Оксана Обухова - Попробуй спрятаться

Убивать Арсения он будет голыми руками. Задушит или голову свернет.

Когда с улицы раздался негромкий шелест заработавшего автомобильного движка, Извеков выпустил из горла носителя разъяренный вопль:

— Ар-р-р!! — зарычал как раненый медведь. И бросился в большую комнату!

Опешил на мгновение, не увидев пленника на месте. Прокрутился на пятках, заметил, что Арсений забился под диван, встал на колени и схватил парня за лодыжки, пытаясь выдернуть того из-под дивана!

Журбин вцепился в ножки. Мама-диверсант тянула его на себя, Сенька держался из последних сил!

Непослушные, все еще немного деревянные пальцы уже соскальзывали с гладких деревяшек… Из сеней раздался грохот! Кто-то вышибал входную дверь.

Раиса-Платон развернулся. Не вставая с колен, метнулся вправо и смел с пола небольшой домотканый коврик.

До того как и дверь, ведущая из сеней на жилую половину с петель слетела, Раиса-Извеков успела юркнуть в открывшийся лаз подпола и захлопнуть над головой тяжелую крышку. На сколько эта крышка прочная, Арсений знал на собственном опыте: Фаина обустраивала дом на совесть, крышку можно только топором раскурочить.

В комнату влетел согнувшийся Примак. Обвел пространство пистолетом…

— Ты как? — Примак-Миранда наклонился над выползающим из-под дивана Сенькой. — Разговаривать не можешь? — быстро догадалась диверсантка. Увидела на заголившейся шее Журбина след от укола, лицо деревенского пропойцы сочувственно скривила: — Вколол тебе что-то, да?

Арсений слабо мотнул головой и показал глазами на крышку подпола.

— Платон туда упрятался? — задумчиво произнес Примак-Миранда. Ковырнул ботинком коврик… — Не достать. Банда скоро обратно в деревню вернется.

В комнату, переступая через выбитую дверь, заходили Фаина и Тамара.

— Уезжайте, — глухо пробасила бабушка. — Тамару забираете и езжайте. А с э т и м, — палец шаманки указал на подпол, — я как-нибудь управлюсь.

— Не справишься, — жестко выговорил Примак-Миранда. — Когда достанешь женщину из подпола, Платона в ней уже не будет.

— О н а ни в чем не виновата? — нахмурилась шаманка.

— Раиса — мама Сеньки, — вздохнул Примак-Миранда. — Побереги ее. Проверь вначале на присутствие «икотки» и побереги.

Арсений жалобно поглядел на носителя диверсантки, Примак-Миранда медленно покачал головой:

— Прости, Арсений, если мы задержимся — погибнем все. Твою маму п р и д е т с я здесь оставить. У нас друзья в опасности. — Убрав с лица носителя виноватое выражение, Миранда принялась командовать: — Фаина, Жюли, выводите Сеньку из дома. Жюли, Васю свистни. Я подгоню к крыльцу машину. — Примак-Миранда подошел к окну, выглянул на улицу и буркнул: — Из банды войска не создать. Ни одного придурка в охранение у дома не оставили.

Примак-Миранда поправила на плече самозарядный карабин, прихваченный на поле боя и вышел из дома. Раскрыл настежь ворота… Повернул голову на звук автомобильного мотора.

По улице неслась машина, в которой на подмогу братанам поспешали те, кому не хватило места в первом джипе. Ленд Крузер поравнялся с домом Фаины, из окна высунулся водитель и заорал:

— Ну, что ссыкун, опомнился?! С нами решил ехать, да?!.. Шевели батонами живее, а то как всегда…

Слушая шофера, Примак-Миранда невозмутимо перекинул карабин на грудь и выстрелил по джипу. Экспансивный пули «дум-дум» покрошили водителя и пассажиров в мелкий винегрет. Никто из них и удивиться не успел.

— Жаль, — разглядывая мертвецов, пробормотала диверсантка. Звук выстрелов вернет в деревню банду быстрее, чем она рассчитывала. — Хотя…, подумать могут, что кореша в воздух пуляют… Лихачат, типа, рейнджеры.

Примак-Миранда сел за руль, развернул тяжелый Лексус задом к воротам, но подавать к крыльцу не стал — все более уверенно двигавшегося Сеньку две женщины уже выводили из ворот.

— Зачем так много убиваешь? — мрачно глядя на прошитый пулями джип, спросила шаманка. — Нельзя без этого?

Примак-Миранды выпрыгнул из салона машины, проходя мимо бабушки к багажнику, ответил:

— Нельзя. Они и так уже все мертвецы. — Диверсантка распахнула багажник. В этом джипе привезли Тамару и рюкзаки пленников. Багаж так и остался лежать в машине. — Фаина, — расстегивая застежку на своем рюкзаке, продолжила террористка, — через сутки после нашего ухода, сюда придут люди и по-любому уничтожат всех, кого Платон набрал в войско. Так будет. — Примак-Миранда достал из рюкзака колдовской нож Фаины, обернутый в ткань. Протянул его шаманке: — Возьми. И послушай, что я скажу. Через четыре дня, двенадцатого сентября, по твоей деревне нанесут бомбовый удар. Авианалет сотрет село с лица земли. Уводи своих людей, Фаина. ТАК БУДЕТ. Вы все погибнете, если останетесь. — Примак-Миранда покривился, видя, как глаза шаманки вначале недоверчиво прищурились, потом раскрылись в ужасе. Фаина поняла — пришелица н е в р е т. По родному, мирному селу нанесет удар военная авиация! — Скажи людям, что у тебя видение было, — отвернувшись от побледневшей колдуньи, Примак-Миранда захлопнула багажник. — Скажи, что…, завтра утром, или даже сегодня ночью! сюда метеорит упадет, что ли… Уведи людей, они тебе поверят.

— А если не поверят?!

— Погибнут. — Примак-Миранда твердо поглядел в глаза бабушки. — Но если пришедшие найдут село пустым, то авиаудар отменят — тем людям не нужны дома, им нужны жители.

— Но почему?!

— Прости. Мы уезжаем. У тебя есть максимум двадцать часов, чтобы увести людей до того, как сюда придут те, кто прикажет разбомбить деревню. Поторопись, Фаина. У нас, увы, свои дела, но когда мы их решим, то найдем тебя, чтобы вернуть Тамару. Вот, возьми этот телефон, — Примак-Миранда протянул бабушке спутниковый телефон Арсения. — Спрячь его и никому не показывай, мы позвоним, когда решим свои проблемы. Этот телефон защищен от прослушки, но лишний раз все же лучше не рисковать: все телефонные звонки, поступающие из этого района, наверняка будут перехватываться, так что разговаривать прямым тестом не стоит, Фаина. Придумай что-нибудь, скажи так, чтоб поняли только мы. Это важно. Жюли, ты подманила Васю?

— Да, — ответила Тамара-Жюли с противоположной стороны автомобиля. — Вася у нас умница, он уже в машине сидит.

Оставив вопрос Фаины без ответа, Примак-Миранда запрыгнул на водительское место. Поморщился внезапно. И трогая машину вперед, пробормотал:

— Ох, купирую боль, купирую, а она все равно прорывается… Перечень у Примака ни к черту, подохнет через год, а все каждый день самогон стаканами лакает… Урод, блин.

Тамара-Жюли, сидящая на заднем сиденье рядом с заваливающимся Сенькой, поглядела на пожелтевшее лицо носителя подруги: