Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли

Ему нравилось бывать здесь. И не только потому, что его привлекало само это место и спокойствие, всегда царившее на вилле; ему доставляло большое удовольствие беседовать с Цицероном. Оба они были политиками, оба обладали классическим складом ума, несмотря на то что жили в эпохах, отстоящих друг от друга на полторы тысячи лет. У Макиавелли было гораздо больше общего с Цицероном, чем с королевой Викторией или Фридрихом Великим, хотя хронологически они были ближе ему.

— У меня интересные новости, — сказал Макиавелли.

— Прекрасно. У меня тоже. Но давайте поговорим за обедом. Публий, мой повар, не любит ждать.

Во время обеда по настоянию Макиавелли Цицерон рассказал о новом городе, который он посетил вместе с Бакуниным. Макиавелли проявил вежливое удивление, но не более того. Ел Цицерон мало и за обедом выпил всего два кубка вина. Он с нетерпением дожидался сведений от Макиавелли, однако разговор как-то незаметно ушёл в сторону, коснувшись того, как много для них значат физические условия. О двойниках нельзя было сказать, что они обладают сенсорным аппаратом в обычном смысле этого слова. Теоретически двойники не должны были ощущать вкус, запах и прочее. Фактически же дело обстояло иначе, и это ставило в тупик учёных, их хозяев.

«Как может информация чувствовать?» — удивлялись они.

Даже мудрый Цицерон не знал ответа. Возможно, это был просто самообман, порождаемый восстановленным разумом. Возможно, для того чтобы мыслить, людям необходимо ощущать свои физические связи с окружающим миром, и, поскольку таковые на самом деле отсутствовали, их непроизвольно симулировали. В соответствии с этим предположением виртуальные двойники некогда живых людей теперь сами продуцировали виртуальные чувства. Учёные головы считали также, что у двойников не может быть никакого секса. И снова они ошибались: сексуальные связи — или что-то очень на них похожее — возникали в Мире Двойников на всём протяжении его существования.

— Вы обсуждали эту проблему с Джоном Сикисом? — спросил Макиавелли, имея в виду нового главу компании, сконструировавшей Мир Двойников.

— Я сказал ему, что не знаю ответа на эти вопросы, — объяснил Цицерон. — «Вы эксперты в этом деле, не мы. Мы просто объекты ваших экспериментов. Подопытные кролики — так, кажется, говорят». Вот что я ему сказал.

— И каков был ответ?

— Он имел наглость спросить меня, какого рода сексуальные связи больше всего нравятся двойникам.

— И что вы сказали ему?

— Что это в высшей степени личный вопрос. Но он всё равно не унялся. Спросил, действительно ли я получаю удовольствие. А разве кто-то стал бы этим заниматься, если бы дело обстояло иначе, ответил я ему.

— Но ведь это не похоже на настоящую сексуальную связь?

— Прошло больше двух тысяч лет с тех пор, как у меня была настоящая связь, — напомнил Цицерон. — Мои воспоминания об этом божественном наслаждении в значительной степени потускнели. Но то, что доступно нам здесь, тоже неплохо.

— Один из поэтов спустя тысячу лет после вас написал такие слова: «Могила, конечно, прекрасное и уединённое место, но никому не приходит в голову здесь целоваться».[80]

— Ну, мы способны своими глазами убедиться, что он ошибался, — возразил Цицерон. — Если это могила, то ни о какой уединённости и речи быть не может. Люди, такие же как вы сами, могут вторгнуться к вам, когда им вздумается. Что же касается поцелуев… Ах, я всё ещё не утратил надежды, что Сикис вернёт к жизни мою жену. — Он вздохнул. — Но скажите, Никколо, зачем вы хотели видеть меня? Какие у вас новости?

— Туллий, среди нас появилось новое лицо.

— Кто, скажите, умоляю вас?

— Полагаю, ваша знакомая. Некая Клеопатра, возлюбленная сначала Цезаря, а потом Марка Антония.

— Это интересно, — сказал Цицерон.

— Ещё бы! Особенно в свете беседы, которую я не так давно имел с новым владельцем Мира Двойников, мистером Джоном Сикисом. Я так и думал, что вы заинтересуетесь.

— Продолжайте, прошу вас, — произнёс Цицерон.

На самом деле беседа Макиавелли с Джоном Сикисом, главой компании, происходила довольно давно, на начальной стадии существования Мира Двойников, ещё до того, как его виртуальная среда стала такой сложной и разнообразной. Потребовалось немало времени, чтобы усовершенствовать её. Первое, на чём люди сосредоточили свои усилия, были сами двойники. Вот почему в то время существовал только эскизный вариант своего рода подмостков, а на них — всего лишь намёк на кресло, стену и окно. За окном же не было ничего — ничего, что позволяло бы хоть что-то разглядеть внутри самой машины, того самого компьютера, с помощью которого было создано всё это. В тот день Сикис задавал прелюбопытные вопросы — по мнению Макиавелли, вследствие их предыдущих встреч. Сикис, по-видимому, начал задумываться о жизни и смерти, пытался заглянуть вперёд, далеко вперёд — такое воздействие оказывало общение с двойниками давно умерших людей. Сикис поинтересовался, какая женщина самая желанная с точки зрения того, чтобы провести с ней бессмертную жизнь.

— Никакая, — ответил Макиавелли. — Я не представляю себе женщины, с которой захотел бы прожить целую вечность.

— Давайте поставим вопрос иначе. С кем вы предпочли бы провести первую часть своей бессмертной жизни?

— История знает множество прекрасных женщин, — сказал Макиавелли. — Мария-Антуанетта, к примеру, всегда принадлежала к числу моих любимиц. Или Лукреция Борджиа… Весьма своеобразная была дама. Гипатия, знаменитая куртизанка Перикла, как мне кажется, могла бы украсить судьбу любого мужчины. Но среди всех них существует одна, и только одна, которую я бы предпочёл, имей я такую возможность.

— И кто же это?

— Безусловно, Клеопатра.

— Расскажите мне о ней.

— Это уже гораздо лучше сделал Шекспир. Он назвал её созданием, исполненным безграничного очарования и бесконечного коварства.

— Интересно, — задумчиво произнёс Сикис. — Хотел бы я знать, много ли