Дженнак неуязвимый - Ахманов Михаил Сергеевич

Ход закончился. Стена в этом месте была полуразобрана, выбитые из нее гранитные блоки кучей лежали в тупике.

   - Мы у Пирамиды Надзирающих, ло Джакарра, - сказал Нево.

Дженнак покосился на груду камней.

   — Это чья работа? Отца твоего или деда?

   — Думаю, дедова, мой господин. Он был очень предусмотрительным.

И скрытным, добавил про себя Дженнак. В прошлые годы он бывал у Всемира, и принимали его с честью - стол ломился от яств, и обсуждались за тем столом многие тайны и планы восстания. Но об этих подземных ходах Всемир и словом не обмолвился.

   - Ломайте! - Дженнак показал на стену.

Глухо лязгнули ломы, взметнулась пыль, посыпались осколки камня. Вывернув несколько крупных глыб, бритунцы оттащили их в тупик и снова заработали кирками и ломами. Проход быстро расширялся. Потянуло свежим воздухом - очевидно, в подвале пирамиды была неплохая вентиляция.

Воины полезли в пролом, за ними - Дженнак, Ирасса и Нево.

Огни фонарей затерялись во мраке; должно быть, подземелье было огромным, с высокими полукруглыми сводами, обычными для атлийских сооружений.

   - Больше света! - приказал Дженнак. - Осмотрите каждый угол!

Вспыхнули еще несколько фонарей, озарив квадратное помещение с каменной лестницей, что шла наверх, и множеством решеток, утопленных в стены. За ними находились камеры, узкие низкие щели, в которых ни встать, ни вытянуться, - видимо, для подозрительных лиц, коих надлежало допрашивать с пристрастием. С этой целью в главном зале были всякие приспособления, жаровни с углями, блоки с веревками, столы с тисками и зажимами, а также пыточный инструмент - клещи, шила, крючки и острые лезвия, которыми снимают кожу. Но сейчас камеры пустовали - вероятно, чтобы не отвлекаться во время осады на посторонние дела.

Бритунцы осмотрели решетки, камеры и темные углы, потом Ирасса доложил:

   - Никого, мой лорд. Поднимемся наверх?

   - Да. Разбейтесь парами и начните со второго яруса. Десять человек - со мной. Я займусь первым этажом.

Люди Ирассы направились к лестнице, кто с карабином, кто с обнаженным клинком. Но логово Надзирающих казалось тихим и безлюдным; скорее всего, они были на стенах, в подкрепление аситским воинам. Площадка первого яруса встретила их тусклым светом эммелитовых ламп и пустотой; отсюда разбегались пять коридоров, а лестница вела дальше, к верхним этажам.

   - Двое останутся здесь. Услышите шум, идите на помощь, - сказал Дженнак. - Мы осмотрим коридоры. Нево, ты со мной.

Он шагнул к третьему справа проходу. Он был почти уверен, что там его ждут - мгновенный импульс из Чак Мооль высветил лицо Невары, меч в его руке и темные силуэты за спиной главы Надзирающих. В атлийских пирамидах Дженнак бывал не раз и помнил, что в центре нижнего яруса есть просторный зал, где сходятся все коридоры. Одно из помещений перед ним посвящалось Коатлю, и его обставляли с особой пышностью.

Возможно, там он и встретит Невару... Коатль — бог Мрака и Великой Пустоты, покровитель воинов; где еще решить их спор, как ни рядом с грозным божеством?

Лампы в коридоре не горели, но и без них Дженнак различил несколько дверей и арок, закрытых плотными циновками. Обыскивать эти помещения не было нужды; обостренные чувства подсказывали ему, что тут хоганы старших Надзирающих, советников и помощников Невары, и что они сейчас пусты. Но кроме людей, поджидавших Дженнака в этом темном проходе, здесь был кто-то еще - возможно, на верхних ярусах. Мощные перекрытия гасили звуки, но его не покидало ощущение, что там уже идет бой, звенят клинки и свищут пули. Внезапно легкая дрожь передалась Дженнаку через каменную плоть огромной пирамиды, и он понял, что наверху, на втором или третьем ярусе, рвутся громовые шары.

Нево тоже это почувствовал.

   - Л о Джакарра, мне кажется...

   - Что бы тебе ни казалось, это дело Ирассы, — негромко произнес Дженнак. - А нам нужно отыскать Светозару и Айчени. Иди за мной и будь внима...

Он не успел закончить фразу, как загорелся свет. В десяти шагах от него стоял Невара в боевом облачении, с обнаженным клинком, а дальше, перегораживая коридор, замерли шесть воинов с карабинами. Шесть стволов глядели в грудь Дженнаку, шесть пар глаз следили за каждым его жестом. Лица воинов были бесстрастными, и хоть не украшали их мундиры знаки племени и рода, не колыхались перья над головами, а на щеках не имелось раскраски, Дженнак догадался, что перед ним отанчи. За их шеренгой был кто-то еще, безоружный и явно не воин - невысокий мужчина хрупкого сложения. Майя, понял Дженнак, разглядев его скошенный череп.

   - Во имя Шестерых! - с хищной усмешкой произнес Невара. - Вот и ты, мой бесценный друг, вот и ты. Я тебя ждал... ждал и искал! Ты с такой поспешностью удалился из Шанхо, что мы даже не успели попрощаться.

Дженнак пожал плечами.

   - Все в руках богов, все, кроме нашей совести и чести. Тут мы решаем сами. Сами, Оро Невара, светлорожденный из Дома Мейтассы! - Он увидел, как глаза противника расширились, как дрогнул меч в его руке. - Мы решаем, убить или оставить жизнь, посеять зло или добро, сделаться рабом своих желаний или совладать с ними. Это, родич, наш долг!

   - Кто ты? Откуда знаешь, что я... - Горло Невары перехватило, и он не закончил фразу.

   - Неважно. Я встречал людей из твоего рода, слишком заносчивых и горделивых, приверженных своим страстям и недоступных зову разума... Я их убил. Ты - последний. Я не хочу тебя убивать.

Невара оскалил зубы точно волк.

   - Ты этого не сможешь! Ты в ловушке, Джен Джакарра! Здесь мои лучшие воины! Я не один!

   - И я не один, - сказал Дженнак.

   - С тобой мальчишка! Жалкий глупый юнец!

   - А себя ты считаешь старым и очень опытным? - Дженнак рассмеялся. - Сказано в Книге Повседневного: молодой глупец просто глуп, старый - глуп вдвойне... Оглянись, родич!

За спинами отанчей стояли восемь бритских воинов. Еще двое, вскинув оружие, направлялись к Дженнаку. Нево, вцепившись в приклад карабина, исподлобья поглядывал на вражеский строй. Возможно, он был молод, глуп и не продержался бы пяти вздохов против опытного бойца, но руки его не дрожали, а карабин уравнивал шансы.

Дженнак, однако, схватки не желал. Всякое могло случиться, и ему не хотелось везти Всевладу живую дочь и мертвого сына. Не прикасаясь к оружию, он произнес:

   - Ты обязан мне, Оро Невара. Однажды я спас тебя и три сотни кодаутов и отанчей, спас, когда грозили вам жажда, зной и клинки кочевников. Помнишь Ибада, их вождя? Ибада, чьи руки из бронзы, а меч быстрее молнии? Помнишь, кто сразился с ним?

Черты Дженнака стали медленно меняться. Лицо сделалось широким и плоским, кожа покрылась рубцами и морщинами, обвисла и побурела, нос раздался и напоминал теперь печеный земляной плод, глаза померкли и утонули в кожных складках. Пораженные отанчи начали переглядываться, опустили оружие, зашептали молитвы и уже не выглядели бесстрастными; они не боялись клинков и пуль, но колдовство внушало им ужас. Дженнак повел рукой, и его палаш, выскользнув из ножен, повис в воздухе, нацелившись в пол и видом своим призывая к миру.

   - Говорю снова, я не хочу тебя убивать, и потому напомню о долге благодарности. Со спасителем не дерутся, не наносят ему обид, не похищают его женщину в кровавой сваре... Подумай об этом, Оро Невара! Подумай и опусти клинок!

Щеки Невары побледнели, но острие меча по-прежнему смотрело в грудь Дженнака. Внезапно он вскрикнул и бросился вперед. Дженнак отступил, прикрывая Нево, сталь лязгнула о его нагрудник, рука опустилась на плечо противника, остановив прыжок. Яростные глаза Невары и перекошенный воплем рот были на расстоянии ладони от его лица; в глазах горели ненависть и страх, а из глотки рвался боевой тасситский клич - «Харра! Харра!»

Слишком тороплив, - сказал Дженнак. - И слишком самонадеян.

Он ткнул Невару пальцем ниже уха и извлек из воздуха свой меч. Затем провел ладонью по лицу, стирая облик атамана Гривы, и покосился на юного Ах-Хишари. Глаза у того были квадратные, как атлийские чейни.