Василий Головачев - Сборник "Этические уравнения"

Ни матери Гольцова, ни его внучки Стеши не было видно, они, очевидно, находились в спальнях, входы в которые были задернуты ситцевыми занавесочками.

Одна из занавесочек шевельнулась, и Максим выстрелил, не целясь.

Раздался вопль, занавесочка слетела с петель, и из комнаты лицом вперед вывалился верзила в комбезе, сжимая в руке пистолет. Пуля Максима попала ему точно в лоб.

– Стоять! – выдохнул майор, беря на прицел оставшихся на ногах налетчиков. – Руки за голову! И я не шучу!

– Майор Разин, – проговорил «профессор» без всякого страха или волнения. – Вы-то что здесь делаете?

– Гербарий собираю, – оскалился Максим. – Велите вашему холую сдать оружие и шприц. Видит Бог, при малейшем движении я его просто пристрелю!

– Вы не понимаете…

Максим навел ствол «ПЯ» в лицо вожака налетчиков:

– Раз, два…

– Шерхан, уважь майора, брось волыну.

Бритоголовый верзила аккуратно опустил шприц на пол, вынул из-под мышки пистолет, небрежно швырнул Максиму. Тот поймал его… и полетел вперед от удара по затылку! Единственное, что он успел сделать, это слегка смягчить удар наклоном головы: учуял опасность в последний момент. И все же удар был таким сильным, что он на несколько мгновений потерял ориентацию. А когда очнулся, увидел рядом тело Гольцова и понял, что обезоружен и лежит на животе, придавленный чьей-то ногой в спецназовском ботинке с высокой шнуровкой. Вывернул голову, скосил глаза.

На него смотрели двое: верзила в камуфляже, с желтым электрошокером в руке – это он придавил шею Максима ногой, и пожилой «профессор».

– Вы не слишком осторожны, майор, – скривил губы последний. – Надо было просчитать все варианты. Мы предполагали, что вы будете где-то поблизости от объекта, и приняли меры. Кстати, зачем это вам? Он же вам не сват, не брат, не друг. Из-за чего вы пошли на измену Родине?

Максим еще раз пожалел, что с ним нет его команды, проговорил глухо:

– Я не изменял Родине.

– Но выглядеть это будет в глазах руководства именно так, мы представим все доказательства. В газетах же напишут, что при задержании бывшего майора ФСБ, работавшего на иностранную разведку, он погиб. И ничего изменить уже нельзя. Меня же интересует только один вопрос: зачем вы влезли не в свое дело? Зачем рисковали здоровьем, карьерой, жизнью?

– Вам не понять…

– Я-то как раз в состоянии понять, но вы, похоже, сами не знаете, что заставило вас пойти на предательство интересов конторы. Гольцов вас запрограммировал?

Максим закрыл глаза, делая вид, что ему стало плохо, начал готовиться к в з р ы в у.

– Или все сводится к банальнейшей причине – женщина? – продолжал говорить «профессор». – Мы знаем, что у Гольцова красавица-дочь. Я прав, майор?

Максим открыл глаза:

– Я вспомнил…

Брови командира налетчиков шевельнулись.

– Что именно?

– Где я вас видел.

– Где же?

– В милиции, – серьезно сказал Максим. – Вы попались за мелкую карманную кражу.

– Это смешно, – задумчиво кивнул «профессор». – Ротмистр, двинь-ка его в косинус, чтобы не шутил больше.

– Давайте я его кончу, – буркнул верзила.

– Не здесь, вам же потом труп тащить придется.

Верзила поднял ногу, собираясь с силой опустить ее на спину Разина, и Максим «спустил курок» боевого режима.

Нога ротмистра не успела опуститься на спину лежащего.

Максим откатился в сторону, сделал «ножницы», подсечка сработала, и верзила полетел на спину с изумлением в глазах.

Однако «профессор» вдруг проявил неожиданную прыть, в долю секунды оказался рядом и ударил Разина ногой, целя в лицо. Максим увернулся, перекатился через тело Гольцова, вскочил разгибом вперед. Но «профессор» снова возник в метре от него, проворный и быстрый, как хищный зверь. В воздухе мелькнула рука, другая. Максима отбросило в угол, и он разнес телом шахматный столик. Подхватился на ноги, поворачиваясь к «профессору» лицом и осознавая, что встретил достойного противника.

За эти несколько секунд успел вскочить на ноги и верзила-ротмистр (интересно, это у него кличка или реальное воинское звание?), поднял прямоугольный ствол электрошокера.

Не успею достать! – мелькнула мысль. – Хорошо подготовлены ребята!

И в этот момент что-то произошло.

За спиной верзилы сгустилась темнота, он вздрогнул, широко раскрывая глаза, и с грохотом упал лицом вниз. В спине ротмистра торчала рукоять ножа.

Текучий призрак, возникший, казалось, прямо из воздуха, переместился к застывшему «профессору», однако тот снова проявил невероятную для такого пожилого с виду человека реакцию и сноровку, сиганул через всю комнату и нырнул в окно головой вперед.

Треск, звон стекла, шум, удаляющийся топот…

Призрак остановился, превратился в невысокого и не слишком мощного мужчину неопределенных лет, на Максима глянули знакомые голубые глаза.

– Опять вы, – пробормотал он, опуская руки. – Расен…

– Идемте, – сказал голубоглазый, одетый как самый обыкновенный среднестатистический житель России: однотонная коричневая летняя рубашка с короткими рукавами, темные штаны, легкие дырчатые туфли.

– К-куда?

– В машину.

– К-какую машину?

– Ваша на ходу?

– Разумеется.

– Я поеду с вами.

– Но Гольцов…

Расен склонился над Арсением Васильевичем, что-то сделал, и тот зашевелился, застонал, с трудом сел, держась за голову. Глаза его были мутными, красными, в них стояла боль. Потом он увидел Разина, раскрыл глаза шире:

– Максим?! Как вы здесь оказались?

– Ведите его к машине, – сказал голубоглазый.

Максим подошел к Гольцову, подставил плечо:

– Идемте.

– Куда?

– К машине.

Они заковыляли к двери, но потом Арсений Васильевич вспомнил о внучке и матери, остановился:

– Стеша! Мама…

Голубоглазый Расен нырнул за ситцевую занавеску, вынес девочку.

– Что с ней?! – дернулся Гольцов.

– Все в порядке, сомлела немного.

– Я заберу ее! – Арсений Васильевич прижал внучку к себе. – А что с мамой?

– У нее сердечный приступ, наши люди отвезут ее в больницу. Не волнуйтесь, все будет хорошо, за ней присмотрят.

– Кто вы?

– Р-р-р-р, – проворчал Максим.

Голубоглазый усмешливо прищурился:

– Это звучит короче – РРР. Но по сути верно. Поторопитесь, скоро все узнаете.

Через полчаса, после преодоления всех заборов, огородов и соседского подворья, беглецы разместились в машине Максима, бесшумно объявился голубоглазый спаситель, и машина тронулась с места, направляясь в неизвестность.