Журнал «Если» - «Если», 2004 № 02

(Серия «Остросюжетная фантастика»). 5000 экз.

Отечественные критики в последнее время пишут о том, что фантастика постепенно «уходит из космоса». Как наша, так и зарубежная. Элементы «космической одиссеи» используются фантастами главным образом как антураж для решения художественных задач, никак с размышлениями об освоении космоса не связанных. Такова тенденция, но ей вопреки случаются всплески собственно космической фантастики. Их вызывает либо ностальгия по прошлому (космической мощи СССР, звездным мечтаниям фантастов-шестидесятников), либо… ностальгия по будущему, т. е. по грядущей экспансии землян во Вселенной. Оба дебютных романа Игоря Огая, победителя конкурса «Альтернативная реальность» прошлого года, явно принадлежат ко второму варианту.

Это фантастика о космосе в чистом виде: звездолеты, космопорты, скафандры, земные колонии в отдаленных мирах… «Звездный путь» в данном случае вовсе не декорация, а само содержание романов. Книги Огая пронизаны пафосом: летать необходимо! О чем бы ни говорил автор (экологические проблемы в «Зеленой планете», контакт-столкновение в «Пороге сознания»), все, казалось бы, отступает перед этим. И все же звездоплавательный пафос дважды оказывается на скамье подсудимых. Игорь Огай жестко обозначает точку выбора: да, летать необходимо, но каждый новый шаг во Вселенной стоит либо изрядного количества времени, либо изрядного числа жертв. Отчего так легко выбирают второе?..

Авторские интонации вызывают ассоциации с фантастикой 60-70-х, например, с ранней повестью Владимира Михайлова «Люди Приземелья» или «Далекой Радугой» братьев Стругацких. И хотя оба романа не блещут стилистическими изысками и глубоким психологизмом, но действие в них крепко сбито. Кроме того, автор умеет грамотно очертить серьезную проблему. В итоге по сравнению с более именитыми коллегами по серии «Остросюжетная фантастика» (Мария Симонова, Александра Сашнева, Виктор Косенков) Игорь Огай более соответствует ее названию.

Дмитрий Володихин

Владимир Свержин

Сыщик для феи

Москва: ACT, 2003. - 494 с.

(Серия «Звездный бульвар). 10000 экз.

Кажется, прошли те времена, когда сотрудников милиции принято было рисовать только черными красками. Не вернутся и те, когда опера и участковые изображались народными заступниками. Современные авторы пытаются показать стражей закона такими, какие они есть в реальной жизни. Это в детективе. Ну, а если сыскарь вдруг попадет в жизнь нереальную, в какое-нибудь сказочное иномирье или параллельную реальность?

Авторы рекламы на обложке книги поставили ее в один ряд с произведениями Андрея Белянина и Глена Кука. Думается, сходство здесь весьма поверхностное. Разве что в использовании приема переноса детектива в иную реальность. Да, герой Свержина, бывший мент, а ныне частный сыщик Виктор Клинский, подобно белянинскому Никите Ивашову, попадает в сказочный мир. На этом подобие исчерпывается. Сказочные детективы Белянина скроены по иным лекалам. Там важны не столько оперативно-розыскные действия следователя, сколько озорные приключения. У Свержина все поставлено на более основательный фундамент. Чувствуется рука бывшего детективщика. Расследование ведется по всем правилам криминалистики. А то, что порой в него вторгается какой-нибудь сказочный персонаж — так это издержки жанра.

Совсем иной является и природа свержинского юмора. Юмор «Сыщика для феи» основан не только на новорусском сленге верного помощника Клинского, Вадима Ратникова, но и на многочисленных аллюзиях, которыми перенасыщен текст. Связь повествования с современностью, его сатирическая направленность несомненны. Мир, в который попадают Клинский и Ратников, это наш собственный мир. Но понять это удается не сразу. Так, в «жабсах», «убитых енотах» и прочей экзотической валюте иномйрья без труда узнаются наши «родные» «баксы», которые из зеленых вдруг стали красными. Но вот Железная Дева со светильником на перевале Нового Орка. Не узнали нью-йоркскую статую Свободы? Ну, большой беды нет. Роман и без того читается с интересом.

Игорь Черный

Ярослав Смирнов

Аэрогарды

Москва: АСТ, 2003. - 350 с.

(Серия «Звездный лабиринт»). 7000 экз.

Взяв в руки роман «Аэрогарды», приготовьтесь: дорога к финалу лежит сквозь дремучие заросли политики швацритеров, стратегии штернваффе и тактики гевиттергренадирен, детальному описанию коих автор отводит значительную часть текста.

По прочтении роман оставляет странные впечатления. Здесь есть сюжет, но идея его теряется в бесконечных баталиях и немецкой терминологии. После шестой Мировой войны Земля полностью отошла во власть Америки, граждане которой — сплошь жующие жвачку нацистские дуболомы из карательных войск. Перебив их одной левой, герои книги, те самые аэрогарды, отправляются бродить по другим заселенным планетам и тут же попадают в центр бурных интриг. Немцы и русские, сбежав из-под опеки янки, раздробились на множество враждующих лагерей, организовали ряд колоний и принялись воевать друг с другом. Очень скоро планеты Асгард и Сталинград, немецкие и русские солдаты, нацистские и социалистические идеологи оказываются в едином месиве бесконечной схватки, где трудно разобрать, кто за кого. Разве что видно, кто по умолчанию прав.

А правы — аэрогарды, потомки нынешних ВДВ, успевшие послужить в армии США, учинить там бунт и сбежать. Неизвестно, чем они лучше других русских колонистов, но именно на них возлагаются надежды по возрождению России.

Впрочем, как оказывается, заниматься подобными «пустяками» некогда. Сюжетные линии то и дело обрываются, сменяются другими, герои не успевают вылезти из первой драки и допросить пленных, как начинается новая — и так до конца книги. Лишь под занавес автор решается, наконец, «подчистить хвосты», что ему не слишком удается.

Несмотря на то, что временами, отвлекшись от злоупотребления германизмами, Я.Смирнов демонстрирует неплохой и достаточно легкий стиль письма, разобраться в хитросплетениях сюжета можно, вероятно, лишь со второго-третьего чтения, только кто же возьмется перечитывать космобоевик?

Алексей Соколов

Гордон Хафтон

Подручный смерти

Москва: Эксмо, 2003, — 464 с.

Пер. с англ. Е. Гутарук. (Серии «Мастера: Современная проза»). 3100 экз.

Как там, у «Монти Пайтон»: «Инквизицию никто не ждет»?