Николай Гуданец - Планета, на которой убивают

- Здравствуй, - ответил я и посторонился, пропуская ее в прихожую, она же кухня, она же гостиная, она же душевая при случае.

Появление бывшей жены и вовсе не лезло ни в какие ворота. Ну ладно, подброшенные пистолет и кучу денег еще можно вразумительно объяснить. Но приход Зайны?

Неужто ее пухленький интендант ухитрился пасть смертью храбрых за Родину и Адмирала на каком-нибудь из продовольственных складов? Или, того пуще, в ней взыграли высокие чувства любовь, долг, жертвенность и разные прочие мерехлюндии? Но тогда это не Зайна. Или я уж вовсе ничего не понимаю.

- Вот, - сказала она. - Зашла посмотреть, как ты живешь.

- Что ж, проходи в комнату, - откликнулся я.

И она вошла в комнату, где тысячи раз бывала, сама не ведая того. Желанная и презренная, любимая и ненавистная, впервые она вошла туда наяву и уселась на табурете, сложив руки на коленях, как пай-девочка на уроке.

От всего этого веяло глубоко запрятанной, но отчетливой фальшью. Она толком не представляла, как ей держаться и что говорить. Не сама она сюда пришла, не по своей воле. Но по чьей?

- Позавчера, когда ты проходил мимо моего дома, у тебя был очень больной вид. Тебе что, сильно нездоровится?

Заботливая Зайна, обеспокоенная моим самочувствием. Ну, доложу я вам, это похлеще, чем триста шестьдесят тысяч хухриков под тахтой.

- Да так, средне. Старые раны беспокоят.

- Ты хоть питаешься нормально? Денег хватает?

Можно подумать, она пришла покормить меня за счет бравого младшего интенданта.

- Родина платит пенсию своему незабвенному герою, - обтекаемо разъяснил я.

- Да ведь это гроши, разве на них проживешь...

- Родина считает, прожить на пенсию можно. Не мне опровергать это мнение.

- Ты все такой же, Мес, - вздохнула бывшая жена. - Ни капельки не изменился.

Я промолчал. Ее всегда раздражал мой стиль юмора, вероятно, и в самом деле несколько громоздкий. Сказывалась разница в интеллекте, которую я однажды бестактно сформулировал вслух: я был умным придурком, а Зайна придурковатой умницей. Конечно же, она тогда обиделась, и еще как.

- Уезжать собираешься? - она окинула взглядом шмотки, разложенные на покрывале тахты.

- Ненадолго.

- И куда, если не секрет?

Тут у меня в уме словно включился предостерегающий сигнал. Как если бы зажглась надпись здоровенными красными буквами: "Осторожно, Мес! Это все неспроста."

- Да старый приятель зовет к себе отдохнуть. У него домишко на берегу Тергамской бухты.

Это тоже, как и моя родная деревенька, пятьсот стир отсюда, только совсем в другую сторону. Пускай ищут все, кому не лень. А кому не лень было прислать ко мне Зайну, я уже догадывался. И это не полиция, не бандиты, а почище, чем те и другие вместе взятые. Только младенцу неведомо, что в каждой семье военнослужащего надлежит быть нештатному осведомителю УБ, нашего прославленного Управления Безопасности. Ежели в семье всего два человека, нетрудно догадаться, кто из них регулярно строчит донесения контролеру из УБ. Меня эти штучки мало трогали, я человек стопроцентно лояльный. Уж такая поганая работенка у наших УБоищ, равно как и скотская планида офицерских жен. Другого объяснения визиту Зайны не было и быть не могло. Но тем запутанней становилась ситуация в целом. Мной заинтересовалось УБ, надо же. Час от часу не легче.

- Когда думаешь вернуться?

Придурковатая умница добросовестно расспрашивала меня, тем самым выдавая себя с головой и совершенно не заботясь о том, что ее назойливый интерес к моим делам выглядел слишком прозрачно.

- Да как получится...

И тут дверной звонок затренькал в типичном полицейском стиле. Я подумал о подброшенных деньгах и пистолете, мысленно махнул рукой и пошел отпирать. Семь бед - один ответ.

Но заявилась ко мне отнюдь не полиция. На пороге стояли двое толстощеких румяных верзил в каскетках-восьмиклинках и черных кожаных куртках, униформе столичных бандюг среднего пошиба. Один из них сунул мне под нос дуло пистолет-пулемета "Брен", а свободной рукой ухватил за грудки и отшвырнул к окну.

- Где башли, падло? - рыкнул он, войдя и захлопнув дверь.

Второй бандит, тоже с "Бреном" наперевес, заглянул в комнату. Зайна испуганно взвизгнула.

- Молчать! - прикрикнул на нее второй. - Слышь, Фенк, тут баба.

- Бзец на нее. Ты глухой, падло? Я говорю, где башли, бзец! Это наша касса.

Куцее дуло с толстым глушителем подрагивало, будто изнывая от желания выплюнуть в меня длинные заостренные пульки со смещенным центром тяжести, любая из которых способна бешеным зигзагом прошить человека от ключицы до паха или, вращаясь юлой, перерубить напрочь руку.

- Ты путанку гонишь, браток, - нагло ответил я. - Что за башли, какая касса? Я в непонятке.

- Сейчас придешь в понятие, падло. Это что, твоя баба?

Я счел излишним вдаваться в тонкости моего двусмысленного положения.

- Допустим, моя.

- Возьми бабу на мушку, - велел напарнику Фенк. - Досчитаю до трех, мочи ее. А ты, падло, вникай. Сейчас замочим твою бабу, если не отдашь кассу. Раз...

В умелых руках очень серьезная штука "Брен", калибр двадцать девять, скорострельность двенадцать пуль в секунду. Но сноровка у верзил была весьма сомнительной. И в квартиру они вперлись с нахальной неумелостью, и оружие держали напоказ, а не наизготовку. Надо полагать, серьезного отпора эти молодчики никогда не встречали, и на сей раз почему-то сочли себя хозяевами положения.

- Два...

Некие очень ушлые ребята убили Лигуна, забрали у него выручку, которую подбросили мне в чемоданчике, чтобы отвести от себя подозрения и подставить меня. Прикончили толкача, конечно, не из-за денег. А потом как-то дали знать наркоклану о том, где искать виновного. Хотя странно, зачем им понадобилось совать в чемоданчик пистолет, эта улика скорее для полиции, а для громил хватило бы и пачек с деньгами. Шла путаная загадочная игра, в которую невесть с какого бока сунулось Управление Безопасности, явно неспроста подославшее ко мне Зайну. Представляю, как она отнекивалась, разыгрывала дуреху, и как офицер из УБ настаивал, требовал от нее добыть свежую информацию обо мне любым путем. Все эти мысли текли у меня в голове с бешеной скоростью своим чередом, а заодно я обдумывал, как понадежнее загасить моих непрошеных гостей с их пижонскими пистолет-пулеметами.

- Вон там, - сказал я, показывая пальцем в угол.

И Фенк, разумеется, купился, как маленький. Он бросил быстрый взгляд туда, где возле плиты висело оцинкованное корыто. Этого было достаточно, чтобы я прыгнул вбок, уходя с директрисы "Брена", и выхватил пистолет из-за спины. Вся моя выучка осталась при мне, ее хватило в самый раз, чтобы опустить большим пальцем флажок предохранителя, броситься на пол, всадить пулю в грудь неповоротливого Фенка. Его короткая очередь пришлась по окну, брызнули стекла, пистолет-пулемет выпал из рук, и бандит завалился навзничь.