Александр Казанцев - Пылающий остров

На пароходе делали тысячи догадок и предположений. Что могло заставить начальника экспедиции на остров Аренида появиться среди океана на моторной лодке вдвоём с англичанином, который, поминая всех морских чертей, немедленно завалился спать? Что могло случиться? Где яхта? Что ожидает пароход?

— Прежде всего, любезный капитан, — сказал Ганс, осушив пятую кружку, — поворачивайте назад.

Капитан вытаращил рачьи глаза.

Ганс назидательно покачал головой:

— Задний ход! Задний ход, капитан!

Ассистент профессора Бернштейна доктор Шерц вскочил:

— Ради всевышнего, мистер Шютте? Что произошло? Где профессор? Почему обратно? Да говорите же, мистер Шютте, я умоляю вас!

Ганс презрительно посмотрел на него, выпил подряд две кружки пива и сказал:

— Придется вам притормозить!

Тот сел, беспомощно уставившись на Ганса.

Тем временем уходивший отдать распоряжение об изменении курса помощник капитана вернулся.

— Яхты больше нет, — сказал Ганс, отодвигая от себя одиннадцать пустых кружек.

Под столом хрустнули пальцы доктора Шерца.

Ганс вытащил из кармана письмо и потряс им в воздухе.

— Вот все, что осталось от острова Аренида, от яхты и от профессора!

Ассистент Бернштейна ахнул. Моряки переглянулись.

Ганс посолил пиво и выпил последнюю кружку.

— Готов разговор с биг-боссом?

Старший помощник кивнул головой и поднялся. Ганс тяжело вышел следом за ним. Капитан и доктор Шерц остались сидеть в салоне.

В радиорубке, вытянувшись, стоял радист.

— Ну, что? — спросил Ганс.

— Ютландский замок отвечает.

— А мистер Вельт?

— У телефона.

— Всем выйти, — скомандовал Шютте.

— Да… но аппаратура… — начал было радист.

— Но, но!. Дать задний ход.

Радист и старший помощник вышли.

Ганс включил микрофон.

— Хэлло, Ганс! Проклятье! Что за шутки? Почему вы на «Голштинии»? — послышалось из репродуктора.

— Вы лучше спросите, бит-босс, почему я не в аду.

— Но, но! Что это за тон! У меня не слишком много времени для вас! — В голосе Вельта слышалось раздражение.

Ганс съёжился, заговорил вполголоса:

— Мистер Вельт, я имею вам сообщить о страшном несчастье.

— Дальше!

— Погиб профессор…

— Ну, это еще не столь страшно!

— И уничтожил яхту… и остров!

— Эй, Ганс! Вы напились? Хэлло! Что вы там городите?

— Ничего не горожу, биг-босс! Я выпил всего дюжину пива. А до того ехал двое суток в моторной лодке.

— К делу!

— Биг-босс, рассказывать я не мастак. Вот профессор тут все сам написал.

— Хэлло, Ганс! Вызовите своего радиста и скажите, чтобы он перешел на направленную волну. Я предпочитаю разговор без свидетелей.

— Будет исполнено, мистер Вельт. Через десять минут вызываю вас вновь.

— Поторопитесь! У меня не слишком много времени для вас!

Сказав это, Вельт раздраженно стукнул портсигаром по столу и выключил микрофон. Потом, отбросив плед, которым был закутан, вскочил и быстро заходил по комнате.

— Идиот! Кричит на весь эфир о гибели острова. Где у него мозги? Нет, шофер всегда останется шофером!

Вельт со злостью вытащил из кармана носовой платок и остановился около стрельчатого окна. Раздался мелодичный звук. Вельт оглядел заставленные книжными шкафами стены своего кабинета, нажав кнопку, спустил на окнах стальные жалюзи и включил микрофон.

— Ну? — сказал он.

— Я читаю вам, мистер Вельт! — донесся издалека голос Ганса.

— Только живее. Я не позволил бы вам говорить даже на направленной волне, если бы можно было терять время и ждать вашего возвращения.

— «Будь проклят мир капитализма!».

— Но, но!

— Тут так написано!

— К черту! Дальше!

— «Будь прокляты поработители человечества! Я, безумный слепец, профессор Бернштейн, фактически посвятивший свою научную деятельность служению гибели цивилизации, в последний день своей жизни понял это…»

— Поздновато! — сказал Вельт, вертя в руках золотой портсигар.

— «Я создал страшное средство, которое волею судьбы неизменно окажется в руках врагов человечества — поджигателей новой кровавой бойни. Я понял это и уничтожаю то, что создано моими руками. Я не дам никому воспользоваться открытой мною реакцией. Спасая человечество, я приношу в жертву себя и находящихся на яхте людей. Я уничтожу остров Аренида — источник проклятого газа, зажигая над ним атмосферу».

— Что?! — заревел Вельт, вскакивая и запуская портсигаром в настольные часы.

— Тут написано: «зажигая над ним атмосферу».

— Мало ли что там написано!

— Мистер Вельт … К сожалению, осмелюсь доложить, этот воздушный костер я сам видел!

— Что вы такое видели?! — свирепо закричал Вельт, совсем теряя самообладание.

— Горящую атмосферу, мистер Вельт.

— Он зажег ее над островом?

— Так точно, мистер Вельт!

— Проклятый ученый! Он даже сам не понимал, что наделает.

— А что, мистер Вельт?

— Ничего.

— Какие будут приказания?

— Возвращаться немедленно.

— Слушаюсь.

— Все!. Проклятье!

— Мистер Вельт, не можете ли вы передать моему сыну…

— Мне не до родительских нежностей!

Вельт выключил микрофон. Некоторое время он сидел, откинувшись в кресле и кутаясь в плед. Потом с силой стал тереть ладонями сморщенный лоб.

— Это же гибель, гибель! — шептал он.

Накинув на себя плед, он зашагал из угла в угол.

Дверь открылась, и на пороге показалась Иоланда Вельт.

— Я не помешаю вам, Фредерик? — сказала она.

— Вы? — Вельт приостановился. — Нисколько, моя дорогая. Напротив.

— Чем вы заняты, мой друг? — Иоланда нежно поправила на Вельте плед.

Вельт усмехнулся:

— Я обдумываю организацию нового концерна… Но ближе к делу, моя дорогая. Судя по тону, вам нужны деньги?

— Как вы проницательны! Это действительно так.

— Догадаться нетрудно. Сколько?

— О, пустяки! На эти дни мне хватит трехсот тысяч.

— Что это: наряды, увеселения, пожертвования, благотворительность, карты?

— Да, вы действительно проницательны! — Иоланда криво усмехнулась. — Я люблю чувствовать жизнь, меня надо возбуждать. Это дает мне игра. Я люблю азарт!

— Я признаю игру другого рода. Я начинаю ее с сегодняшнего дня, миледи. Однако я не располагаю временем. Чек для вас написан. Возьмите на столе.

Иоланда повернулась к мужу спиной, зяла со стола чек и, не сказав ни слова, вышла из кабинета.