Санитарный день - Екатерина Витальевна Белецкая

машины. Гигантской невидимой машины, которая стояла в некотором отдалении, и тихо, едва слышно шумела — едва различимый шорох, гул, гудение. И он, Ит, и Скрипач понимали, что именно они ощущают, а вот Дане пришлось объяснять, что такое сетевые режимы, сколько их, и чем они отличаются. Когда они втроем приехали к Лийге, на дачу, она сразу же предупредила — нет, ещё не закончила, поэтому можно что-то ощутить, но через пару дней доделаю, и никто, даже Ари, не поймет, что во мне что-то изменилось.

Сейчас они привезли Лийге продукты, и заодно решили рассказать о спетой Штерц арии, и о визите к псевдо-Эрсай. Лийга слушала внимательно, с интересом, и было заметно, что рассказ о шамане её развеселил.

— Вместо того чтобы бороться со злом, он его возглавил, — констатировала Лийга, когда Скрипач закончил рассказ. — Ладно, давайте по порядку. Ваши новости уже были, теперь будут мои. Ага?

— Ага, — кивнул Скрипач. — Судя по твоему лицу, новости не очень. Я прав?

— Ты себе не представляешь, насколько. Я предполагала, что поблизости может находиться станция Бардов, — начала Лийга. — Так вот. Станции рядом действительно находятся, но кроме этого…

— Станции? — переспросил Ит. — Ты сказала — станции?

— Да, их тут десять штук, — спокойно сказала Лийга в ответ. — Но это не всё, к сожалению. Кроме станций…

— Десять? Секторальных? В системе? — ошарашено переспросил Скрипач.

— В системе, — подтвердила Лийга. — Кластерных.

Ответом ей стало гробовое молчание.

— Продолжаю. Помимо этих станций в систему вошел боевой флот. Угадайте, чей.

— Ты хочешь сказать… — начал Ит, но Лийга, кажется, рассердилась.

— Ты мне дашь договорить? — раздраженно спросила она. — Сюда идет флот шрика. Идет медленно, издалека. Видимо, это было требование Бардов — порталы открывать рядом с местом их локации не очень хорошая идея. Срок подхода флота — три месяца.

Скрипач открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал.

— В других обстоятельствах я бы сделала предположение, что все эти действия сейчас производятся для глубокой капсуляции планеты, — продолжила Лийга. — И для вывода её из Сети, потому что такое количество Контролирующих нужно собирать лишь для подобной задачи. Предполагаю, что Сэфес здесь тоже появятся, им это проще сделать в нужный момент, до этого экипажи, которые уже предупреждены, остаются на рабочих позициях, ну, вы в курсе, это наша специфика. Мы не такие мобильные, как Барды, и нас меньше.

Ит кивал в такт её словам, а затем спросил:

— Ты сказала — в других обстоятельствах? Но не в этих?

— Не знаю, — покачала головой Лийга. — А ещё я не знаю, для чего здесь понадобился флот, и каким образом про это всё узнали шрика. У меня есть подозрение, что их могли призвать Барды, которые, разумеется, сами не воюют, но… проблема в том, что воевать тут не с кем. А флот боевой. И две стационарные станции идут с ним, это, кстати, одна из причин того, что идут они медленно.

— Стационарные орбитальные станции? — уточнил Ит.

— Одна из них планетарная. Думаю, это для местной Луны, — Лийга вздохнула, покачала головой. — Не понимаю, когда он всё это успел.

— Главное — как? — с горечью спросил Скрипач. — Мы ничего не заметили.

— Он Брад, — напомнила Лийга. — И его способности никуда не делись, по всей видимости. А ещё он Архэ, и, в отличие от вас, он не гнушается этим пользоваться. Вот и ответ, как и когда.

— Как этим можно пользоваться? — с горечью спросил Ит. — Ну вот как? Лий, мы даже в семье об этом не говорили, когда этот факт выяснился. Понимаешь? И Пятый с Лином про это тоже не говорили, они… да и мы… мы просто жили, по совести. Ни рыжий, ни я — мы не хотели для себя никаких привилегий, никакого особого отношения. Мы хотели жить и делать своё дело. Ты понимаешь это?

— Меня можешь не убеждать, — Лийга опустила взгляд. — Я это и так уже давно поняла. Знаешь, Ит, наверное, в этом и есть ваша беда. Вы не в состоянии признать себя тем, кто вы есть. И я вас понимаю, сама такая же, — она грустно усмехнулась. — Мы с Нийзой, когда отдыхали дома, всегда говорили, что приехали в отпуск, что мы просто работаем в другом мире, и всё. О том, кто мы, знали далеко не все, с кем мы общались. Потому что мы тоже не хотели того, чего не хотите вы. Какого-то особого отношения к себе, ненужных вопросов, преклонения. Дома мы были просто девушкой и хали, ждущих разрешения на полный брак. И всё. Но… Ит, Скиа, поймите, вам так — нельзя. Потому что на вас лежит ответственность гораздо большая, чем была на нас тогда. Знаете, давно хотела сказать… вы, пожалуй, мой главный урок в этой жизни — а ведь мне казалось, что все уроки от жизни я уже получила. Как же я ошибалась. Нет, мой главный урок происходит сейчас, и я должна его выучить. Так, чтобы потом не стыдиться.

— О чем ты? — не понял Ит.

— Боритесь, — сказала Лийга тихо. — Вы ведь почти сдались, я права?

— Нет, это не так, — покачал головой Ит. — Мы и не думали сдаваться. Но мы не понимаем до сих пор, что он делает, поэтому не знаем, что делать нам.

— Я могу только предполагать, — осторожно начала Лийга. — Нет, речь не о том, что он задумал, а о том, что можно в этой ситуации сделать. Ит, скажи, как ты думаешь, у него есть какая-то теория на этот счет?

— Есть, больше чем уверен, — сказал Ит. — Мало того, именно с помощью этой теории он и строит сейчас то, что мы видим. Но мы не знаем ни о самой теории, ни о его цели. Если бы знали…

— То что? — прищурилась Лийга.

— То, наверное, попытались бы ему воспрепятствовать, или… или согласились бы с ним. Я не знаю, — Ит тяжело вздохнул. — А что предлагаешь ты?

— Вам нужна своя теория. Встречная. И срочно, — твердо сказала Лийга. — Он убедил всех, до кого дотянулся, в том, что он прав. Ему поверили. Неважно, что