Морской ужас - Эдмонд Мур Гамильтон

вскарабкались внутрь и плотно закрыли тяжёлые двери. Через иллюминаторы мы могли видеть, как вода быстро поднималась, пока через несколько минут она не поднялась настолько, что наконец-то смогла всплыть наша подводная лодка, которая всё это время лежала на голом металлическом полу.

Эванс мгновенно отдал приказ, и в тот же миг двигатели судна загудели, а включённые на реверс винты начали рассекать воду, прижимая нас к стене напротив больших дверей. Там мы на мгновение остановились, а затем, по другому приказу, лодка, словно живое существо, понеслась сквозь большое помещение к внутренней из двух огромных дверей, открывавшихся только снаружи. Нос корабля с силой врезался в дверь; таков был наш план — по возможности выбить обе двери и спастись бегством. Мы увидели, как дверь содрогнулась от удара, на её толстом прозрачном металле образовалась глубокая вмятина, но она всё ещё держалась; поэтому подводную лодку снова отвели к противоположной стене, откуда она снова ринулась вперёд, чтобы врезаться в преграду.

При втором ударе раздался лязг металла о борта нашего судна, и мы увидели, что огромная дверь смялась от второго удара. Теперь только внешняя дверь препятствовала нашему бегству, и мы с волнением наблюдали, как подводная лодка снова отошла и устремилась вперёд, преодолевая это последнее препятствие. Мы ударили по ней с размаху, который снова сбил нас с ног, но не выбил дверь, и тут Эванс неожиданно вскрикнул, увидев в иллюминатор группу слизнеподобных существ, остановившихся снаружи и смотревших на нас. Когда наш корабль рванулся вперёд, ещё раз ударившись о толстый металл, мы увидели, как они спешат вниз по улице, а мгновение спустя заметили, как от далёкого шпиля, возвышающегося над городом, гигантскими шагами движутся к нам три огромные машины, охранявшие этот шпиль!

Несмотря на наш второй удар, наружная дверь всё ещё держалась, а спешащие машины стремительно приближались к нам. К этому времени моторы субмарины гудели на предельной мощности, и, когда Эванс хрипло выкрикнул приказ, судно, отступив к стене, на мгновение замерло, а затем в третий раз со всей силой гребных винтов рванулось сквозь воду вперёд к внешней двери. Когда мы помчались вперёд, я увидел менее чем в тысяче футов от себя огромные машины, которые наклонялись к нашей тюрьме, а затем раздались сильный треск и грохот, огромная металлическая дверь была смята, как картонная, и наша подводная лодка вырвалась в открытые воды. К нам стремительно приближалась огромная рука передней гигантской машины, и на мгновение, когда мы резко задрали нос субмарины вверх, почувствовали, как концы пальцев этой руки задели борт нашего корабля. Затем мы пронеслись мимо неё и помчались под крутым углом к поверхности, пока город шаров и белое сияние, окутывавшее его, не скрылись из виду под нами.

Выше, выше, выше — пока, наконец, наше судно не вырвалось из воды на солнечный свет и чистый воздух. Задыхаясь и почти теряя сознание, мы распахнули двери и полной грудью вдохнули солёный бриз. Воды, по которым плыла подводная лодка, были неспокойны, и, поспешно сверившись с нашими приборами, мы увидели, что уровень моря уже поднялся на несколько футов, и знали, как никто другой, что является причиной этого подъёма и несёт гибель Земле. Поэтому мы взяли курс обратно в Англию и помчались домой сквозь вздымающиеся волны, чтобы донести наше предупреждение до всего мира, потому что в условиях всеобщей паники на наши радиопереговоры никто не отвечал. Мы двигались на восток-юго-восток и, наконец, вошли в Лондонскую гавань, где, после часа напряжённых переговоров, Эванс, Льюис и я смогли убедить военно-морские власти в правдивости нашей истории, смогли объяснить им, что единственный шанс предотвратить гибель всего мира — это спуститься обратно в глубины и уничтожить или попытаться уничтожить тот большой генератор, который мы видели там, в глубинах Атлантики, а вместе ним и другие.

Это было всего несколько часов назад, Стивенс, и за это время, пока я разговаривал с вами, подводные лодки всего британского флота, подводные аппараты нового типа, которые тоже могут погружаться на такие большие глубины, будут собраны в вышедшей из берегов Темзе и вскоре отправятся в плавание вместе с подводными лодками из всех других стран, которые можно собрать, чтобы предпринять последнюю попытку спасти наш мир. Я знал, что у меня есть час или около того, поэтому, пока Льюис поспешил на поиски своей семьи, я, у которого её нет, пришёл сюда в надежде найти вас, Стивенс, зная, что вы присоединились бы к нам, если бы смогли. Итак, теперь вы знаете, какой ужас топит наш мир, и который стремится к гибели всего человечества и навстречу которому, на дно Атлантики, мы отплываем в течение часа, в последней отчаянной попытке остановить этот надвигающуюся погибель.

С этими словами Клинтон поднялся на ноги и молча окинул взглядом освещённый красным светом город и потоки воды, текущие по его улицам и заставившие обезумевших от страха людей выйти на улицу, крича в слепом ужасе. Стивенс тоже встал, посмотрел вместе с ним, а затем, повинуясь общему порыву и не произнеся ни слова, они повернулись к двери. Полчаса спустя они уже пробирались через тёмную, затопленную пустыню, которой стал Лондон, к ряду длинных, мрачных стальных корпусов, покачивавшихся у берегов вздувшейся Темзы, а ещё через несколько минут стояли в узкой рубке управления одного из судов, выходящего в открытое море вместе с отрядом из более чем ста кораблей.

Они двигались всё дальше и дальше, в темноту бурлящего пролива, а затем на юг, вокруг мыса, где сбоку от их строя встал такой же строй из равного числа судов — объединённый атлантический и средиземноморский подводные флоты Франции, Германии и Италии. И вот уже объединённые флоты двинулись дальше, на запад, сквозь вздымающиеся огромные волны, в ровном, неизменном строю. Они двигались вперёд всю ночь напролёт, и весь день, всё так же на запад, и снова всю ночь, пока, наконец, на рассвете далеко впереди не стало видно множество продолговатых чёрных точек, длинных стальных корпусов, похожих на их собственные — это, в ответ на призыв о помощи, шёл на восток великий американский подводный флот. Два флота встретились, соединились, а затем, образовав одну большую тройственную формацию численностью более трёхсот субмарин, повернули и направились на север. Миновало утро, и наступил полдень, а затем и закат, но все те же десятки длинных мрачных судов продолжали двигаться на север, к впадине Нельсена и тому, что лежало на её дне, к последней великой битве человечества за спасение своего тонущего мира.