время, даже после того ложного видения. Я доверяла ему и думала, что порок — во мне».

Ей трудно было полностью понять всю огромность свалившегося на нее несчастья.

— Ты уверен, что ты Карающий? — с безнадежностью спросила Маскелль. Ты не тот демон, который поселился в Гизаре, или иллюзия, или одно из странных существ, живущих в этом городе?

Лицо существа мгновение оставалось ничего не выражающим, потом «Илиан» пожал плечами и провел рукой по волосам мучительно знакомым жестом. Воспоминания Маскелль о муже не были настолько точны; существо могло полностью перевоплотиться в него только потому, что всегда было с ней и знало Илиана так же хорошо, как и она сама.

— Я мог бы притвориться любым из них, если тебе так хочется.

Маскелль на мгновение закрыла глаза.

«Ох, Предки, я ведь многие годы думала, что это я безумна!»

— Нет, нет, в этом нет нужды.

Существо смотрело на Маскелль с обычным для Илиана тревожным выражением; в глазах его светилась забота.

— Тот, кто ждет внутри, знает тебя.

— От Марады или от тебя? — устало спросила Маскелль.

— От обоих.

«Как смогу я сделать необходимое, когда мой противник — Карающий? — в отчаянии подумала Маскелль, потом с гневом сказала себе: — Но он всегда был твоим противником, ты всегда оставалась в одиночестве!»

Неожиданно она услышала голоса — человеческие голоса, что-то выкрикивающие по-кушоритски. Маскелль отошла от колонны и взглянула в сторону здания. Из огромной арки входа выбежали семеро разведчиков; их преследовал светящийся вихрь — одно из знакомых Маскелль летающих существ.

Маскелль кинулась вперед, призывая на помощь силу Марай. Связь с храмом была еле ощутимой, ее нарушала близость второго Колеса. Вихрь догнал последнего из бегущих, и тот, отчаянно взмахнув руками, упал на камни.

«Он всех их погубит!» — с отчаянием подумала Маскелль, почувствовав, что вихрь отразил ее удар. В следующий момент она ощутила, что с ней слился Карающий, что он направляет ее слабые силы… Она сделалась олицетворением безжалостной воли, несокрушимой силы. Карающий показал ей, как нужно смотреть на существо-вихрь, чтобы увидеть за завесой пыли живую душу. И эта душа была полна страха, отчаяния, страстного желания жить.

«Так вот они каковы!» — поражение подумала Маскелль. Существо, которое было Марадой, существо, которое вселилось в Мирака… Теперь Маскелль видела их истинную сущность.

«Нет, — сказал ей Карающий, — они были подобны вам, имели собственную форму и тело. Они построили этот город и жили здесь в довольстве, пока их мир был молод. Но они хотели завладеть силой, слишком большой силой, и их мир начал умирать». — Карающий потянулся к этой боязливой, несчастной душе и погасил ее, как свечку.

Маскелль опустила посох; вихрь поник, пыль осыпала ее — это было все, что осталось от существа. Карающего рядом с ней не стало, хотя Маскелль чувствовала, что он где-то поблизости.

Первый из разведчиков добежал до того места, где стояла Маскелль, и резко остановился. Это был молодой парнишка, храмовый слуга.

— Святая мать… — Он запыхался, но спешил сообщить ей о случившемся: Мы попали в ловушку… Мирак послал своего человека…

— Мы знаем, — ответила Маскелль. Двое воинов подняли раненого и тоже подошли. Маскелль окружила группа тяжело переводящих дыхание испуганных мужчин. Даже в сгущающихся сумерках она видела, как рады они встрече с ней. Среди них не оказалось ни Риана, ни Растима.

— Где остальные?

Парнишка оглянулся, словно впервые заметив, что двоих не хватает, и показал на купол:

— Должно быть, они все еще внутри.

«Ну конечно!»

Карающий сказал, что тот, кто ждет внутри, знает ее…

— Вы все бегите в Марай, бегите быстро. Вы должны добраться до того, как сядет солнце. — Маскелль кивнула на раненого. — Его придется нести.

Воины изумленно посмотрели на нее. Тот парнишка, что добежал первым, запротестовал:

— Но ведь…

— Отправляйтесь. Так велит Карающий. Если не поспешите, он явится и сам вам прикажет.

Этого оказалось достаточно. Обменявшись испуганными взглядами, мужчины подняли раненого товарища и поспешили прочь. Маскелль подождала, пока они не скрылись из виду, и двинулась ко входу в купол.

Когда она прошла под аркой, ее встретило холодное дуновение, словно она пересекла какую-то границу. Как и весь город, здание пахло пылью, древностью, пустотой, но здесь все это ощущалось сильнее, воздух казался мертвым. Высоко в нишах стен горели лампы в виде чаш из гладкой глины. Что поддерживало в них огонь? Не было видно ни дерева, ни масла. Должно быть, это сила… «Их сила — другая», — напомнила себе Маскелль. Свидетельств этому она видела немало. Даже те темные силы, с которыми ей приходилось сражаться, были все же частью Бесконечности, они использовали духов, силу земли и воды, леса и гор. То, что рождало силу в этом голом умирающем мире, не могло походить ни на что, встречавшееся Маскелль раньше.

Она резко остановилась, пораженная неожиданной мыслью.

«Так вот что они используют! Смерть!»

Первым ключом к загадке должен был бы послужить тот мертвый крестьянин, которого они послали против нее на подступах к Дувалпуру. Они заставили шаманку использовать древнюю магию смерти. К помощи Бесконечности они не прибегали. Они были способны пересекать ее, но едва ли по-настоящему видели и понимали. Их силу рождала смерть их мира и их собственная.

«Ну-ну, — в мыслях Маскелль раздался одобрительный голос Карающего, так мы, глядишь, и доберемся до истины!»

— Перестань говорить «мы»! — сердито сказала Маскелль, направляясь в глубь зала. Карающий, как попугай, только повторял ее собственные фразы, не помогая ничего понять. — Ты ведь их союзник, не забыл? — В конце зала оказалась еще одна ярко освещенная арка. За ней был проход в следующий зал; в стороны от него отходили коридоры, но они освещены не были, и Маскелль решительно прошла мимо. Звук, похожий на завывания ветра, с каждым шагом становился громче.