Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 19

Люцер теперь держал ее за одну руку, а другой она опиралась на массивную палку.

— Уже совсем близко, — заметил Люцер. — Когда мы придем, вы сможете отдохнуть.

— Я обязательно дойду, — сказала Алиса. — Мне интересно, чем все это закончится.

— Вы непременно узнаете. В любом случае ваше присутствие необходимо.

— Победа или поражение? Живая или мертвая?

— Точно.

Над ними пронеслась сова и спросила:

— Кто?

— Я, — ответила Алиса.

Бингерн зарычал, и птицы замертво попадали на землю. Земля задрожала, ветер стал сильнее.

Наконец они добрались до часовни, и Бингерн впустил всех внутрь. Ярко горели свечи. Алиса разглядела низкий алтарь, а сквозь отверстие в потолке лунное сияние струилось прямо на пентаграмму, нарисованную на полу. У дальней стены стоял трон из красного камня, к нему и подвели Алису.

— Пожалуйста, отдыхайте! — воскликнул Бингерн, и земля содрогнулась, потому что он стал еще больше.

Потом он приказал всем остальным занять места на скамейках. Люцеру, Королю и Королеве он позволил остаться возле Алисы, а сам прошел в переднюю часть часовни и, задрав голову, обратился к кому-то невидимому, прячущемуся в темноте:

— Эй, ты там! Это Бингерн. Я знаю, что ты меня слышишь. Вот и хорошо. Сегодня — та самая ночь, но я хочу, чтобы ты знал: я все держу под контролем. Ты только зря теряешь время, если думаешь, будто можешь что-нибудь по этому поводу сделать. Мне известно, что ты мечтаешь до меня добраться, Юлеки, только ты опоздал. Я отнимаю у этой страны ее силу вот уже много лет. Теперь тебе со мной не справиться. Одно короткое прикосновение — и мир, созданный мной, будет жить вечно.

— Алиса, — тихо проговорил Люцер. — Я собираюсь разорвать цепи и бросить ему вызов — сейчас У нас почти равные силы, но я потерплю поражение, потому что он более меня искушен в военном деле. Когда вам покажется, что я падаю в третий раз, призовете Юлеки. И выкрикните свое имя.

— А почему вы так же сильны, как это чудовище, в которое он превратился? — спросила Алиса.

— Я забыл.

— …А почему он более вас искушен в военном искусстве?

— Тоже забыл. Это не имеет значения.

— В таком случае зачем вам сражаться?

— Я должен задержать его до тех пор, пока луна не поднимется выше.

— Зачем?

— Не помню. Только знаю, что это нам поможет в борьбе с ним.

— …Так вот, именно сегодняшней ночью, — затянул Бингерн, — мы собрались перед взором Юлеки и любого, кто пожелает посмотреть, и мы соединим узами брака повелителя этой страны и будущую повелительницу.

— Повелительницу? — спросила Алиса. — А где она?

— Это вы, — ответил Люцер, поднимая руки и разводя их в стороны. Он напрягся изо всех сил, на лбу у него появились капельки пота. Цепи лопнули, и он наклонился, чтобы заняться теми, что спутали его щиколотки.

Бингерн поднял дробовик. Алиса тут же прикрыла Люцера собой.

— Проклятье, леди! Убирайтесь! Не мешайте мне! — крикнул Бингерн.

— Нет, — ответила Алиса. — Здесь что-то не так, а я хочу, чтобы было как полагается.

— Вы все делаете неправильно! — прорычал он. Люцер сбросил цепи и выпрямился в полный рост.

Бингерн вздохнул.

— Ну хорошо. Придется еще раз урегулировать наши отношения, — заявил он.

Люцер вышел на середину часовни, Бингерн отложил в сторону свой дробовик и двинулся ему навстречу.

Когда они встретились, небо разорвала ослепительная вспышка. А в следующее мгновение они уже катались по пентаграмме.

Дверь в часовню распахнулась, и Алиса увидела Белого Кролика. Он будто бы пробормотал: «Ах, Боже мой, Боже мой!», а потом уселся на одну из передних скамеек и стал наблюдать, как дерутся Люцер и Бингерн, как их кулаки крошат камень и кирпич или рассекают воздух, когда противникам не удавалось попасть друг в друга.

Вдруг Алиса почувствовала, что Кролик на нее смотрит. Он долго не сводил с нее глаз, пока они не округлились — узнал. Она кивнула.

Кролик поднялся и медленно пошел вдоль стены. Подойдя к трону, произнес:

— Алиса…

— Как поживает Мышь-Соня? — спросила она.

— Сидит в чайнике. Как ты?

— О, время меня не очень пощадило. А твои-то как дела?

— Ты освободила меня, когда пела.

— Что? Как?

— Ты волшебница. Могла бы и сама уже догадаться. Я был рядом с Бармаглотом[31], когда ты и его освободила. Он там снаружи, надеется, что ему удастся сожрать Бингерна.

Кролик снова посмотрел на сражающихся Люцера и Бингерна.

— Крепкие ребята. Трудно сказать, кто из них господин, а кто слуга.

— А вот мне не трудно. Бингерн больше не человек.

— Он всегда будет всего лишь лейб-гвардейцем в небесном сонме.

— Что ты такое говоришь? Он павшая звезда — высшее существо, которое пострадало от общения с этим миром.

Королева Червей взвизгнула, когда противники оказались совсем рядом с ней, а рога Бингерна оставили глубокие следы на каменном полу у ее ног. Но в следующее мгновение сцепившиеся враги откатились в сторону.

— Павшая звезда — лорд Люцер, — возразил Кролик. — Сегодня ночью его нужно заставить вспомнить, кто он такой. Бингерн был его слугой; он захватил власть, когда Люцер, его господин, потерял память.

— Что? — вскричала Алиса. — Бингерн самозванец?

— Вот именно. Теперь, когда ты меня освободила, я надеюсь стать свидетелем того, как сегодня ночью его власти придет конец.

Послышался оглушительный грохот, когда противники налетели на стену, и здание содрогнулось.

— А почему Бингерн превосходит умением сражаться своего господина? — спросила Алиса.

— Лейб-гвардеец должен пройти специальную подготовку, чтобы быть в состоянии противостоять легионам мрака, — ответил Кролик.

Казалось, что Люцер и Бингерн уже целую вечность молотят друг друга — луна поднималась все выше и выше. И вдруг удары Бингерна стали попадать в цель все чаще, и в конце концов он прижал Люцера к полу, опустился на колени и, схватив его голову, принялся колотить ею по каменному полу.

Увидев это, Алиса крикнула:

— Юлеки, Бичующий Ангел, помоги нам! Скорее! Тебя зовет Алиса. — И бросилась на середину часовни.

Ослепительная вспышка, и над пентаграммой возник белый сияющий шар. Бингерн поднялся на ноги и встал к нему лицом, оставив задыхающегося, окровавленного Люцера на полу.

— Юлеки, это несправедливо — ты не должен был приходить сейчас! — объявил он. — Я устал и не могу встретиться с тобой как полагается!

— Вот и хорошо, — пропел в ответ чей-то мелодичный голос. — Превращайся! Ты не должен стадиться того, что уходишь со мной без борьбы.