Кристофер Прист - «Если», 1998 № 02

Ответить на эти вопросы и рассказать об особенностях нашего кинопроката прошлых лет мы попросили кинокритика Сергея Курявцева.

*********************************************************************************************

Для того, чтобы разговор был предметным, я задался целью выяснить «засекреченные» в советские времена статистические данные кинопроката в СССР в течение 50 лет — от 1940 до 1990 гг. И, изучая попавшие в мое распоряжение таблицы кассовых рекордсменов (к счастью, у нас всегда считали количество зрителей, а не сумму сборов, так что нет необходимости, как в США, пересчитывать показатели в соответствии с нынешним курсом национальной валюты), я, в частности, с изумлением обнаружил, что среди популярных советских картин почти отсутствуют фантастические фильмы. Во всяком случае, коммерчески удачной «чистой фантастикой» (без примесей каких-либо иных доминирующих жанров) следует считать лишь «Гиперболоид инженера Гарина», экранизацию романа Алексея Толстого, осуществленную Александром Гинцбургом в 1966 году.

Любопытно, что киноверсия другого произведения одного из родоначальников советской социальной фантастики, а именно «Аэлита» (1924) Якова Протазанова, включается во многие западные рейтинги по кинофантастике в качестве примера раннего обращения к теме полета на иные планеты. А в 1935 году в создании «Космического рейса» Василия Журавлева участвовал… сам Константин Циолковский, подготовивший 30 чертежей ракетоплана, который был показан в кадре, летящим по направлению к Луне. Но впоследствии отечественная кинофантастика долгое время не затрагивала эти проблемы — то ли по причине засекречивания любой информации о космосе, то ли из-за того, что техническая база советского кинематографа не позволяла режиссерам создавать впечатляющие фильмы о космических странствиях. Исключение составила лишь пара не имевших у нас особого резонанса картин на рубеже 50-60-х годов: «Небо зовет» Михаила Карюкова и А. Козыря, а также «Планета бурь» Павла Клушанцева.

Однако именно они были приобретены американским режиссером и продюсером Роджером Корменом. которого называли «некоронованным королем независимого малобюджетного кино», воспитавшим большое число знаменитых учеников. В частности, Фрэнсис Коппола, будучи подмастерьем Кормена, приложил руку к перемонтажу и досъемкам картины «Небо зовет», выпущенной в США в 1962 году под названием «Битва выше Солнца». А Питер Богданович из «Планеты бурь» сделал в 1966 году «Путешествие на планету доисторических женщин». Одновременно подобные «творческие операции» производились и над советскими сказками. Тот же Коппола в 1962 году превратил русскую былину «Садко» Александра Птушко в «Магическое путешествие Синдбада».

Как ни странно, в этом была определенная логика, потому что примерно в то же время в советском кинопрокате с успехом демонстрировался американский фильм «Седьмое путешествие Синдбада», занявший с результатом 32,3 миллиона зрителей второе место среди зарубежных лент и общее пятое — по итогам года. А будучи выпущенным почти два десятилетия спустя, собрал еще большую аудиторию, оказавшись лидером среди иностранных картин (опередив даже своего двойника «Золотое путешествие Синдбада»),

То есть интерес к сказочно-приключенческому (что отчасти верно и для американской аудитории) намного превосходит сугубо фантастическое. Вот почему в списке рекордсменов советского кинопроката широко представлены как раз сказки — «Приключения Али Бабы и сорока разбойников» Латифа Файзиева и Умеша Мехры (1980, по 52,8 млн зрителей на серию), «Руслан и Людмила» (1972, по 34,6 млн на серию), уже упоминавшийся «Садко» (1953, 27,3 млн), «Сказка о царе Салтане» (1967, 26,8 млн) и «Каменный цветок» (1946, 23,1 млн) — все Александра Птушко: «Варвара-краса, длинная коса» (1972, 32,9 млн) и «Золотые рога» (1973, 20,7 млн) — обе Александра Роу. Или те номинально фантастические картины, в которых все-таки превалируют приключенческие элементы: «Земля Санникова» Альберта Мкртчяна и Леонида Попова (1974,41,1 млн), «Тайна двух океанов» Константина Пипинашвили (1957, по 31,2 на серию), детективный и историко-приключенческий сюжет: «Ларец Марии Медичи» Рудольфа Фрунтова (1981, 23,0 млн). Гораздо меньше показатели зрительской посещаемости у картин «Молчание доктора Ивенса» (1974) Будимира Метальникова, «Отель «У погибшего альпиниста» (1979) Григория Кроманова, «Лунная paдyгa» (1984) и «Конец вечности» (198/), Андрея Ермаша.

Разумеется, эксцентрическая комедия с фантастическим мотивом путешествия во времени (как бы российское предвосхищение «Назад в будущее») тоже обречена на успех, однако «Иван Васильевич меняет профессию» Леонида Гайдая (1973, 60,7 млн, 22-е место за всю историю советского кино) находится в гордом одиночестве. Например, «Кин-дза-дза» другого признанного комедиографа Георгия Данелия в 1987 году собрала всего по 15,7 млн на серию. Не перешла двадцати-миллионный рубеж и такая, казалось бы, популярная еще в 60-е годы фантастическая комедия, как «Его звали Роберт» Ильи Олыивангера о человеке-роботе. Тем не менее страсть советской публики к комической и даже пародийной фантастике ощутимо проявилась в ажиотаже по поводу трех серий французского «Фантомаса» в 1967-68 годы, а в 1986 году по поводу польской ленты «Новые амазонки» (не помешали цензурные сокращения и смена завлекающего названия «Секс-миссия»),

Точно так же в нашем кинематографе остался неподдержанным oпыт сочетания фантастики со «жгучей мелодрамой» на зарубежном материале. Всем памятный «Человек-амфибия» Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева в 1962 году с результатом 65,4 млн смог наконец-то обойти «Бродягу» Раджа Капура, являвшегося почти десятилетие единоличным лидером советского кинопроката. А то, что отечественные зрители на самом деле обожали «над фантастикой слезами облиться», подтверждает более поздний и вроде бы казусный случай. В 1988 году, уже в перестроечные времена, публика дружно повалила на американскую ленту «Кинг Конг жив» (55,1 млн — на миллион больше было лишь у суперхита «Маленькая Вера»), причем первая часть этой истории — «Кинг Конг» — не произвела столь ошеломляющего впечатления (всего 47.1 млн). Это можно объяснить только тем обстоятельством, что в продолжении «Кинг Конга» мы получили словно типичную мелодраму о матери-одиночке, оставшейся с маленьким ребенком на руках. Как же не посочувствовать «бедной Кинг Конгше» и ее детенышу!

Или почему бы не пожалеть китов-убийц (не случайно в нашем прокате грозное название «Орка, кит-убийца» поменяли на элегично-печальное — «Смерть среди айсбергов»), случайно залетевшего на Землю инопланетянина в облике привлекательного мужчины («Человек со звезды»), космическое существо, которое оказывается не таким уж опасным («Враг мой»), наконец, доисторических чудовищ, разбуженных из-за вмешательства вездесущих искателей приключений (японская «Легенда о динозавре» — аж 48,7 млн!)? Судя по всем этим заграничным фильмам, наших зрителей опять же волновало что-то фантастическое с изрядной долей приключенческого или мелодраматического, а вот до более проблемных научно-фантастических картин, типа американских лент «Козерог 1» или «Ангар 18» (не говоря уже о французских — «Цена риска» и «Преступный репортаж»), им было куда меньше дела.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});