Еремей Парнов - Бог паутины

Федор Поликарпович допил чай с ромом и собрался выключить телевизор, но тут Царапкина подоспела с новостями из "Эрмитажа". За полторы минуты она ухитрилась выпалить подробности происшествия и пообещала продемонстрировать три, как назвала, "коллажа-фоторобота". Времени ей хватило всего на один. На отличной цветной фотографии Эмма Пусалакос была представлена в полный рост, но с голой грудью, позаимствованной, судя по размерам, у Чикколины, одарившей благосклонным вниманием господина Жириновского. Молочные железы производили куда большее впечатление, нежели ползущие по рукам змеи.

Бобышкин только головой покачал: "Что творится по тюрьмам ужасным..."

Гвоздило, не давая покоя, название акционерного общества. Что-то определенно было связано с этим "Фолтером", но что и когда? Никакая передряга не доставляет такого нудного дискомфорта, как сбой памяти. Чем сильнее напрягаешься, тем оно дальше уходит. Как лещ, которого не сумел вывести, - блеснет золотой чешуйкой в черном омуте - и салют!

В два часа ночи Бобышкина словно током ударило. Тело пронзила короткая дрожь, и он испуганно встрепенулся, ощущая тяжелое трепыхание сердца. Сон как рукой сняло.

"Никак моторчик забарахлил?"

На всякий случай накапал тридцать капель валокордина. Обжигающая горечь с привкусом мяты произвела совершенно неожиданное воздействие. Мятные пряники встали перед глазами: темные такие, с облупленной белой глазурью - вкуснотища! В последний год войны появились - теперешним не чета. Во втором классе, кажется, однажды выдали в виде школьного завтрака. Обычно бублик с ириской, а тут вдруг целых два пряника! Здоровенный силач второгодник Ошивкин - забирал его бублики себе, обеспечивая защиту, "крышу" по-нынешнему, а Вовченко - генеральский сынок, с ним еще Трофимов сидел... Точно! Он за один пряник марку острова Борнео отдал с оторванным зубчиком, а другой Бобышкин сам съел, за что и схлопотал от Ошивкина...

Полвека прошло, зубов почти не осталось, а та же вязкая мякоть и хруст сахарной глазури, и ментоловый дух, и жар от затрещины. Недаром, видно, индейцы в ответственные минуты нюхали какую-то дрянь. Запах не позволяет забыть. Или оплеуха сказалась? У Бенвенуто Челлини в мемуарах описано, как саламандра в огне плясала. Отец ему и врезал, чтоб до смерти великое чудо запомнилось. Мята ли так подействовала или потомственный уголовник Ошивкин подсобил, только вспомнил Федор Поликарпович, что значит die Folter, в школе он немецкий учил да так и не выучил, но вспомнил. Амалия Александровна, немка-учительница, настоящая немка - и как это ее не выслали? - диктант заставила писать про юного партизана. Там эта Folter и выскочила: Бобышкин "d" вместо "t" написал.

"Ах, клятая память! Какие выписывает загогулины! Ничто не пропадает, сумей только ключ подобрать"...

Он погасил ночничок в виде совы с хрустальными глазищами, но заснуть так и не смог. Воспоминания свою задачу выполнили, отступили, как отливная волна, обнажив засасывающую трясину сиюминутных надобностей.

"Попытка - не пытка", - в последний раз напомнило о себе немецкое слово, прежде чем затеряться на складе забытых вещей, куда редко наведывается владелец.

Тростинский прав: шарить по больницам бессмысленно: трахеотомия - или трахеостомия? - операция рядовая. Но это на фоне общей статистики, а если поискать среди пропавших? Разыскиваемых? Примета куда более верная, чем всякие там свитера да сапожки. "Ушла из дома... была одета..." А я в ответ: "Найден труп без одежды?". Напрасная трата времени и сил. Сформулировать придется поделикатнее, упирая именно на операционный шрам. Про дырку в черепе ни слова, про костер - тоже. Нам не поможет, а людей травмирует. "Обгорелый труп!" Только этого не хватало. "Найдена молодая женщина, волосы прямые темные, глаза серые, рост такой-то, на горле шрам от перенесенной в детстве операции". И все, больше ничего и не нужно, - Бобышкин уже не мог лежать. За окном посветлело. День обещал быть жарким не только по погоде. С утра совещание, встреча в Институте мозга назначена на двенадцать, потом можно и на телевидение махнуть: "Попытка - не пытка". Интересно, как по-немецки попытка?.. А никак! Не проходили, и точка.

Без десяти двенадцать он уже сидел у Мирзоянца. Карен Нахапетович прошел суровую школу. Про представителя ФАПСИ и намеком не обмолвился. Нечего понапрасну язык распускать: кому положено, сам спросит.

- Анатолий Мелентьевич немного запаздывает, - предупредительно сообщил он. - Минут двадцать как звонил. Просил принести извинения. Подождете?

- Смотря сколько, - Бобышкин озабоченно посмотрел на часы.

- Максимум полчаса.

- Не страшно.

Приход следователя по особо важным делам Мирзоянц увязал с недавним визитом Гробникова. Как-никак найден микропроцессор, который мог навести на след, или же вскрылись новые обстоятельства и понадобилось уточнить отдельные детали. Но почему с Серовым? Неужели на него пало подозрение? Сдержанность гостя он объяснял секретностью, которой окружены следственные действия. "Но не до такой же степени? Молчит, либо говорит о совершенно посторонних вещах: погоде, рыбалке..."

- Вообще-то основное место профессора Серова в Институте квантовой биологии, - Мирзоянц решился предпринять рекогносцировочную вылазку. - У нас он на полставки... Не желаете с кем-то еще поговорить, пока подъедет Анатолий Мелентьевич?

- Я бы с удовольствием, но с кем именно? Мне профессора Серова рекомендовали.

- В связи с кражей? - последовал наводящий вопрос.

- С какой еще кражей, простите?

Непритворное удивление следователя, а опытный психиатр в таких делах разбирается, несколько озадачило: оказывается, прокуратура шла совсем по другому следу. Карен Нахапетович даже забеспокоился. Неужели стряслось еще одно ЧП?

- Значит, вы не в курсе, - он выжидательно откинулся в кресле. - Дело в том, что у нас похищены уникальные препараты, - решив, что вправе поделиться известными фактами, коротко, не называя имен, поведал о досадном происшествии. - Мы, конечно, тут же обратились в инстанции, к нам приезжали и обещали разобраться.

- Уж как водится, - не выразил особых чувств Бобышкин. - Воруют, как справедливо заметил историк. Вон намедни в Ленинке семисот древних манускриптов не досчитались[49]. Последняя инвентаризация проводилась лет двадцать тому назад. Директорша вообще не уверена, что рукописи пропали. Может, говорит, на другое место переложили. У них там бедлам по причине аварийного состояния.

Мирзоянц сочувственно вздохнул, умолчав о том, как при повторной, более тщательной инвентаризации не досчитался коробки со срезами мозга товарища Куйбышева. Ему понравилось, что следователь назвал библиотеку по-старому. Это придало смелости задать прямой вопрос: