Журнал «Если» - «Если», 2001 № 02

Остаток октября и ноябрь мы с Меган готовились, не поднимая головы. Дважды в неделю мы раскрывали зонты и садились на кусок брезента под Лунным деревом, наблюдая, как оно действует на других: студенты, бежавшие через парк, замедляли вблизи дерева шаг и брели дальше с улыбкой. Нередко они сбивались здесь в пары, подтверждая то, что мы уже и так знали.

В начале декабря мы перешли к делу. Как я уже говорил, неизвестный срубил верхушку Лунного дерева. Спустя несколько дней, когда скандал утих, двое людей (как значилось в сопроводительном письме, лесопромышленник с женой) сделали взнос в предвыборный фонд сенатора Рейвона. В качестве личного подарка они привезли в избирательный штаб рождественскую елку. Было известно, что Рейвон и его добровольные помощницы — в основном, молодые учащиеся колледжей, поющие в церковном хоре, — будут вместе праздновать Рождество.

Мы решили не ставить в известность прессу. Скандал все равно не мог не разразиться, ведь умудренные политические противники Рейвона и без нас сумели бы извлечь пользу из разнузданной оргии, в которую обязано было теперь превратиться невинное торжество.

Тем временем мы спокойно предались собственным радостям. У меня есть за городом кое-какая землица — раньше тут была коммуна хиппи, потом она развалилась. Сомневаюсь, что сенатор Рейвон заметит отсутствие шишек на елке в своем избирательном штабе, мы же нашли им самое разумное применение. В наших местах выращивание рождественских елок — серьезная отрасль хозяйства, вот я и решил разбить на своей земле (теперь это наша с Меган земля) елочный питомник. Пройдет несколько лет, прежде чем питомник сможет поставить на рынок первую продукцию, но нам не к спеху. Мы все рассчитали. Даже если противница Рейвона на выборах не сумеет помешать американскому рывку на Марс, ко времени старта первой экспедиции люди на Земле успеют по-настоящему друг друга полюбить. Чуточку везения — и любовь одолеет все прочие чувства, которыми попробуют отравить нацию образцы марсианского грунта.

Как скандировали мы в годы нашей юности: «Make love, not war».

Перевел с английского Аркадий КАБАЛКИН

Публицистика

Дмитрий Байкалов, Андрей Синицын

Истина где-то рядом?

(Опыт экзистенциального анализа российских конов)

Данный текст каждый желающий может прочесть по-своему. Но вообще-то авторы пытались написать о фантастических премиях.

Человек должен обращаться к цели,

когда он ставит вопрос об истине.

Здесь и далее Мартин Хайдеггер.

Собрались мы как-то вместе почитать Хайдеггера, что с успехом и осуществили, причем не без удовольствия. Хайдеггер, надо сказать, оказался очень даже правильным, качественным и добротным, так что в «пограничное состояние» мы вошли довольно быстро и стремительно начали приближаться к конечному пункту онтологической триады — трансценденции. Необходимо отметить: нас было всего двое, что, вообще говоря, не совсем соответствует национальной традиции прочтения Хайдеггера, поэтому, обнаружив на месте «зияющей пустоты ничто» некоего третьего, мы даже обрадовались, чем заведомо нарушили процесс и немедленно вывалились в мир — арену обезличенного, неподлинного существования.

Между тем некий третий, окинув нас горящим взором, протянул два ярко-оранжевых прямоугольника. «Московский Кремль — Твин Пике. Маршрут № 88» значилось на билетах. В ответ на немой вопрос гость, неестественно жестикулируя, прошептал: «Нас ждет агент Купер (не путать с агентом Малдером) для изучения феномена сов». Мы переглянулись. «Там карлик гадко танцует перед алыми гардинами» — менее уверенно произнес он. Тут уж мы не сдержались. Оранжевые клочки полетели по закоулочкам. «Дорогой друг, да будет вам известно, что у каждого уважающего себя субъекта есть свое представление о том, что вы хотите нам навязать. Так, один из нас навсегда принадлежит Полдню, он вот уже несколько десятков лет лежит там, на травке, рядом с Леонидом Андреевичем и, соответственно, недалеко от речки. Другой же живет во Внутренней Монголии с женщиной по имени Анна, и каждое утро они поливают желтую розу, стоящую в бутылке с золотой этикеткой, сделанной из квадратика фольги. Understand?»

Некий третий отнесся к этой тираде с пониманием, пожевал губами, закатил глаза и изрек: «Так в этом и состоит ваша экзистенция?» Мы мгновенно успокоились, прочитали еще по паре страниц и подробно изложили свои соображения по этому поводу на бумаге.

Соображение первое: Мир

Любая эпоха становления Мира

есть время человеческих ошибок.

Для лучшего понимания нашей позиции начнем с нескольких обобщающих тезисов. Во-первых, мир несовершенен (взять хотя бы персональный состав Российской Государственной Думы). Во-вторых, мы в этом несовершенном мире осознаем себя в качестве любителей фантастики, т. е. особой категории людей. Для грезящих фантастикой несовершенство мира представляется еще более вопиющим, ведь в повседневной жизни им приходится играть роли, навязанные обществом (семьей, работой, политикой и т. п.). Отсюда со всей неизбежностью вытекает необходимость построения такой среды, в которой происходило бы духовное общение «немногих» — в противоположность массовому общению.

У любителей фантастики такая среда получила название Конвент.

Конвент, таким образом, является полем битвы с всемирным абсурдом, бунтом против рутины, мятежом против судьбы. Подавляющее большинство участников конвентов действительно свободны. Каждый из них раскрывает себя в качестве актера, который самостоятельно исполняет все роли.

Казалось бы, чего проще — выбрать путем дискуссии объективно лучшего из лучших и провозгласить его своим королем. Ан нет. Короли-то, конечно, провозглашались и не всегда были голыми. Но вот насчет объективности выбора вопрос отдельный.

История проведения российских (советских) конвентов насчитывает чуть более двадцати лет. (Для сравнения скажем, что церемония вручения премии «Хьюго» в сентябре 2000-го года прошла в Чикаго уже 58-й раз.) Старейшим отечественным конвентом по праву считается «Аэлита», которая проводится с 1981 года. Сотни и сотни любителей фантастики съезжались в Свердловск буквально отовсюду. На «Аэлите-90» только официально было зарегистрировано около полутора тысяч человек; этот рекорд не удалось превзойти и по сей день.

Но, несмотря на внешне демократические атрибуты проведения фестиваля фантастики, сам приз «Аэлита» долгие годы оставался официозным, нивелирующим все индивидуальное, навязывающим фэндому усредненный вкус. Так, братья Стругацкие, хоть и получили свой приз первыми еще в 1981 году, но только в непременной компании с А.Казанцевым, без которого не могло обойтись руководство Совета по приключенческой и научно-фантастической литературе Союза писателей РСФСР.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});