Наука и магия. Придворный мудрец - Александр Шуравин

«Итак, — продолжал размышлять Звягинцев, — травы, грибы, ритуал. Травы и грибы, возможно, содержат какие-то наркотические вещества. Ритуал — это, скорее всего, что-то вроде аутотренинга, создание определенного психологического настроя. Но ключевое — сочетание всего этого вместе. Знахарки „интуитивно“ собирают травы? Сомнительно. Скорее, это передаваемые из поколения в поколение знания, эмпирически проверенные тысячелетиями. Нужно узнать, какие именно травы они используют. И, конечно, поганки и мухоморы… это точно что-то психоактивное. Кстати… я что-то забросил медитативные практики. Надо бы к ним вернуться, может быть, именно так я и открою в себе магические способности»

Служитель копался в архиве довольно долго, Сергей заскучал. Он снова взялся за перо, чтобы продолжить писать трактаты. В этот момент работник библиотеки наконец-то вернулся с целой стопкой книг.

— Вот, — сказал он, — тут все известные данные об этой странном племени. Могу ли я поинтересоваться, зачем вам эта информация? Вы же, насколько я знаю, сейчас работаете над книгой по математическому анализу?

Звягинцев посмотрел на служителя, как преподаватели смотрят на нерадивых студентов. «Интересно, — подумал он, — этот человек имеет право задавать такие вопросы?»

— Простите, господин министр, — пробормотал служитель, — мне не следовало задавать такие бестактные вопросы… Но я подумал: вдруг смогу чем-то помочь?

— Я работаю над несколькими проектами одновременно, — сказал Сергей, — мысли сами крутятся у меня в голове. Иногда идеи приходят внезапно. Поэтому, единственное, чем вы можете помочь — четко выполнять мои распоряжения и не мешать работать.

— Хорошо, господин министр.

Работник библиотеки удалился.

«Кажется, я вхожу в роль, — удовлетворенно подумал Звягинцев, — и голос у меня командный появился».

Глава 67

Когда Звягинцев вернулся домой, у него уже родились кое-какие идеи о том, как пробудить у себя магические способности. Время, правда, было уже позднее, поэтому Сергей решил отложить это на завтра и поспешил лечь спать. Но упасть в объятия Морфея ему не удалось: в опочивальню постучалась Коемелина и извиняющимся тоном проговорила:

— Господин, тут Фиринг хочет о чем-то с вами поговорить. Утверждает, что дело срочное и что вы сами велели ему обратиться к вам.

— А что случилось-то? — обеспокоенно спросил Сергей.

— Не знаю, господин. Но он какой-то дерганный, видимо, сильно нервничает… Мне его сюда, в дом пригласить?

— Нет, я выйду во двор.

Звягинцев накинул халат и спустился вниз. На улице было слегка прохладно, дул зябкий осенний ветерок. Фиринг был в какой-то грязной серой накидке. Он ехидно ухмылялся, почесывая свою бороду и длинные космы. В двух шага на коленях стоял тощий крестьянин, одетый в лохмотья. Двое других крестьян, выглядевших более упитанно, придерживали его за плечи могучими ручищами.

— Вот, господин, как вы и приказали, перед тем как кого-то наказать я к вам пришел.

— И что же натворил сей человек? — спросил Сергей.

Фиринг продолжал чесать свою бороду. При свете факела, который держал один из тех двоих, его лицо было довольно трудно разглядеть, но тем не менее, что-то показалось Звягинцеву подозрительно в этих бегающих глазах.

— А вы у него спросите, господин.

— Я у тебя спрашиваю. Зачем ты привел его сюда?

— Зачем? Что бы вы судили его. Мне же вы не доверяете, господин.

— Хорошо. Судить так судить.

Сергей присел на какой-то деревянный ящик, внимательно оглядел всех присутствующих.

— Как судья, я сначала должен выслушать всех участников процесса. Начнем с тебя, Фиринг. Докладывай, что произошло.

Управляющий как-то замялся.

— Э… — пробормотал он, — этот… — Фиринг брезгливо сплюнул, — проворовался.

— Подробнее! — потребовал Сергей, — когда, кто, при каких обстоятельствах поймал его на краже, какие есть доказательства?

Теперь Фиринг уже не чесал свою бороду а нервно дергал ее. Управляющий глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями, и начал говорить, запинаясь:

— Ну, как… В общем, этот вот…– он ткнул пальцем в сторону крестьянина на коленях, — … украл. Мешок зерна. У нас, со склада.

— Когда? — перебил его Сергей.

— Да… Да позавчера. Вечером, кажется… — Фиринг отвел глаза.

— Где доказательства? Ты видел, как он крал?

— Нет… Я не видел. Но… мои люди видели! Вот, — он махнул рукой в сторону двоих крестьян, удерживавших пленника. — Спросите у них.

Сергей взглянул на этих двух «свидетелей». Те стояли, потупив взоры, словно заранее знали, что начнется дальше.

— Хорошо, — сказал Сергей, — ты, — он указал на одного из крестьян, — расскажи, что ты видел.

Крестьянин переступил с ноги на ногу, прокашлялся и заговорил, глядя в землю:

— Да, господин. Мы… Мы видели. Он… Он мешок тащил, к лесу.

— Какой мешок? — спросил Сергей.

— Ну, тот… зерновой. Как… как обычно.

— А что было в мешке? Ты сам видел, что там зерно?

Крестьянин снова замялся.

— Ну… нет. Я… только мешок видел. Он его тащил. А что там, я не видел.

— А ты? — обратился Сергей к другому крестьянину, — ты что видел?

— Ну… да. Я тоже видел. Как он нес мешок.

— Тоже не видел, что внутри?

— Нет, господин.

Сергей повернулся к Фирингу:

— Итак, у нас есть два свидетеля, которые видели, как этот человек нес мешок. Но никто не видел, что именно он нес. Никто не видел, как он брал этот мешок со склада. И ты тоже ничего не видел. Ты основываешься только на предположениях?

Фиринг начал нервно переминаться с ноги на ногу.

— Но, господин, это же очевидно! Это же он! Кому еще зерно понадобится? Он же нищий.

— О, это очень слабые доказательства, Фиринг. И я вижу, что есть противоречия в ваших показаниях, — сказал