Рэдсайдская история - Джаспер Ффорде

– Я ничего им не скажу.

– Нет, вы все расскажете. У вас всего два варианта. Первый – полное сотрудничество с инквизиторами и легкая смерть в Зеленой Комнате. Второй – вы будете упорствовать, и вас естественным образом пожрет Плесень, и вы захлебнетесь в собственных выделениях. Я такое видел, это неприятно.

– Все в Доктрине Манселла неверно, – сказала Джейн, – и это будет раскрыто.

Джетро де Мальва на миг замолк.

– Если вы действительно хотите улучшений, то добейтесь их повиновением, тяжким трудом и хорошим выбором партнера для размножения, а не эгоистичными требованиями незаслуженных свобод.

– А Перезагрузка? – спросил я. – Или Ночной поезд в Изумрудный город, В-уведомления и Плесень? Если Правила так совершенны, как вам кажется, почему они допускают убийство как форму общественного контроля?

Он обернулся ко мне:

– Люди, друг мой, порочные, несовершенные животные и требуют порочного и несовершенного регулирования для эффективного управления.

Повисла пауза, и, к чести Виолетты, она еще не сдалась.

– Вовсе нет необходимости поступать так, – сказала она. – В вашей власти укрыть нас здесь и сказать инквизиторам, что мы уехали, умерли, отправлены на переработку. Наши имена можно изменить и понизить по должности. Для вас может представлять интерес то, что я ношу ребенка с потенциально большим пурпурным даром зрения. Он, я и другие, которых мы еще зачнем, могут многое дать де Мальва в династическом смысле. Мой отец может поручиться за мою твердую приверженность Пути.

– Хорошее замечание. Брат, присоединитесь к нам?

Бывший префект Де Мальва вышел оттуда, где тайно слушал нас, стоя сразу за дверью. Мы все послушно встали и почтительно поклонились – за исключением Виолетты, которая против протокола бросилась к отцу и крепко его обняла.

– Папочка, – проговорила она своим противным девочковым голоском, – я такой ужас пережила.

– Ну-ну, – необычно по-отечески сказал он, – все хорошо.

Все мы сели за стол.

– Я могу что-то сделать для Пурпурных, папа? – спросила Виолетта. – Да, я оступилась, но ты можешь помочь мне исправиться.

Де Мальва глянул на Джетро, который кивнул.

– У нас большие планы, – сказал де Мальва, – и Джетро хочет, чтобы я в этом поучаствовал. Но новый Хроматический порядок невозможно построить на крошащемся кирпиче и плохой извести.

– Я де Мальва, – сказала Виолетта, которая не могла не ощутить угрозы, – твоя дочь.

Он нежно положил ей руку на плечо.

– Дорогая моя Виолетта, как только ты решила взять дела в свои руки, ты продемонстрировала свою непригодность к поддержанию привилегий лидерства. Хороший и честный Главный префект последовал бы всем предписаниям, возложенным на него, поскольку точно знал бы, что Правила верны, истинны и справедливы. Мы избавили бы тебя от Комнаты 101, если бы ты попыталась туда пойти, но чтобы заслужить жизнь, порой надо продемонстрировать абсолютную приверженность Правилам.

– Меня остановили бы, попытайся я войти в Бюро по Переселению?

– Конечно. Но как только ты свернула с Пути Манселла, ты перестала быть нам нужна.

– Папа?

– Нам нужно продемонстрировать Национальной Службе Цвета нашу уступчивость, чтобы снять подозрения, – сказал Джетро, – передав все, что ты знаешь, инквизиторам. Это будет твой вклад. Твоя жертва продвинет и возвысит твой оттенок. Понимаешь?

Виолетта вздохнула и побарабанила указательным пальцем по столу.

– Теперь понимаю. Спасибо.

Мы переглянулись. Планы Виолетты – и, если уж на то пошло, и наши – были разбиты в пух и прах. В Пурпур-Реджисе не было нам убежища. Все кончится инквизиторами, потом Зеленой Комнатой. Мы должны были что-то сделать.

– Заигрывания с Национальной Службой вас не спасут, – сказала Джейн, – вас уничтожат как Восточный Кармин.

– Творец, – добавил я, – видит все.

Джетро и де Мальва хмыкнули:

– Мифы и чушь! Будущее за Пурпурными.

Виолетта отколола свой пурпурный кружок и осторожно положила на стол.

– Он больше не понадобится. Здесь есть Зеленая Комната?

– Я не могу этого позволить, – сказал Джетро. – Ни тебе, ни остальным.

– Использование Зеленой Комнаты – прерогатива члена общества, – пискнула Пенелопа, – и согласно Правилу 1.2.4.17.31 может быть использована, когда индивидуум чувствует, что его полезность для Коллектива исчерпана. Вы чувствуете, что ваша полезность для Коллектива исчерпана, госпожа де Мальва?

– Да.

Джетро де Мальва улыбнулся:

– Коллектив потеряет ценный актив в вашем лице, девица Гуммигут. Тебе лучше поторопиться с решением, Виолетта, я окажу тебе эту маленькую услугу. Остальным я не дам так легко уйти. Я проинструктировал нескольких крепких Сиреневых следить за каждым из вас, чтобы вы снова не попытались ускользнуть. Но вы можете свободно перемещаться в пределах анклава и думать о своих проступках.

Мы встали и медленно вышли из чайной, затем направились на городскую площадь. Мы уже увидели тех Сиреневых, о которых упомянул де Мальва. Они по большей части держались не на виду, в дверях, но висели у нас на хвосте. Мы смешались с прочими Пурпурными, которые прогуливались, дыша морским воздухом, и остановились у статуи Нашего Манселла в два человеческих роста.

– Ты действительно принимаешь Зеленый Выход? – спросила Пенни.

– А альтернатива-то какая? – ответила Виолетта. – Я не вижу себя в бегах на всю жизнь, не представляю, как я рожу ребенка на пыльном полу какой-нибудь лачуги при помощи вшивой Бандитки, а затем буду работать как прислуга у какой-нибудь беззубой карги без манер и воспитания. Я ненавижу всех вас за то, что вы позволили мне сделать все это с собой.

Она говорила тихо и без эмоций, и я невольно ощущал некоторое сочувствие к ней и ее драматическому падению. Она села на скамейку под статуей Манселла, обхватив голову, пока Пенни смотрела на голубей так, словно никогда в жизни их не видела.

– И что теперь? – обратился я к Джейн.

– Не уверена. Вижу четырех Сиреневых у нас на хвосте, сколько видишь ты?

– Шестерых – ответил я, – и еще пара в дверях ножного СПА-лаунжа.

– Что такое ножной СПА-лаунж?

– Не знаю. Так над дверями написано.

– Думаю, мы можем просто сделать ноги, – сказала она, – и будем надеяться, что сможем откупиться, когда они нас догонят. Лебедь.

– Где?

– Над морем, летит сюда.

Она подняла голову – да, вот он, где-то в миле от нас. Ей пришла в голову идея – она улыбнулась, затем сняла пластырь с указательного пальца. Это был вызывающий и агрессивный шаг, основанный на глубоком презрении к властям предержащим, которые несправедливо обрекли нас на смерть. Вот за это я и любил ее.

– Ты страшный человек, Джейн Мятлик. Если Хансон узнает, что ты в третий раз выжила, он может разозлиться так, чтобы обрушить на тебя дождь огненный.

– Верно, – сказала она. – Представь, как он взбесится, когда и твой засечет?

Меня не надо было убеждать, и я сорвал пластырь с пальца. Мы высоко подняли их и стали ждать, пока лебедь не пройдет над нашими головами. Он накренился, сделал несколько кругов, затем улетел в сторону Аквамаринстера.

– У нас есть час, если ориентироваться по господину Рози. Надо предупредить тех, кого это касается. Эй ты!

Мы подошли к одной из Сиреневых, неловко прятавшейся в дверном проеме.

– Привет! – слишком весело и улыбчиво как немного чокнутая сказала Джейн. – Вам, наверное, сказали, что мы опасны, и приказали при помощи физической силы удерживать нас в Пурпур-Реджисе? Я права?

– Нам также не велели разговаривать с вами, – ответила та.

– Ну так говорить буду я. Слышала о Восточном Кармине? Как там вспыхнула Плесень, а потом его опустошил очищающий пламень небесный?

– Нам сказали, что это шаровая молния.

– Вам солгали. Через час ты увидишь в небе дрон, а через пару после этого секунд Пурпур-Реджис будет уничтожен, и в пламени погибнут все его обитатели.

– Я тебе не верю.

– Можешь не верить, – сказал я, – но де Мальва объявил нас опасными именно поэтому. Тебе под тридцать, у тебя двое детей, лет десяти и восьми. За себя не боишься – бойся за них. Повторяю – у тебя час.

Она ничего больше не ответила и побежала прочь.

Мы вернулись к статуе Манселла и снова замотали пальцы. Пенни была там, совсем потерянная, поскольку Виолетта решила принять Зеленый Выход. Она подсела к нам поближе, чтобы показать, что она с нами.

– Итак, – сказала Джейн. – Как думаешь, в какую сторону лучше?

Городская площадь располагалась на высоком обрыве, откуда просматривался весь берег. Слева были утесы и рваная прибрежная полоса, переходившая в мыс в миле от нас, справа почти то же