Внутренние. Дневник из другого мира - Екатерина Дмитриевна Тренина

человека», отучилась там три года, ее сепарация с Китом завершилась, и как раз наступило время выбирать следующий этап обучения.

Их с Китом предпочтения разошлись. Кат выбрала «Психологию человека», а Кит – «Медицину человека». К этому моменту они оба отлично знали анатомию, физиологию и патофизиологию человека, а также все сопутствующие предметы: органическую химию, биофизику, диетологию, высшую математику, латынь, философию, азы экономики и прав человека.

Иногда Внутренний уходил из института, выбранного Рожденным, и поступал в другой, на свой выбор. В ином случае никуда не поступал, а начинал работать. О чем может идти речь, если не каждый Рожденный мог позволить себе высшее образование или образование по душе? Иногда Внутренний, в отличие от Рожденного, поступал в институт. Бывало, что родители Рожденного проплачивали институт обоих, считая Внутреннего таким же своим ребенком, как и Рожденного.

Киту повезло: Кат поступила на бюджет, и такое же бюджетное место было закреплено за Китом при отделении.

На первом курсе института у Кат появился еще один лучший друг, помимо Кита, Модун и Модука. Это был Рожденный по имени Карим. Мама Карима была Внутренней, а отец – Рожденным. Самое интересное в этой паре – они не были друг от друга. Мама была Внутренней другого Рожденного, пограничника, который погиб при исполнении службы. Она вышла замуж за отца Карима, который потерял свою Внутреннюю в деревенской драке, так как ее пырнули ножом. Их свели общие знакомые, знающие об их беде. На почве этой похожей потери они начали свои отношения и даже создали семью. Мама была очень активной, главой их семьи. Фактически одна и быт вела, и двух детей вырастила. И при этом успела сделать карьеру. Она была директором пищевого цеха и маленькой кондитерской, в которых все готовилось по ее рецептам.

Отец был трактористом и алкоголиком. Ушел из семьи, когда Кариму было шесть лет. Но люди говорят, что по звуку работающего мотора он понимал, что в нем сломалось, и мог разобрать и собрать трактор так, что он потом становился лучше, чем был. Карим полжизни работал с психологом, чтобы восстановиться после развода родителей. Он очень скучал по отцу. Его внутренние сосуды отцовской любви были пусты.

Карим и Кат проучились в одной группе три года. Когда встал вопрос выбирать направление, Карим долго думал, куда же ему пойти. Пойти вместе с Кат или одному. В итоге он выбрал свое направление их общего института «Биофизика человека и медицинское оборудование». Карим любил послушать Кат, когда та рассказывала что-то интересное по психологии, и все думал, не ошибся ли он с выбором. Может, надо было идти на психологию?

Все свои курсовые Кат делала по анализу психики Карима. Он был подопытным во всех ее психологических экспериментах, и все изученные методики консультирования она тренировала на нем. Карим, в свою очередь, обожал ставить свои биофизические опыты на Кат, а также обкатывал некоторые психологические методики, которые он быстро схватывал. Даже не знаю, что из этого было опаснее. В итоге они отлично знали друг друга и доверяли друг другу.

Внутренняя Карима – Карин. Сразу после отделения стала девушкой Карима, а потом его женой и матерью их сына. Отучившись внутри Карима на «Биологии человека», при отделении она ушла в другой институт, где изучала археологию. Она всегда считала, что институт Карима дал ей необходимые знания анатомии и теперь она не перепутает кости современного человека с другими видами, и вообще кости человека с чьими-то еще. Ее очень интересовало происхождение и эволюция человека. Она мало побыла в команде ребят. Сначала другой институт, а потом материнство.

Кит и Кат тоже не выходили за привычные рамки и после физического отделения продолжили встречаться. Кит съехал жить в общежитие для Внутренних, хоть Кат и предлагала остаться жить с ней в комнате, раз они решили продолжить встречаться и им несложно находиться в одном пространстве. Кит вежливо отказался, мотивируя тем, что к институту ближе. Но Кат понимала, что Кит не хотел зависеть от нее, он хотел попробовать свои силы.

Я нашла очень красивые описания любви Кита и Кат в их дневниках. И объединила их для вас.

«Иногда мне казалось, что мы, как ледяные грибы тремеллы, имеем сложно закрученные лепестки, но при соединении друг с другом все они удивительным образом вкладываются друг в друга, соприкасаясь.

Соединяясь душами и разумами, мы образовывали целый мир. Внутреннее пространство, созданное нами, расширялось, раздвигалось и становилось похожим на космос. Мы не понимали, мы ли его создали или попали туда от нашего соединения. Время теряло свою линейность. Оно не просто растягивалось или сжималось, как ему свойственно в повседневной жизни. Оно петляло. Например, мелочь, которая произошла между нами в девятнадцать лет, приобретала огромное значение и была частью событий, которые случились с нами через шестнадцать лет. Непонятно, как эта мелочь там оказалась. Но она точно была из будущего. Нам казалось, что наши отношения запечатлены в пространстве и времени навсегда и мы свободно можем ходить из одной их точки в другую. И при этом не теряется их смысл».

У Кита и Кат была связь, как и у многих Внутренних и Рожденных. Тест на глубину связи, который они проходили, как положено всем Рожденным и Внутренним ежегодно, показал результаты выше среднего.

Средний показатель означает, что ты чувствуешь, хорошо или плохо твоему Рожденному или Внутреннему, находясь далеко от него.

Кит и Кат могли больше. Они договорились проявить в тесте следующие дополнительные вещи:

1. Они ощущают сильные чувства друг друга, находясь на большом расстоянии и не взаимодействуя напрямую.

– Если Киту страшно, мне тоже страшно. Но только в случае открытого страха. Скрытый страх я не чувствую как страх. Я воспринимаю его как неустойчивость Кита.

– На днях я почувствовал дикий резкий страх, но объективных причин в моем окружении не было: я сидел на скучной лекции и засыпал под нее. Я написал Кат короткое сообщение: «Все хорошо?» Кат ответила со смайликом-улыбкой: «Да. Прости. Крышка от кастрюли упала на кафельный пол, и я подпрыгнула от звука».

– Один раз я сдерживала слезы. Это были слезы облегчения, так как очень напряженная ситуация разрешилась. Я была на людях, и мне пришлось сильно держать лицо. Кит шел рядом и не знал, что происходит у меня в душе. Мы не обсуждали это, так как были не одни. И вдруг он заплакал, повернулся ко мне и сказал: «Ты, что ли, ревешь внутри?» Ему, в отличие от меня, конечно, плакать можно было в любой момент.