Постчеловек - Алексей Стацевич

Белякова и двух наемников Кондора с оружием в руках — Ястреба и Фрица. Ученый — потный, испуганный, красный — сидел на стуле и под тяжелыми взглядами надсмотрщиков, не сводящих с него глаз и дул пистолетов, морально агонизировал…

Вышедший перед Костей Кондор жестом велел солдатам удалиться.

— Т-ты? — заметив парня, удивился заикающийся Беляков. — Я т-тебя п-помню…

— Так, господин ученый, на зонте крученый, — оскалился замыкавший процессию Понтифик, — давай подсоединяй свою шарманку, будем сейчас молодежь в космос запускать!

— В к-какой к-космос?

— В параллельный! Подключай давай, не тупи.

Беляков встал и на трясущихся ногах приблизился к приборам. Под пристальным наблюдением со стороны Кондора принялся нажимать на них кнопки и рычажки.

Федор Ильич повернулся к Косте. Протянул тому сжатую в кулак ладонь:

— Возьми и вставь себе в чип-устройство.

— Что это?

— Модифицированный «Жора». Внешний, — не вдаваясь в подробности, пояснил Понтифик и улыбнулся: — Нужен… кое для чего.

— Для чего?

Толстяк на мгновение закатил глаза. В них читалось раздраженное: «Как мне надоело тебе все объяснять!»

— Для того чтобы я мог подключиться к твоему сознанию в параллельном мире.

— Зачем? Вы хотите… управлять мной, как марионеткой?

— Откуда такие мысли, Константин? — вроде как ужаснулся Федор Ильич. — Все намного проще — нам надо передать некую информацию, которую ты сам вряд ли запомнишь. Вот я и буду тебе ее начитывать, диктуя прямиком в голову. Тебе останется лишь все правильно повторить! Надеюсь, с этим-то справишься?

Костя кивнул.

…Пока Беляков посиневшими от страха пальцами подключал Яковлева к системе и готовил шприц, Федор Ильич присел рядом, на койку:

— А вот теперь, Константин, давай наконец-то поговорим о твоем задании! Как ты видел, эти чиновничьи гады свалили из города, и достать их обычными способами, увы, не получится. Нет у нас ни коптера, ни самолета, ни ракеты, ни даже дирижабля. Нету! — Толстяк наигранно вздохнул и неожиданно начал говорить про себя от третьего лица: — Но! Дядя Федя заранее обо всем позаботился! Он взломал базу данных правительства и, представляешь, узнал имена, фамилии, биометрические показатели и прочую информацию обо всех без исключения чиновниках, олигархах и прочей дряни! Теперь у него есть список всех, кто стоял за хворью, кто отдавал приказы, спонсировал… или был в курсе! Дядя Федя хорошо постарался, а еще ему надоело говорить о себе в третьем лице! Выглядит, будто он шизик!

— Так в чем именно состоит мое задание? — поторопил Костя. — Передача какой-то информации, это я понял…

— Константин, прояви логику и включи причинно-следственную связь! — пожурил его Понтифик и передразнил: — «Какой-то информации»! Ты должен будешь передать жнецам данные об элите!

— А-а, понял! — Костя шлепнул себя ладонью по лбу. — А зачем?

— Зачем, зачем… Ты же помнишь из рассказа нашего дорогого господина Белякова, что технология перемещения пришла из того мира? — спросил Федор Ильич, и Костя кивнул. — Так вот, мы хотим выдать жнецам данные всех наших э-э-э… злодеев. Всех, кто знал об этой технологии. Всех, кто был в курсе истинной цели перемещения наших граждан туда. И всех, кто виновен за недавнюю гибель сотен жнецов. Также мы пообещаем больше не пользоваться перемещениями и, в свою очередь, взамен хотим попросить об одной малю-ю-юсенькой услуге.

— О какой?

— Хотим, чтобы жнецы воспользовались своими перемещалками и захватили тела наших сбежавших злодеев. А потом… — Понтифик сделал вид, что задумался и, осторожно косясь на парня, бросил словно невзначай: — А потом, предположим, пусть жнецы… не знаю… убьют их!

Костя, который до сих пор желал, чтобы все было по закону, нахмурил брови:

— Убьют? Или пусть лучше вернут в Северогорск? Для справедливого суда?

Федор Ильич бегло посмотрел на парня, стараясь понять, откажется тот или нет, если он так и будет стоять на своем варианте? Мало ли, пойдет еще на принцип!

— Ну да, можно и вернуть! — согласился толстяк. — Хотя мой вариант нравится мне гораздо больше…

— Думаете, жнецы согласятся на сотрудничество? — деликатно усомнился Яковлев. — Нет, я не ставлю под сомнение ваш план, просто…

— А почему не согласятся? — перебил мужчина. — Мы предлагаем хорошие условия сделки! Посуди, для них это не только возможность покарать виновных, но и дальнейшее спокойствие! Ведь « там» не особо довольны нашими постоянными поползновениями! Не зря ведь они чуть ли не целую гильдию жнецов организовали!

Костя потер лоб:

— А что потом?

— В смысле? — не понял Федор Ильич. — Когда — потом?

— Когда все это закончится?

— Потом — все. Конец диктатуре! Начнем строить в Северогорске новое общество. Цивилизованное. Демократическое. Справедливое!

— Строить и ждать, пока планета столкнется с чем-то внеземным?

Понтифик громко выдохнул:

— И ждать, да… И думать! Думать, как сделать так, чтобы этого не случилось! В наших руках теперь мощь тысяч людей, понимаешь⁈ Мощь нейронных сетей! Андроидов! Си-энергии!.. Что-нибудь, да придумаем!

Костя закивал — он не сомневался, что Федор Ильич сдержит слово. Иначе погибнет сам!

— А кто будет управлять новым обществом? — неожиданно спросил он. — Если все правительство захвачено вами и пойдет под суд?

Федор Ильич замялся:

— Ну кто, кто… Найдем! Самых умных и самых активных людей из народа… Меня еще можно выбрать мэром, как главного вояку! — рассмеялся толстяк, и было непонятно, шутит он или говорит всерьез.

— У меня все готово, — осторожно влез в их разговор Беляков.

Федор Ильич смерил его презрительным взглядом:

— Долго возился. Может, тебя это… того?.. Чтобы быстрее шевелился?

Ученый вмиг покрылся испариной, покраснел еще сильнее и испуганно попятился:

— Не-н-надо м-меня… того!

— Хрен с тобой, живи, болезный, — отмахнулся толстяк и повернулся к Косте: — Ты готов, Константин? Тогда, как сказал некто Гагарин: «Поехали!»

Беляков дрожащими руками всадил в плечо парня тонкую острую иглу и выдавил в него «вакцину». Костя почувствовал, как перед глазами начинает мутнеть. Уже теряя сознание, в последнее мгновение заметил, что в кабинет вошла Кэт. Он улыбнулся ей, а затем мир потух.

…В парке, словно перекликаясь друг с дружкой, горланили птицы. С одной стороны раздавался резкий свист, с другой — громкий клекот, с третьей — истошное карканье. Но сколько бы Костя, щурясь от яркого солнышка, не вглядывался в кроны деревьев, пытаясь обнаружить среди них «певцов», все его