Кир Булычёв - «Если», 2002 № 12

Тим Бартон

решил переквалифицироваться в бродвейского постановщика. Он выступит в роли режиссера многомиллионного мюзикла «Бэтмен». Продюсирует проект компания «Warner Brothers», в либретто использована книга Дэвида Айвеса, музыку написал Джим Стейнман. Бродвейская премьера мюзикла состоится в начале 2005 года. Напомним, что Бартон был режиссером фильмов «Бэтмен» (1989) и «Бэтмен возвращается» (1992).

Британские

премии в жанре фэнтези (British Fantasy Awards) раздавались во время проходившей в Лондоне в конце сентября конвенции. Предварительно стоит объяснить, что жанр фэнтези понимается британскими устроителями весьма широко: например, эту премию умудрился получить даже Г. Бенфорд, один из лидеров «твердой» НФ. Вот и сейчас лучшим романом была признана книга «Ночь триффидов» Саймона Кларка, где фэнтезийных моментов практически нет (см. рецензию на роман в этом номере — ред.). Лучшим рассказом стало его же произведение «Огни города гоблинов». Лучшим художником назван Джим Бёрнс. Примерно в это же время международная Ассоциация НФ-поэтов объявила своих лауреатов. Премии с винодельческим названием «Рислинг» достались Лоуренсу Шимелу за поэму «Как создать человека» и Уильяму Джону Уоткинсу за стихотворение «Мы умираем, как ангелы».

Кинокомпания

«Warner Brothers» заканчивает переговоры с известным производителем компьютерных игр фирмой «ID Software» о приобретении прав на знаменитую «3D-стрелялку» «Doom». Ранее общественное мнение не одобряло экранизации игры из-за обилия сцен насилия и крови, однако в нынешней ситуации лента о могучем герое, сметающем силы ада со своего пути, показалась компании актуальной. За основу сценария, скорее всего, будет взят сюжет грядущей третьей версии игры — во время неудачного научного эксперимента на Марсе неожиданно открываются врата в ад.

Исполнилось 50 лет

Борису Завгороднему — отечественному «фэну № 1». Коренной волгоградец, руководитель знаменитого КЛФ «Ветер времени», он одним из первых в СССР «пробил окно» на Запад: под неусыпным надзором и преодолевая противодействие карающих органов, умудрялся подолгу переписываться с иностранными фэнами и знаменитыми писателями, такими, как А. Нортон, Р. Желязны, Г. Гаррисон, Д. Браннер. В 1991 году Борис организовал один из самых крупных конвентов советских времен — «Волгакон». Тогда же, в 1991 году, своими силами издал первые книжки известных ныне фантастов — Владимира Васильева, Сергея Щеглова, Марианны Алферовой. На одном из «Интерпрессконов» голосованием участников с огромным отрывом получил единственный в своем роде приз — «Звезда фэндома».

«Роскон-2003»

пройдет с 13 по 16 февраля, как и в 2002 году, в Доме отдыха Управления делами Президента РФ «Планерное». В планах организаторов проведение семинаров, пресс-конференций, встреч с издателями, кинопоказов. В связи с успешным опытом мастер-классов для молодых авторов (все произведения победителей мастер-классов позже были опубликованы на страницах различных изданий) оргкомитет решил расширить количество подобных мероприятий. К уже имеющимся мастер-классам В. Головачева, С. Лукьяненко, Г. Л. Олди, Н. Перумова добавятся новые, в частности — мастер-класс А. Громова. Подробности можно узнать на www.convent.ru или по телефону (095) 918-1087 (МЦФ).

Агентство F-пресс

Геннадий Прашкевич

МАЛЫЙ БЕДЕКЕР ПО НФ,

или Повесть о многих превосходных вещах

________________________________________________________________________

В первом полугодии этого года «Если» предложил вниманию читателей воспоминания одного из старейшин фантастического цеха Геннадия Прашкевича. Мемуарные зарисовки автора были встречены бурно, что неудивительно: истории Геннадия Мартовича давно бытовали изустно и теперь наконец обрели письменную форму. Писатель решил продолжить свои воспоминания, но память подсказала ему не только фантастические встречи. Это и путешествия, и история книг. Пейзаж жизни. Сохранив общую канву повествования, мы с разрешения автора публикуем лишь то, что связано с жанром, которому посвящен наш журнал.

Часть III. МОНАХ-УБИЙЦА

Жизнь коротка, а искусство темно,

и вы можете не достичь желанной цели.

Философ из Лейдена. 1.

— Мой земляк.

Академик Окладников улыбнулся.

Но говорил Алексей Павлович серьезно.

За чисто протертым стеклом витрины желтел человеческий скелет, вросший в каменную породу. Невзрачный, кривоногий. Наверное, при жизни маленький был, кашлял. Нужно мужество, чтобы признать родство с таким окаменевшим сморчком.

— Мы из Бурятии.

Я понял. Земляки.

Только время их разделяло.

Но такое понимание истории пронзает. Вот лежит маленький, кривоногий, но — предок, предок! А то ведь сами даем повод писать о себе: «…славяне любят пить и сочинять свои летописи» (Шлецер). С детства от истории отталкивало ощущение нечистого. Ощущение, что историю написали пьяные мужики с соседней улицы. Например, «Краткий курс истории ВКП(6)». Отец никогда не был членом ВКП(б), но учебник часто лежал на столе. Я листал страницы, видел заляпанные чернилами подписи, замазанные чернилами портреты.

Ну что это за история?

История — вот.

В улыбке Окладникова.

«Мой земляк».

ВИТАЛИЙ ИВАНОВИЧ

Бугров земляками считал фантастов.

Неважно, кто где родился. Баку, Питер, Одесса, Москва, Киев, Харьков, Новосибирск, Магадан, главное, чтобы вошел в сферу НФ. Виталий считал, что фантасты, как кукушки Мидвича, родившись, должны все знать.

В старой редакции «Уральского следопыта» на улице 8 марта (впрочем, как и во всех последующих, вплоть до особняка на улице Декабристов) кабинет Виталия был чуть не до потолка забит рукописями. Не знаю, как он в них разбирался. Даже просмотреть, не то что прочитать, такое количество невозможно.

Но он успевал.

В 1973 году я привез Виталию рукопись научно-фантастической повести «Мир, в котором я дома». Во время нашего разговора вошел в кабинет зам. главного редактора — активный партиец, бывший пилот — и страшно обеспокоился, узнав, что в Новосибирске я работаю в массово-политической редакции. «Это как? — облизнул он пересохшие от волнения губы. — Это теперь сотрудники массово-политических редакций пишут фантастику?»

Однако повесть прошла.

В 1974 году, вслед за первой, прошла и вторая, что для «Уральского следопыта» являлось исключением. Никогда они не давали в один год одного автора двумя крупными вещами. Ну, может, Славу Крапивина. Не знаю.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});