Антон Первушин - Миротворцы

- Дайте мне его, Герасим Николаевич! - попросил Зимагор. - А то паяльник стынет!

- Этот... старик... ещё сказал, что сейчас самое время для возрождения Ордена. Может, у него ничего и не получилось, но ведь проверить стоит?

- Стoит, - согласился Лысый Гера. - Диктуй координаты.

- Где он живёт, я не знаю, - быстро заговорил Брызгунов. - А зовут его... кажется... Максим... Даниилович... кажется... э-э-э...

- Фамилию!

- Э-э-э... странная у него такая фамилия... кажется, Грицай...

- Как? Как?

- Грицай.

- Вы не ошиблись?

- Кажется, нет.

- Кажется, кажется... - раздражённо передразнил Зимагор; он чертовски устал и тоже давно понял, что с сатанистами вышла промашка. - Вот паяльник воткну, тогда тебе...

- Перестань, Эдуард, - поморщился Лысый Гера, - надоело уже...

Зимагор заткнулся.

- Значит, Грицай Максим Даниилович? Розенкрейцер? - переспросил Лысый Гера.

- Да... каже... да, это так.

- Мы проверим, - пообещал Гера. - Мы это проверим. И смотрите, господин Брызгу-нов, если вы соврали или напутали, мы знаем, где вас искать.

- Я не вру... и не путаю...

- Отпустите его, - велел Лысый Гера. - И снимайте ребят. Мы возвращаемся в город.

Сурок выскочил из "джипа", чтобы собрать команду. На это он потратил чуть больше пя-ти минут. В "джип" к Лысому Гере уселся ещё только Вовчик-Ёрш. Остальные боевики размес-тились во втором автомобиле.

- В город и спать! - сказал Гера, закрывая глаза и поудобнее устраиваясь на диване. - Всем спать четыре часа! Розенкрейцерами займёмся утром!

- Понял: всем спать четыре часа, - повторил распоряжение Зимагор и махнул рукой Сурку: трогай, мол.

- Ну и как тебе это шоу? - поинтересовался Вовчик-Ёрш у Сурка, когда они отъехали километра на два от Лысой Горы.

- А знаешь, Вовчик, - сказал Сурок небрежно, - мне даже понравилось.

Вовчик-Ёрш как-то хотел прокомментировать реплику Сурка и уже ухмылялся, предвку-шая реакцию, но Зимагор так глянул на него, что охота острить у Вовчика мгновенно пропала.

2.

История розенкрейцеров города Ветрогорска не имеет прямого отношения к настоящему повествованию. Однако определённое влияние на развитие событий вокруг убийства крими-нальных авторитетов розенкрейцеры оказали, поэтому их историю придётся рассказать. К тому же, она весьма поучительна.

Отсчёт свой история эта ведёт аж с тысяча девятьсот девяносто первого года. То есть к моменту, когда люди Лысого Геры вышли на отца-основателя Ордена, минуло целых пять лет с той памятной ночи за игрой в "преферанс", вариант - на четверых.

Итак, тёплым июльским вечером четверо интеллигентов пенсионного возраста собрались расписать "пульку" и поговорить о жизни нашей такой-сякой. Для затравки договорились пройти пару кругов в принудительных распасах и поболтали о политике. Всеволод Андреевич выска-зался по поводу бездарных реформ, которые проводятся бездарными же реформаторами. Анатолий Сергеевич рассказал, как он ходил к депутату от Ветрогорска и лишний раз убедился, что с этими коммуняками каши не сваришь. Леонид Викторович пожаловался на то, что просто-ял вчера весь день в очереди за творогом, но творога ему так и не досталось. Максим Дании-лович поучаствовал в распространении слуха, что скоро введут талоны не только на водку-сахар-масло, но и на все остальные продукты питания.

- Да, Михал Сергеич нас довёл, - подытожил Всеволод Андреевич. Смещать его по-ра.

- Сместят. Может, через месяц и сместят, - легкомысленно обронил Леонид Викторо-вич, не зная, что делает совершенно точный политический прогноз.

- Раздавай, - сказал ему Максим Даниилович.

Леонид Викторович потасовал новенькую колоду, дал сдвинуть Анатолию Сергеевичу и раздал карты, сев таким образом на прикуп.

- Так-так, - сказал Максим Даниилович, разглядывая, что ему досталось. - Эх, ребята, считайте, что вы уже в горе.

- А канделябром? - вспомнил стандартную шутку преферансистов Всеволод Андрее-вич.

- Вскрывайте первую, - потребовал Анатолий Сергеевич. - Сколько можно ждать? У меня нервы не железные.

Леонид Викторович перевернул верхнюю из карт в прикупе. Выпал валет крестей.

- Крести - дураки на месте! - пропел Всеволод Андреевич и накрыл валета кресто-вым королём: одно из правил "преферанса" гласит, что свои взятки при распасах нужно отби-рать в самом начале.

Максим Даниилович подумал и выложил туза. Ему взятка и досталась.

- Что у нас с наукой делается? - спросил он, сортируя свои карты по масти.

- Что у нас с наукой? - Леонид Викторович усмехнулся невесело. Издыхает наука. Как "оборонку" гнать перестали, так и каюк.

Надо сказать, что эти четверо, собравшиеся за одним столом, принадлежали к классу "народной" интеллигенции, пришедшей в институты и лаборатории от сохи и топки. Не имея серьёзных связей, карьеру в науке они не сделали и по той же причине оказались сметены на пенсию первой волной сокращений среди действующих научных кадров.

Максим Даниилович работал врачом-кардиологом в городской поликлинике номер шесть и был вынужден уйти из неё сразу после того, как открылся кардиологический центр, и его ва-кансию сократили за ненадобностью. Леонид Викторович считался неплохим химиком-исследователем, но не смог в критический момент предъявить опубликованные работы: мало писал, мало печатался - долой! Всеволод Андреевич занимал должность мастера на заводе "Светлый путь" и потерял её сразу после консервации программы "Буран". Анатолий Сергее-вич занимался литературоведением, но журнал, штатным сотрудником которого он числился и от которого кормился, в новых экономических условиях быстро захирел и без особых мучений скончался.

Поэтому все четверо не любили новую власть - может быть, и хотели бы любить, но не могли. А жестокая реальность всякий день укрепляла их в этой нелюбви.

- Да, - мечтательно сказал Всеволод Андреевич. - Под оборонным заказом хорошо было жить. Как сейчас помню... Этим-то... новым нашим, видно, обороняться не от кого стало - вокруг сплошные друзья.

- Это точно, - согласился Анатолий Сергеевич. - А вот так тебя! воскликнул он, сбрасывая очередную карту. - Паровозик тебе светит, Максим.

- Я не о том, - сказал Максим Даниилович, словно и не замечая предупреждения. - Чистая наука развивается? Чистое знание?

- Чистого знания не существует, - заявил Леонид Викторович. - И никогда не сущест-вовало.

- А вот здесь ты не прав. Существует и существовало. Только в тайне оно содержится.

- А, узнаю я их по голосам, - небрежно сказал Всеволод Андреевич. Опять про Братство будешь загибать?

- Но вы меня так ни разу и не выслушали! - Максим Даниилович выглядел обиженным. - А тем не менее это очень серьёзная и многообещающая тема.