Альфред Бестер - Миры Альфреда Бестера. Том 3

— Как Александр Эйфель?

— Вроде того, хотя зданию нашего синдиката далеко до Эйфелевой башни. А у вас дом просто необыкновенный. Я дальше холла тут не бывал.

— Хотите отправимся на экскурсию?

— Мечтаю!

— Замечательно, только сначала давайте выпьем. Что вы будете?

— Пожалуйста, не беспокойтесь, Галли. Все, что есть под рукой.

— Дорогой Валера…

— Прошу вас, называйте меня Тони.

— Хорошо. Дорогой Тони, в доме со мной живут двое с половиной мужчин и черная горилла. Как вы понимаете, у нас в баре есть все, что душе угодно.

— Тогда я предпочел бы «Столичную». Но почему два с половиной мужчины?

— Я говорю об Игоре. Это наш повар и слуга. Биоробот, копия слуги барона Франкенштейна, — объяснила Галатея, ставя на стол поднос, на котором в ведерке со льдом возвышалась бутылка водки. Помешав лед, она ловко открыла бутылку.

— Что-то припоминаю. Горбатый такой, олигофрен.

— Он жутко милый, но, к сожалению, действительно…

— А горилла?

— О, это моя милая нянюшка, Клаудиа. Она просто чудо. Водка еще не охладилась как следует, но давайте начнем. — Галатея наполнила рюмки. — В русском стиле, да? Ну поехали, Тони. Смерть фашистским оккупантам, империалистам космоса! Чтоб разорвало их звездные колымаги!

Они залпом выпили.

— Галли, на вас умопомрачительное платье.

— О, сэр, — она, смеясь, покрутилась перед ним. — Нравится?

— Не нахожу слов.

— Если я скажу вам, откуда оно у меня, обещаете не выдавать меня?

— Торжественно клянусь.

— Я слизала его у Магды.

— Кто такая эта ваша Магда? Благодарю вас.

— Ой, я налила слишком много! Ну да ладно. Мужчины любят толстенные сандвичи и полные рюмки. Магда — самая популярная модельерша этого года.

— Но почему необходимо держать в секрете происхождение вашего платья?

— Ого, вы не представляете, каким опасностям я подвергаюсь, если выяснится, что я умудрилась скопировать оригинал. Меня могут повесить, четвертовать, колесовать!

— Как вам удалось сделать точную копию?

— На демонстрации моделей я влюбилась в это платье с первого взгляда и сделала его по памяти.

— Неужели и сшили сами? Вы невероятная девушка, Галли.

— Не преувеличивайте мои достоинства. Наверняка и в вашем деле есть свои хитрости.

— В общем, да.

— Вот и у меня тоже. Так-то! Извините, президент, но вы вторгаетесь в область моих профессиональных секретов.

— Не забывайте, что и президент корпорации должен в совершенстве владеть всеми приемами обработки клиента. Посвятите меня в ваши тайны.

— Как-нибудь в другой раз, если хорошо попросите.

— Кто научил вас обходиться с людьми, всему тому, что вы умеете? Уж, конечно, не Мэнрайт.

— Посмотрели бы вы на ребят Клаудии. Вот это школа! Еще по рюмочке? Долой пуританские строгости! Сейчас я поведу вас на экскурсию.

Валера был потрясен всеми чудесами этого сказочного дома, околдован необыкновенной девушкой, резвившейся среди мэнрайтовской чертовщины, словно рыба в воде. В голове почему-то вертелся припев старинной песенки:

Па-дуба-дуба-дуба-да,Моя девчонка мне под стать,Другой такой мне не сыскать.Язык, как братва, нрав ой-ой-ой,Другой такой мне не сыскать.

— Не надо избитых комплиментов, Тони, — сказала она, усаживая его рядом с собой на диване и вновь наполняя рюмку. — Теперь вам предстоит настоящий экзамен. Предположим, у вас появилась бы возможность унести из этого дома одну-единственную вещь. На чем бы вы остановили свой выбор?

— На вас.

— Я же сказала «вещь». Ну подумайте, что бы вам хотелось взять с собой?

— Простите, я, кажется, пролил немного.

— Нет, нет, это я виновата, толкнула вас. Не трогайте, я уберу сама. Итак?

— Вы загадка для меня, Галли. Хорошо, только не смейтесь. Я выбрал бы механическое пугало, которое стоит у вас в саду.

— Поэтому вы мне и нравитесь! Этого монстра я изготовила сама, когда была маленькой, несколько месяцев назад.

Она звонко расцеловала его в обе щеки и соскочила с дивана.

— Хотите послушать музыку?

Не дожидаясь ответа, Галатея включила приемник. Тихая музыка заполнила комнату. Валера взглянул на часы.

— Ваши гости демонстрируют верх светских приличий.

— Что вы хотите сказать?

— Меня пригласили к восьми. Прошел час, а остальных все еще нет.

— Они уже были.

— А мне казалось, я пришел раньше всех.

— Так оно и есть.

— Неужели мы…

— Вы угадали.

— Но вы говорили о приглашении к ужину, Галли.

— Почему бы нам не устроить ужин, когда бы вы ни пришли?

— Значит, кроме нас с вами, никого не будет?

— Могу пригласить еще кого-нибудь, если вам со мной скучно.

— Вы прекрасно знаете, что я совсем не то хотел сказать.

— Да? А что же?

— Я… — начал Валера и тут же умолк.

— Продолжайте же, смелее, — поддразнивала она его.

Он перестал сопротивляться этому влечению. Пожалуй, впервые за всю его бурную светскую жизнь женщина полностью подчинила его себе. Он тихо произнес:

— У меня из головы не выходит старая песенка: «Моя девчонка мне под стать, другой такой мне не сыскать».

Галатея покраснела и, пытаясь скрыть охватившую ее дрожь, начала усиленно изображать гостеприимную хозяйку.

— Сейчас будем ужинать, — поспешно сказала она. — Бефстроганов, картофель с грибами, салат, лимонный пирог, кофе. Вино Mouton Rothcschield. Мы не будем подниматься в столовую, Тони. Я все устроила здесь. Помогите мне.

Вместе они придвинули карточный столик к самому краю мраморного бассейна, поставили расписные венецианские стулья. Они были одни в пустом доме, и это усиливало ощущение близости между ними.

Галатея уже расставила настоящий споудовский фарфор[140], разложила датское серебро. Оставалось сделать последние штрихи. Она вытащила пробку из бутылки бордо и налила чуточку в бокал Валера.

— Попробуйте, Тони. Я давно подозреваю, что все эти россказни о том, как нужно определять букет вина, сплошное притворство, но полагаюсь на ваш опыт. Что скажете?

Он сделал глоток и закатил глаза от удовольствия.

— Потрясающе. Ваши комментарии, Галли, неподражаемы. Садитесь за стол и выпейте со мной. Прошу вас.

Он наполнил ее бокал.

— Подождите, — смеясь, запротестовала она, — сначала представление. Я упросила мастеров сделать подсветку в бассейне. Недаром мне хотелось поужинать с вами именно здесь. Смертельный номер «Двадцать акул на эстраде»!