Владимир Немцов - Счастливая звезда (Альтаир)

Зина не успела надеть их, как передача закончилась.

Вадима раздражала довольная улыбка новокаменского радиста. Подумаешь, остряк. Мычание - джаз? Да не все ли равно. Не за этим Вадим проехал чуть ли не две тысячи километров. Как найти аппарат - вот что должно интересовать, и не только Вадима, московских студентов, девушку, сидящую напротив, но и представителя радиолюбительской общественности Новокаменска.

Заметив недовольство москвича, он сказал:

- Вы человек не здешний. Понятно? А потому не знаете, что в нашем районе всего лишь один животноводческий совхоз, Любимовский. Понятно?

- Ничего не понятно. - Вадим потушил горелку в радиостанции. - А может, это стадо на дороге?

- Стадо! - рассмеялся начальник радиоклуба. - Видали специалист"? обратился он к Зине, как бы призывая ее в свидетели. - Я шесть лет чабаном был. Понятно? А вы говорите - стадо! Это мне-то!..

Он внимательно прослушал передачу, поэтому точно представил себе картину и в доказательство привел столь тонкие подробности, что сомнения Багрецова постепенно рассеялись. Действительно, "Альтаир" надо искать в Любимовском совхозе, находящемся в пятнадцати километрах от города. На том и порешили.

Но не так-то легко достать машину. Начальник радиоклуба вызвался организовать поездку в совхоз (куда еще не успели протянуть телефонную линию), звонил в разные места с просьбой одолжить на часок машину - дело чрезвычайно срочное, речь идет о судьбе важнейшего изобретения, - но все машины оказывались либо за городом - отправлены в район, - либо в ремонте. У секретаря райкома комсомола машины не было. У ДОСААФа - тоже. Директор пивзавода обещал дать грузовичок, но только часа через три. Машина уехала за тарой.

Начальник радиоклуба решил бежать в райком партии и там просить помощи. Он знал, что если расскажет секретарю об этой беде, то получит машину обязательно. Кстати, в таком маленьком городке, как Новокаменск, их было очень мало - по потребности, за полчаса можно обойти весь город.

Багрецов и Зина остались одни. Немного помолчали, но вскоре разговорились. В первые же десять минут Зина узнала от Багрецова о всех его злоключениях (конечно, кроме истории с часами), искренне посочувствовала ему и, что самое важное для Вадима, одобрила, как она говорит, "благородную цель" путешествия.

А он, обласканный ее вниманием, яростно доказывал, что в его жизни появился "личный враг No 1", то есть Медоваров. Тупой и непроницаемой стеной встал он на пути, ничтожный бюрократ, заботящийся только о своей выгоде. Позвонил какой-то начальник - нужно устроить племянницу, - и судьба, может быть, очень ценного изобретения решена. Когда еще приведется его испытать? Ждать до будущего года? Нет уж, покорно благодарим, есть справедливость на свете.

Во всем соглашалась с ним Зина и наконец сказала, что терпеть не может двуличных людей.

- Вот видите! - обрадовался Вадим, и лицо его осветилось детской улыбкой. - Но некоторые из моих друзей, считают, что я не прав. Начальству, мол, виднее. Да я бы и сам никогда не решился догонять экспедицию, если бы мне русским языком сказали, что "керосинки" не нужны. Но ведь это не так. Они очень понравились начальнику экспедиции, потому он и приказал взять меня. Кого я должен слушать? Его или подхалима Медоварова?

Зина покачала головой и осторожно, не желая огорчать Багрецова, спросила, не допускает ли он мысль, что Медоваров согласовал свои действия с начальником экспедиции.

- Бывают руководители, которые сами никогда не откажут, за них это делают подчиненные.

Багрецов даже привскочил. Мысль показалась ему невероятной

- Если бы вы знали профессора Набатникова, - горячо заговорил он, - то у вас не оставалось бы сомнений в его прямоте и честности! Афанасий Гаврилович настоящий коммунист. У него слово никогда не расходится с делом. Скажет - как топором отрубит. Он юлить не будет. Позвал бы меня и сказал: "Извини, пожалуйста, с твоей поездкой ничего не выходит. Обстоятельства изменились". Вадим с сожалением развел руками и вновь заговорил с искренней восторженностью: - Видел я Набатникова один раз - и, представьте себе, не могу вспомнить о нем без волнения. Может быть, это по-девчоночьи сентиментально, но я буквально влюблен в него. Даже после того, как он выругал меня.

По лицу Зины скользила загадочная улыбка. Вадим ее заметил с недоумением.

- За что же вам досталось? - простодушно спросила она.

- За многое. Хотел казаться умнее, а потому умничал. Чуть польстил. Вообще, держался не очень естественно. Вот он меня и высек. По-дружески, без свидетелей... Так неужели этот прямой человек стал бы вилять и выкручиваться? Да еще по такому пустяковому поводу - брать радиста Багрецова в экспедицию или нет? - Он взял со стола свою мятую шляпу и, разглаживая ее поля, добавил: Есть чему поучиться у Афанасия Гавриловича. Посмотрели бы на него!

- Видела.

- В Москве? - изумился Вадим.

- Нет, на теплоходе. Интереснейший человек. - И Зина подробно рассказала об этой встрече.

Если час назад у Багрецова оставались кое-какие сомнения в успехе своего рискованного предприятия, то теперь, после рассказа Зины, они улетучились мгновенно. Прежде всего, подтвердились сведения, что Афанасий Гаврилович прибудет незамедлительно в условленное место, где встретится с Медоваровым. А путешествие до Ростова и обратно в Куйбышев не займет много времени. Багрецов радовался, что его мнение о характере Набатникова полностью совпадает с мнением Зины. Этот человек, даже отдыхая, выискивал интересных людей, полезных науке. Вместе со студентами проектировал фильтр для краски, потом и краске нашел применение. Будил их мысль, наталкивал, подсказывал, помогал искать потерянный аппарат и даже предполагал провести с ним какие-то опыты. "А если так, - решил Вадим, - то Афанасий Гаврилович не может оставаться равнодушным к моим "керосинкам". Конечно, помнит о них. Ну что ж, Толь Толич! За вами долголетний опыт, хитрость, солидное положение; за мной - справедливость... Посмотрим, "золотко!"

Начальник радиоклуба задерживался - видно, все еще искал машину. Багрецов уже решил, что вторую пятиминутку придется принимать здесь, в радиоклубе, поэтому надо выбрать более подходящую антенну и настроить под нее приемник "керосинки". Он извинился перед Зиной и занялся этим несложным, но кропотливым делом.

Зина наблюдала за Багрецовым. Нравилась его непосредственность - качество, которое ей казалось редким. Почему-то чаще всего встречались ей люди неинтересные - практичные, чересчур расчетливые, скучные. Не повезло в жизни, оттого в свои двадцать пять лет Зина чувствовала себя не такой уж молодой. Жалела, что пришлось расстаться с Левой, Женей, Митяем. Ребята разные, но все по-настоящему молодые, как и Багрецов - изобретатель "керосинки". "Мальчики, конечно, - ласково подумала она, - а ведь с ними хорошо: милые, бесхитростные друзья".