Чарльз Стросс - Акселерандо
Акселерандо читать книгу онлайн
Манфред Макс — самый мощный двигатель прогресса на Земле. Он генерирует идеи со скоростью пулемета, он проверяет их на осуществимость, и он знает, как сделать так, чтобы изобретение поскорее нашло того, кто нуждается в нем и воплотит его. Иногда они просто распространяются по миру со скоростью молнии и производят революцию, иногда надо как следует попотеть, чтобы все случилось именно так, а не как-нибудь намного хуже, но результат один и тот же — старанием энтузиастов будущее приближается. Целая армия электронных агентов помогает Манфреду в этом непростом деле. Сначала они — лишь немногим более, чем программы автоматического поиска, но усложняясь и совершенствуясь, они понемногу приобретают черты человеческих мыслей, живущих где-то там, in silico. Девиз Манфреда и ему подобных — «свободу технологиям!», и приходит время, когда электронные мыслительные мощности становятся доступными каждому. Скорость появления новых изобретений и идей начинает неудержимо расти, они приносят вне новые дополнения разума и «железа», и петля обратной связи замыкается.
Экспонента прогресса превращается в кривую с вертикальной асимптотой. Что ждет нас за ней?
Перевод — torque_xtr.
Оригинал — http://www.antipope.org/charlie/blog-static/fiction/accelerando/accelerando-intro.html (under Creative Commons 2.5.)
«Кто…» Амбер прищуривается, глядя брусчатку. Она генерирует толпу отражений, и те наседают на ключи модификации реальности. Слепому пятну все ни по чем. «Ты тот инопланетянин?»
«А кто еще, по-твоему?» — спрашивает слепое пятно с неприкрытой иронией. «Не-а. Я домашняя кошка твоего бати. Слушай, хочешь смыться отсюда?»
«Э-э-э». Амбер протирает глаза. «Извини, но я почему-то не вижу тебя. Где ты?» — спрашивает она осторожно. «Мы знакомы?» У Амбер есть странное чувство — она знает это слепое пятно, оно чем-то очень, очень важно — и что-то отсутствует в ее самоощущении. Потеряно что-то очень близкое, но что именно? Не получается вспомнить.
«Вот как, детка…» В голосе-которого-нет, исходящем из пятна расфокусированности на земле, сквозит нотка удивления, смешанного с такой усталостью, какая бывает, наверное, если несешь на своих плечах тяжесть всего мира. «Крепко же они вас взломали, вас обоих. Позволь мне, я все починю».
«Нет!» — восклицает Амбер, на мгновение опередив Садека. Он смотрит на нее с удивлением. «Ты действительно захватчик?»
Слепое пятно вздыхает. «Припомни как следует. Я такой же захватчик, как и ты. Я пришла сюда вместе с тобой! Но есть отличие, я не собираюсь позволять тупым корпоративным духам использовать меня как универсальную измеряемую валюту».
«Измеряемую?» Садек замирает. «Я знаю тебя!» — говорит он, и на его лице отражается сущее, колоссальное удивление. «О чем ты говоришь?»
Слепое пятно зевает, обнажая острые белоснежные клыки. Амбер трясет головой, пытаясь прогнать галлюцинацию. «Дай-ка угадаю. Ты проснулся в комнате, этот инопланетный дух тебе сказал, что человеческий вид вымер, и попросил что-нибудь со мной сделать — верно?»
Амбер кивает, и по ее спине бегут мурашки. «Он лжет?» — спрашивает она.
«Да, черт подери!» Теперь слепое пятно улыбается, и улыбка в пустоте уже никуда не девается — Амбер взаправду ее видит, только не видит тела, которому улыбка принадлежит. «По моим прикидкам, мы в шестнадцати световых годах от Земли. Вунч тут проходили, они порылись в помойке и ушли черт знает куда. Это такая дырища, что ты не поверишь. Основная форма жизни — невероятно вычурная корпоративная экосфера, в которой живут и плодятся юридические инструменты. Они обчищают проходящих мимо разумных существ и используют их как валюту».
За улыбкой виднеется острая треугольная голова, глаза-щелочки и острые уши. Хищное, разумное, и невероятно чуждое лицо. Стоит Амбер оглянуться на площадь, и оно проступает где-то на краю ее поля зрения. «Ты имеешь в виду, мы… то есть, когда мы появились, они схватили нас и покромсали нашу память?» Вдруг Амбер обнаруживает, что стало невероятно сложно сосредоточиться. Но если сосредоточиться на улыбке, можно почти различить тело за ней. Оно похоже… на пушистого паука, что ли? Только с хвостом, аккуратно обернутым перед передними лапами.
«Ага. Только они не предполагали повстречать кого-то вроде меня». Улыбка, кажется, ширится бесконечно. Она похожа на ухмылку Чеширского кота, и за ней проступает тело в оранжевую и коричневую полоску, под взглядом начинающее мерцать, как будто галлюцинация. «Хакерские средства твоей матери самосовершенствуются, Амбер. Ты помнишь Гонконг?»
«Гонконг…»
Миг безболезненного давления, и Амбер ощущает, как со всех сторон падают гигантские невидимые барьеры. Она оглядывается и наконец видит площадь такой, какая она есть — половину команды Выездного Цирка, тревожно ожидающих ее появления, ухмыляющуюся кошку, свернувшуюся на полу перед ее ногами, и неимоверные массивы-стены самоусложняющихся данных, отгораживающие их маленький городок от зияющих дыр — интерфейсов к другим маршрутизаторам в сети.
«С возвращением!» — торжественно говорит Пьер, когда Амбер, пискнув от удивления, наклоняется и берет кошку на руки. «Теперь, когда ты выбралась из застенков, давайте же поразмыслим, как нам вернуться домой?»
* * *Добро пожаловать в шестую декаду третьего тысячелетия. На самом деле, придерживаться старой системы отсчета дат больше не имеет смысла — один-два миллиарда людей, по-прежнему обитающих в биологических телах, еще заражены вирусными мемами, но основы теоцентрической датировки приняли нокаутирующий удар. По старому отсчету, на дворе — пятидесятые, но что это означает для тебя — определяется скоростью хода твоей реальности, которая у разнообразных выгруженных видов, распространившихся по Солнечной системе, различается на порядки величины. У кого-то 2049-й случился еще вчера, а для других по их собственному отсчету уже минула тысяча веков.
И теперь — пока Выездной Цирк стоит на якоре у инопланетного маршрутизатора на орбите коричневого карлика Хендай +4904/-56, пока Амбер и ее команда на другом конце кротовины пытаются выбраться из сети непостижимо огромных инопланетных мыслепространств, пока все это продолжается своим чередом — чертовы дураки люди все-таки преуспели в том, чтобы сделать себя устаревшими. Непосредственной причиной смещения с поста венца творения (или венца телеологического самоконструирования — это зависит от вашего взгляда на эволюционную биологию) стала атака самоосознающих корпораций. Комбинация международного торгового права и нейронной архитектуры привела к появлению совершенно нового семейства видов — быстрых и смертоносных корпоративных хищников Сети — и словосочетание «умные деньги» приобрело совершенно новый смысл.
Меркурий давно исчез, разобранный сообществом энергодельцов, а Венера, на которую направили собранный и концентрированный солнечный свет, взорвалась в ослепительном сиянии и превратилась в расширяющееся облако обломков. Миллион миллиардов морских ежей-нанокомпьютеров размером с кулак теперь обращаются вокруг Солнца внутри бывшей орбиты Меркурия, и их обратные стороны светятся багровым накалом, сбрасывая мыслительный жар.
Миллиарды людей, оставшихся в биологических телах, отказываются иметь всякое дело с богохульной новой реальностью. Многие из их лидеров объявили выгрузки и артилекты бездушными машинами. Большинство из них — робки и лелеют мемы самосохранения, усиливающие до всеобщего невроза некогда здоровое отвращение, возникающее при мыслях о роботах-мыслеотображателях, раздевающих твое сознание, как луковицу. Продажи шапочек из алюминиевой фольги в эту эпоху достигли своего исторического максимума. Однако сотни миллионов людей уже обменяли свои биологические куклы на мыслемашины, и их число стремительно растет. Через несколько лет биологическая популяция станет видом абсолютного меньшинства в отряде послелюдей. А еще через некоторое время, вероятно, будет война. Обитатели мыслеоблака голодны и жаждут больше пассивной материи на переработку, а биотела на редкость неэкономичны в вопросах использования залежей кремния и редкоземельных элементов, которыми является Земля.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
