Андрей Столяров - Детский мир

Ознакомительный фрагмент

Сергей поежился.

Неудивительно, что в магазине практически не было посетителей. Лишь, прилипнув к стеклу, восхищался двуручным мечом какой-то мальчишка, да ленивая волоокая продавщица, прислонясь к заполненному танками стеллажу, тонкой пилочкой подравнивала и без того холеные ногти: даже на расстоянии был заметен вызывающий маникюр, словно пальцы чуть-чуть обмакнули в ванночку с кровью.

Продавщица подняла хризантемную голову и, не меняя позы, спросила:

– Желаете что-нибудь приобрести, Сергей Николаевич?

Разумеется, она его знала. В маленьком городе учителя знают все.

Тем не менее, Сергей растерялся.

– Собственно… Я еще не решил… Просто так завернул – присмотреть на будущее…

Продавщица неторопливо кивнула:

– Вам для мальчика? Возьмите радиоуправляемый вездеход. Или вот – арбалет, мальчику это понравится…

Полированный теплый приклад сам собой удобно лег в руку. Арбалет был тяжелый, со множеством металлических причиндалов, лук, насаженный на него, выгибался черной пластмассой. Спусковой крючок щелкнул тупо и даже как-то зловеще.

– Из такого убить можно… – с сомнением протянул Сергей.

Продавщица выложила перед ним россыпь стрел с резиновыми наконечниками.

– Видите, здесь – присоски. Если резинку снять, тогда – да. А так просто – залепит по лбу, и никаких последствий..

Она коротко хохотнула.

– Сколько стоит? – нерешительно поинтересовался Сергей. – Сколько-сколько? А вы на ноль не ошиблись?

Продавщица снисходительно пожала плечами.

– Разумеется, дорого, зато красиво. Ну так что, Сергей Николаевич, покупаете? – Что-то вроде презрения мелькнуло в ее глазах. Невысказываемое презрение к тем, кто вкалывает, а денег все равно не имеет. – Впрочем, заплатить вы можете позже. Ничего-ничего, я ж вас знаю…

Сергей опомниться не успел, как завернутый арбалет оказался у него под мышкой. Коробка была красивая, и отказываться стало неловко.

– Собственно, я не за тем… – начал он. – Собственно, я зашел – насчет мальчика. Мальчик у нас в школе исчез, может, слышали?..

Он еще рассказывал что-то – с ненужными подробностями, объясняя, но, наверное, продавщица уже нажала кнопку звонка, потому что появилась из глубины черноволосая женщина и, кивнув, суховато, но вместе с тем корректно спросила:

– Чем могу быть полезна, Сергей Николаевич?

Она была в деловом темно-синем костюме с желтой блузкой, воланчиками выбивающейся из-под лацканов, и, наверное, выглядела бы даже красивой, если бы не толстые линзы очков, как будто вставленные в глазницы. Из-за этого глаза казались искусственными.

– По поводу мальчика, – произнесла продавщица.

И, по-видимому, директор магазина посторонилась:

– Ну что ж, заходите.

Они прошли коридорчик, в котором отсутствовал свет, и, слегка повернув, очутились в довольно грязном маленьком кабинете, вероятно, использовавшемся заодно и как подсобное помещение, потому что громоздились коробки вдоль двух его стен, а в проеме меж ними валялись картон и оберточная бумага. Здесь директор усадила Сергея за крохотный столик и, усевшись напротив него, объяснила:

– Не знаю, чем я еще могу быть полезна. Все, что было, я уже рассказала милиции. Этот мальчик, мне кажется, вчера забегал в магазин. Правда, я не могу поручиться, что – именно этот мальчик. Потому что мальчишки время от времени – забегают. А к тому же я только мельком заглядывала в торговый зал, но, похоже, что он действительно здесь появлялся. Но вот больше я ничего сказать не могу. Я с ним не общалась никак и не разговаривала. Продавщица же наша, Людмила, его вообще не помнит… – Она непринужденно заметила. – Да вы положите, Сергей Николаевич, арбалет, – вот сюда, я вижу, что он вам мешает…

Сергей попытался пристроиться на пачке каких-то бумаг, пачка тут же поехала, и директор, едва прихватила рассыпающиеся страницы – подравняла ладонями, после чего улыбнулась.

– Тесно тут, извините. Меня зовут Альдина Георгиевна. Имечко, как видите, не слишком удобное. Называйте меня – просто Алла… Кажется, мы с вами не сталкивались?

Сергей слегка покраснел:

– Скажите, Алла… Почему у вас в магазине такой странный подбор игрушек? Одни чудовища, даже смотреть неприятно. Ну, и еще оружие, тоже – однообразно.

Альдина подняла палец.

– О, я слышу речь завзятого педагога. На самом деле все очень просто, Сережа. Мы как подневольная организация не определяем ассортимент. Продаем только то, что нам поставляют. Принцип здесь примитивный: не нравится – не бери. А поскольку выбора нет, то – приходится соглашаться.

– И однако ассортимент действительно специфический, – сказал Сергей.

– Ребятам, тем не менее, нравится. И не только мальчишкам, девочкам – тоже. Привлекательно, броско, будоражит воображение. Ну а что до специфики, то это как посмотреть. Мы готовим наших детей к жизни в реальном мире. В мире, где существуют еще и жестокость, и страх. И желательно, чтобы дети были обучены соответствующим образом. Чтоб они имели понятие и о первом, и о втором. А быстрее всего это происходит через игрушки. И поэтому наша лепта, наверное, имеет значение. Извините, Сережа, но вам, по-моему, не интересно.

Сергей вздрогнул. Он действительно пропустил последние фразы. Он, не отрываясь, смотрел туда, где между сейфом и штабелем узких коробок образовывала гнездо груда такелажных ремней: петли, кожаный пояс, брезентовые обрезки. Что-то в этой груде его зацепило. Что-то очень знакомое, только вот что?

– Нет-нет-нет, я вас внимательно слушаю…

– Это тоже определенная педагогика, – сказала Альдина. – Помогаем ребятам преодолеть детские страхи. Научившись обходиться с игрушечными чудовищами, они меньше будут бояться чудовищ, так сказать, настоящих: темноты, всяких там домовых, привидений…

– Пока наблюдается противоположный эффект, – заметил Сергей.

Альдина загадочно усмехнулась.

– Ну, это – временное явление. Они постепенно привыкнут. И тогда их дальнейшая жизнь станет проще и упорядоченнее…

Она покивала.

Сергей тоже кивнул – вместе с тем, безусловно не соглашаясь.

– Я вас все же не понимаю, – сказал он. – Вы считаете, что чудовища должны стать для нас привычным явлением – частью быта – тогда мы перестанем относится к ним с омерзением? Но ведь так можно оправдать любой негатив – воровство например – и включить его в нашу жизнь как норму. Или, скажем, дурную привычку обманывать… Нет, – добавил он, – мне это не нравится.

Альдина опять усмехнулась.

– Какой вы нетерпеливый. Сразу взяли, не разобравшись, и осудили, А, быть может, осуждать как раз и не следовало.

Она остро прищурилась.

И тут в дверь постучали, и немедленно вслед за стуком в кабинет валился Евсей, принеся с собой запах неряшливости и перегара.