Вад Капустин - Чужие свои

— Пожалуй, рискну и поверю, — щелкнул кузнечик.

Он едва успел захлопнуть щиток скафандра и легким прыжком вскочить на подножку вездехода, когда луч бластера прошел по тяжелому своду, обрушивая каменную россыпь на пол и стены подземелья. Один из камней, самый крупный, рухнул на голову дельга, сбив его с подножки машины в жирную грязь. Крылатая черная тень взметнулась сверху из неразличимого для Седова вентиляционного отверстия и спикировала на тело торговца. В свете фар блеснули знакомые когти-резцы, вспарывая защитный слой космического скафандра. И даже сейчас, зная источник силы корсов, трудно было не испытать потрясения, глядя, как легко расправляется чужак с практически неуязвимой боевой броней. Дельг яростно сопротивлялся. От падения он ничуть не пострадал, защищенный скафандром, однако, стоило корсу разделаться с защитой, и Сквистр был бы обречен.

Валерий бросился к клубку отчаянно барахтающихся в грязи тел, и, схватив выпавший из лап дельга в момент атаки дезинтегратор, обрушил приклад на ничем не прикрытую голову корса. Удар заставил птицеящера зашипеть, вскочить, расправив крылья, и обернуться. На Седова с ненавистью взглянули знакомые красные глаза. Зарроу. Вжав нижней лапой в грязь слабо сопротивляющееся тело дельга, корсини враждебно прошипела:

— Я хотела помочь. Ты посредник! Он напал! Почему ты ударил меня?

Валерий отшвырнул оружие, поднял руки и сказал:

— Отпусти его, это друг. Где мои ребята и Исидор?

— Друг? — бывшая «дипломница» брезгливо отстранилась от поверженного тела. — Тогда пусть убирается брочь. Ему здесь нечего делать.

— Друг, да-а, — Сквистр, слегка приподнявшись на суставчатых лапах и уставившись на Валерия, залился стрекотом, у альгамбрцев сходившим за истерический хохот.

— Что с тобой? — раздраженно спросил Валерий. Сейчас ему было не до дельгских истерик. — Головой приложился? Тебе сейчас лучше улететь отсюда. Тебе помочь?

— Сам справлюсь, — дельг с трудом поднялся, неверяще пощупал пальцевыми выростами изорванный в лохмотья скафандр и полез в машину.

— Что ты можешь нам обещать в обмен на заложников? — нетерпеливо вмешалась Зарроу. — Мы привели их. — Она махнула лапой, на которой уже не видно было страшных когтей.

Валерий оглянулся: к ним направлялся небольшой отряд корсов, конвоирующий трех гуманоидных пленников. Впереди в сопровождении охранников браво вышагивал Исидор, ничуть не утративший привычного оптимизма — его даже не связали, и он приветливо помахал рукой, приветствуя дипломата.

За президентом шел фроггс, окутанный ловчей сетью, с выражением полной покорности судьбе на ритуальной маске.

Последним, избитого и связанного, тащили Триса: по-видимому, герлеец попытался сопротивляться и сбежать — именно тогда, судя по всему, Валерий и услышал шум драки. Все-таки, подозрения оправдывались — парень вел себя не как дипломат, а скорее, как агент спецслужбы. Вот только интересно, чьей?

— Я могу твердо обещать, — сказал Валерий, — что Ашра поддержит ваши права на металлическую планету и выступит на вашей стороне в борьбе против корпорации.

— Хорошо, но этого недостаточно, — отрезала корсини. — Можешь ли ты обещать нам помощь Альтаира?

— Давай поставим вопрос иначе, — предложил Седов.

Валерий вновь попытался взвесить аргументы «за» и «против». Земля могла многое припомнить разумным птеродактилям. Однако, как представитель Координационного Совета, Седов всегда ставил на первое место интересы Содружества. Сейчас, приняв за истину аргументы К'мера, он готов был согласиться с тем, что хищные корсы остаются последним препятствием на пути к межгалактической бойне. А альтаирские изгои? Что ж, каждый имеет право на любовь и счастье, но не за счет других. Корпорация уже принесла в этот мир достаточно зла. И Валерий взвалил на себя тяжкий груз ответственности:

— Я не могу присвоить себе право говорить от имени всего Альтаира, — сказал он. — Однако я готов дать тебе слово, что положу конец вашей войне с Корпорацией, и никто больше не будет оспаривать у Корса право на Металлику. Клянусь. И я договорюсь с проводником Легаты о поисках Фернхра, — добавил он, вспомнив прошлую встречу с «дипломницей».

Седов пока не знал, как сможет выполнить взятые на себя обязательства, но не сомневался, что добьется цели. В разговор неожиданно вмешался дельг, почему-то не поспешивший покинуть подземелье:

— Можешь ему поверить, — сказал он на универсальном. — Этот парень всегда держит слово.

— Хорошо, — не обращая на альгамбрца никакого внимания, корсини махнула крылом, приказывая солдатам отпустить пленников. — Я тебе верю. — Зарроу брезгливо отряхнула с когтей грязь и, взлетев, исчезла в каком-то туннеле. Солдаты, оставив заложников, последовали за ней. Федорский президент, проводив корсов долгим взглядом, начал неспешно освобождать от уз остальных пленников.

Сквистр тоже проводил Зарроу взглядом.

— Какая йели! — восхищенно сказал он. — Будь она самкой дельга, я доверил бы ей свить для меня гнездо на Альгамбре!

«Мать-Альгамбра», — выдало заторможенное сознание землянина.

— Значит, говоришь, друг, — задумчиво повторил дельг. — Доставить тебя на поверхность?

— Сами выберемся, — Валерию не хотелось никому объяснять появление дельга и его роль в подземной разборке. — Подожди! Твое оружие, — Седов подобрал дезинтегратор, бросив машинальный взгляд на блок управления. Разумеется — на предохранителе и почти полный заряд. — Возьми.

— Когда-то, на Раване ты уже назвал меня другом, — задумчиво сказал дельг. — Но я тогда не поверил. Прости, — он протянул суставчатую лапу, взял дезинтегратор и, зашвырнув в кабину, полез следом. — Не забудь, десять фильмов, — донеслось из удаляющегося вездехода.

Дельг верен себе: «никто не должен мешать торговцу заработать». Валерий покачал головой и направился к освобожденным заложникам. Сейчас больше всего хотелось, наконец, выбраться на поверхность, принять душ, поесть и поспать хотя бы часов шесть. Седов устал от мировых проблем.

Кто-то по-дружески хлопнул его по-плечу, Валерий непроизвольно дернулся, но, обернувшись, увидел, что это Берендеев.

— Мы объявим тебя почетным гражданином Федоры, — пообещал довольный президент.

— Хорошо, — устало согласился Валерий. — Только, пожалуйста, не надо ставить мне памятник в парке.

— Пусть поставят. Тогда вы будете там единственным мужчиной, — заявил Трис, расправляя плечи, и напыжился, напрягая мышцы и по-обезьяньи комически изображая атлетическую мускулистую фигуру. — Отец — Земля!