Роберт Силверберг - Маски времени

— И каким же образом, по мнению апокалипсистов, должен погибнуть мир?

— В огне, — ответил Джек.

— Божья кара?

— Они ждут войны. Они верят, что властители мира предопределили ее, и адский огонь начнется в первый же день нового века.

— Мы не воевали на протяжении уже пятидесяти лет, — сказал я. Последний раз атомное оружие использовалось в 1945 году. По-моему, можно с уверенностью предположить, что у нас есть техника, достаточная для того, чтобы отступить от апокалипсиса.

— Закон приближающейся катастрофы, — отозвался Джек. — Стационарные формы, приводящие к разряду.

Возьмем малые войны — Корея, Вьетнам, Ближний Восток, Южная Африка, Индонезия…

— Монголия и Парагвай, — добавила Ширли.

— Да. По средним подсчетам, одна незначительная война раз в семь-восемь лет. Каждая из них создает предпосылки последующей, потому что на практике легче учесть уроки предыдущей войны. Постепенно нарастает разрушительность этих войн, что приведет наконец к Последней войне. Она начнется и закончится в один день — 1 января 2000 года.

— Ты веришь в это? — спросил я.

— Я? Нет, — ответил Джек. — Я просто развил теорию. Я не вижу признаков надвигающегося всесожжения в мире, хотя должен признаться, что информацию получаю лишь с экрана. Тем не менее, апокалипсисты захватили мое воображение. Ширли, поставь, пожалуйста, ленту с мятежом в Чикаго.

Ширли поставила кассету. Вся задняя стена комнаты вспыхнула разными цветами и началась телевизионная передача. Я видел башни озера Шоэр-драйв и Мичиганский проспект; эксцентричные фигуры, заполнившие шоссе, берег и покрытое льдом озеро. Лица большинства из них были разукрашены яркими красками. Люди напоминали разбушевавшихся участников пантомимы. Многие были полуобнажены, но это была не невинная, естественная нагота Джека и Ширли в жаркие дни, а что-то отвратительное, грубое и распутное — выставленные напоказ раскачивающиеся груди и разрисованные ягодицы. Это приводило в ужас — в этом была какая-то нелепость — церковные служители демонстрировали свою наготу миру, который считался обреченным. Раньше я не обращал внимания на это движение. Я ошарашенно рассматривал девушку, совсем юную, прорвавшуюся к камере. Она вертелась, задирала юбку, приседала и мочилась на глазах у другого участника разгула, который впал в оцепенение. Я видел открытые прелюбодеяния; нелепые сплетения тел, групповые совокупления, которые чаще всего были тройными и четверными. Немыслимо толстая старая женщина вперевалку расхаживала по берегу и приветствовала юных мятежников. Загорелась груда мебели. Сбитые с толку полицейские, поливали толпу пеной, но близко не подходили.

— В мире воцарилась анархия, — пробормотал я. — Сколько это уже длится?

— С июля месяца, Лео, — тихо ответила Ширли. — Ты ничего не знал?

— Я был очень занят.

— Отличное крещендо, — сказал Джек. — Сначала движение крэкпотов на востоке в 93-ем. В 94-ом — уже тысячи уверяли, что стоит больше молиться, потому что до дня Страшного суда осталось меньше десятилетия. Они сбились в кучу и начали проповедовать конец света, но на этот раз им не очень-то это удалось. Движение отбилось от рук. В последние шесть месяцев доминирует идея, что глупо тратить время на что-то еще, кроме веселья, потому что осталось мало времени.

Я содрогнулся.

— Всемирное безумие?

— Именно так. На каждом континенте убеждены, что 1 января начнут падать бомбы. Ешь, пей и веселись. Это распространенные правила. Мне противно даже думать о том, какая истерия начнется через год в последнюю неделю мира. Лео, мы трое окажемся единственными выжившими.

Некоторое время я еще смотрел на экран.

— Выключи это, — в конце концов попросил я.

— Лео, как ты мог не слышать об этом? — удивилась Ширли.

— Я был вне мира. — Экран померк. Но разукрашенные демоны Чикаго все еще стояли у меня перед глазами. «Мир сходит с ума, — подумал я, — а я этого не замечал».

Видя, насколько я был потрясен откровениями апокалипсисты, Джек и Ширли не стали продолжать эту тему, а заговорили о древнеиндийских останках, которые нашли в пустыне в нескольких милях отсюда. Задолго до полуночи моя усталость дала себя знать и я отправился спать. Спустя несколько минут в комнату вошла Ширли. Она была абсолютно голой, и ее тело мерцало в дверях подобно рождественской свече.

— Лео, тебе что-нибудь нужно?

— Все замечательно, — отозвался я.

— Счастливого Рождества, дорогой. Или ты и об этом забыл? Завтра Рождество.

— Счастливого Рождества, Ширли.

Я поцеловал ее, и она выключила свет.

Пока я спал, Вонан-19 уже находился в нашем мире на расстоянии шести тысяч миль, неся перемены для каждого из нас.

Глава 3

Рождественским утром я проснулся поздно. Джек и Ширли уже несколько часов были на ногах. Я ощущал какой-то привкус горечи во рту и не нуждался ни в чьем обществе, даже их. Пользуясь своими привилегиями, я пошел на кухню и тихо запрограммировал завтрак. Они чувствовали мое настроение, поэтому не трогали меня. На панели раздачи автоповара появился апельсиновый сок и гренки. Я быстро поглотил их, подкрепился черным кофе, после чего свалил посуду в мойку, запустил цикл и вышел. Я бродил в одиночестве три часа. Обратно я вернулся просветленным.

День был прохладным для солнечных ванн или работы в саду. Ширли показала мне некоторые свои скульптуры. Джек почитал свои стихи. Я неуверенно рассказал о трудностях в своей работе. В тот вечер у нас был замечательный ужин из жареной индейки и холодного чаблиса.

Последующие дни подействовали успокаивающе на мою нервную систему. Иногда я гулял один, иногда с Джеком и Ширли. Они показали мне свои раскопки. Джек опустился на колени, чтобы показать мне засыпанные песком черепки — это были треугольники белого глиняного изделия, испещренные темными полосками и точками. Он обратил внимание на контуры ямы для костра, показал остатки стены жилища, сложенной из грубого камня и грязи.

— Это стойбище папаго? — спросил я.

— Сомневаюсь. Я еще проверяю, но думаю, что оно слишком хорошо для папаго. Предполагаю, что это стойбище предков хопи, которому уже около тысячи лет. Ширли собирается привезти мне катушки по археологии, когда в следующий раз поедет в Таксон. В моей библиотеке нет ничего подходящего.

— Ты можешь сделать запрос, — сказал я. — Для Таксонской библиотеки будет нетрудно передать факсимиле в центр научной информации, а те выйдут прямо на тебя. Если в Таксоне таких нет, они могут поискать их в Лос-Анжелесе. Общий принцип сети научных центров таков, что ты можешь иметь все необходимое дома, когда…