Евгений Нестеренко - Тень ведьмы

- Что ты, что ты! - вскричал Издерий. - Я такого не говорил. Как можно! Господь несравненно сильнее диявола. Только раз уж сатана зло творит, то, выходит, делает он это с божьего попущения.

- Зачем же это богу нужно?

- Нужно. Это наказание нам за грехи наши.

Яну надоели все эти рассуждения.

- Ладно, - сказал он, вынимая меч из ножен, - хватит болтать. Пора.

- Как, уже?!

- Да. Нечего тут рассиживаться, еще упустим кого-нибудь, - Ян взял в другую руку факел и пошел к двери.

Клерики нерешительно последовали за ним.

Свет в доме не горел. Внутри было тихо. Поковырявшись некоторое время с замком, Марк открыл его. Засовы на двери либо отсутствовали, либо не были задвинуты, потому что дверь распахнулась, стоило лишь клерикам управиться с замком.

Ян вошел первым. Широкая прихожая разделялась на два коридора. Один, по-видимому, вел на кухню, а второй в жилые комнаты. Ян знаком указал Издерию сторожить коридор, а сам с двумя другими клериками прошел на кухню. Здесь что-то готовилось. На огне стоял большой котел, накрытый крышкой, а в печи прятался пузатый горшок. И ни одной живой души. Можно было подумать, что блюда готовятся сами.

Ян зажег от пламени печи факел и осмотрел кухню повнимательнее. Ничего особенного он не заметил - обычная кухонная утварь, большая печь и продуктовый шкаф. Ян заглянул в котел. Оттуда пахнуло гусиным бульоном.

Вместе с Марком они вытащили горшок из печи стоявшим рядом ухватом. В горшке оказалась какая-то коричневая каша вперемешку с луком.

- Что это такое? - шепотом спросил Марк.

Ян взял ложку, помешал в горшке, зачерпнул и понюхал.

- Похоже на жареную кровь.

Марк побледнел и со страхом посмотрел на горшок.

- Чего ты? - спросил Ян спокойно. - Может кровь гусиная.

- В таком-то количестве? И котел этот с супом... Вдова одна живет, зачем ей столько-то готовить? Не-е-ет, что-то здесь нечисто!

Ян не возражал. Он собирался было обследовать содержимое продуктового шкафа, когда из коридора донесся шум, а затем и отчаянный крик.

Чуть не сбивая друг друга с ног, клерики кинулись на крик.

В коридоре они увидели распростертое на полу тело Издерия и две открытых двери - наружную и ведущую в комнаты. Ян перепрыгнул через клерика и влетел в гостиную. Он увидел полуодетую женщину, открывающую окно.

- Стой, ведьма! - крикнул он, подбегая и хватая женщину за руку.

Развернул ее рывком, придвинул факел к лицу. И онемел. Всего он ожидал. Только не этого.

- Ян?! - женщина уставилась на него изумленным взглядом.

- Да, Любава, это я... - смог наконец выдавить из себя Ян. - Или ты теперь не Любава? Я забыл, тебя же следует называть Тийаной.

Подбежавшие клерики наблюдали за ними, не зная, что и сказать. Ведьма не сопротивлялась, не пыталась колдовать и призывать на помощь демонов. И, похоже, она знала Яна. А он знал ее.

- Не ожидала я тебя при таких обстоятельствах увидеть... - протянула ведьма, непонятно чему усмехаясь.

- Я тоже. Ну что ж, у нас еще будет возможность поговорить, а пока что...

Ян достал веревку.

- Что это значит? Ты собираешься меня связать? И вообще, что это за люди?

- Вопросы будут потом, - сухо ответил Ян. - Давай руки...

- У-у-у, ведьма! - Издерий замахнулся плетью, но ударить не посмел.

Ян потер уставшие глаза.

- Ладно, Издерий, хватит ругаться. Ты лучше толком объясни, что же там в доме произошло.

- Что тут рассказывать? Стоял я у двери, стоял. Слышу - стонет кто-то. Ну, приоткрыл я дверь, заглянул. А эта стерва там с инкубом развлекается! Только я себя крестным знамением осенил, как демон соскочил с нее и - бежать. Попробовал я его задержать, да куда там! Словно тень сквозь пальцы проскользнул. - А шишка у тебя на лбу откудова? - поинтересовался Ян.

- Так это... Упал ведь я! Вот и набил шишку-то.

- Ясно. А что ты в свое оправдание скажешь, Любава? Или Тийана?

Женщина подняла голову, скрипнув цепями.

- Тийана, Ян, Тийана. Любавы больше нет. Что скажу, говоришь? А что мне сказать? Вам ведь все равно. У вас уже все расписано и подписано, небось, а? Так?

- Нам не все равно. Каждый имеет право опровергнуть несправедливое обвинение. Или то, в чем тебя обвиняют, правда?

Ян с надеждой посмотрел на Тийану.

- Скажи, ведь это неправда?

- Это неправда.

Марк полистал протоколы.

- А как ты объяснишь вот это? - спросил он. - Здесь показания свидетелей, подтверждающие твои преступления: сглаз, околдование чужого мужа и смерть своего собственного... Как ты это объяснишь?

Тийана посмотрела на Яна.

- Я буду говорить только с ним.

Ян кивнул клерикам и они вышли из камеры.

- Говори.

- Тебе я скажу все. Да, было. Своего мужа я отравила, правда. И не жалею. Потому что это был не человек, а животное. А чужого сманила. Не сама, одна бабка его заговорила. Но ни его семье, ни ему зла не делала. Потому что люблю его. И он меня тоже. Помоги мне, Ян! Помоги во имя нашей прошлой любви! Я знаю, ты можешь.

Ян поднялся, схватил протоколы, подошел к женщине вплотную.

- Я могу, - неровным голосом сказал он. - Я могу и понять, и простить. Но вот они... - он потряс протоколами, - они не могут! Кто насытит их месть, их жажду справедливости? Кто развеет их страх и злобу? Только смерть. И ты это знаешь.

Ян тяжело дышал.

- Я не знаю, правда ли то, что ты занималась колдовством. Я не знаю вообще, что такое колдовство. Быть может, это зло. Или добро. Я не знаю. Одно мне известно, одна истина: если кто-то нарушает закон, он должен быть наказан. Независимо от того, плохой этот закон, или хороший. В этом мире правда на стороне тех, кто сумел сделать ее законом. Даже если это не правда, а ложь.

Ян бросил протоколы на пол.

- Мне нелегко судить. Я не хочу и не могу судить. Пусть судят те, у кого хватает смелости взять на себя ответственность.

- А если суд несправедлив?

- То вся тяжесть вины падет на несправедливо обвинивших!

- Но ведь ты помогаешь им...

- Нет! В Послании сказано: "Не судите, и не судимы будете". Поэтому я не сужу. Но это, к сожалению, все, что я могу для тебя сделать. Просто не судить. Прости, больше я ничем тебе помочь не смогу.

Ян вышел из камеры, прислонился к стене.

"Я думал, что готов, - прошептал он. - Но, боже мой, как я ошибался!"

ГЛАВА 22

Масляная лампа коптила уже давно, но клерики этого не замечали. Они сидели в небольшой комнате и пили вино. Позабыв про все посты и ограничения. Они пили долго и жадно, словно стараясь загасить какой-то огонь, горевший внутри. Пили, не пьянея и чем больше, тем жаднее. С Охотником они поругались и расстались с ним возле Горного.

Иоанн откупорил очередную бутылку.

- Выпьем за наш провал!

- Почему провал? - не согласился Петр. - Нет, мы все сделали правильно. Кроме одного: не надо было так сразу на графиню с обвинениями накидываться.