Сергей Гомонов - Плата за души (Книга 2)

- Делайте заказ, - он кивнул на официантку, протянувшую Егору меню.

Тушин молча пролистал засаленные странички и попросил принести жаркое. Андрей спокойно пил аперитив и даже не смотрел в его сторону. Правда, один раз его взгляд скользнул по лицу Егора, но тот так и не смог определить, о чем думает Скорпион-младший. Забегаловка была пошло украшена предновогодней мишурой, уже не первой свежести - как в обычных государственных магазинах.

Жаркое, вопреки худшим ожиданиям, оказалось недурно приготовленным, да и порция отнюдь не была скупой. Тушин так увлекся, что даже позабыл о существовании Андрея. Да и немудрено: тот, когда хотел, мог становиться практически невидимым.

- На прошлой неделе, - вдруг напомнил он о себе, провалилась очередная сделка "Клуб-II". Как вы объяснили бы это для себя самого, Тушин?

- Это не мой промах. Вам должны были порассказать обо мне, если уж моя персона так вдруг заинтересовала вас. У меня всегда все как в аптеке...

- Вот как? - Андрей снова провел языком по внутренней стороне щеки и по-вампирски причмокнул. - Как в аптеке... Замечательно...

- Но вы так и не объяснили, почему я должен говорить об этом деле именно с вами?..

Андрей поднялся, запахнул длинное пальто и вдруг оказался за спиной у Тушина.

"Отличный ход, мой воин! Поддай-ка ему, чтобы знал свое место! Каждый должен знать свое место, ученик. Каждый!"

Несмотря на провоцирующий его внутренний (или не совсем внутренний?!) голос, Андрей не стал "поддавать" Егору. В лопатку Тушину ткнулось что-то твердое, явно металлическое.

- Руки на стол, - тихо, без тени волнения, приказал Скорпион. - Теперь медленно подымайся... Хорошо. К выходу. Своим быкам скажешь, что отпускаешь их по домам. И не дури...

Обняв Егора за плечи, как подвыпивший рубаха-парень, Андрей с улыбкой, но держа свободную руку за отворотом пальто (именно с той стороны в ребра Тушина и упирался тот самый твердый предмет), повел его к дверям. При выходе их встретил красивый молодой человек с модельной прической, слегка подкрашенными прядками волос, стильно одетый и в золотых часах стоимостью не меньше полутора тысяч баксов. Неизвестно, к чему Тушин отметил все эти незначительные подробности, но в течение ближайших часов он еще не раз вспомнит все это.

Толчок в бок заставил Егора сделать знак своим телохранителям и улыбнуться, чтобы они поверили и уехали. Когда это произошло, Андрей убрал руку с плеча Тушина и взглянул на красавчика:

- Веди его к машине...

...Скорпионовские ребята обрабатывали его всю ночь в подвале чьего-то коттеджа. За свои деньги молодчики служили на совесть. Они знали свое дело: когда Тушину уже хотелось просто сдохнуть, они вдруг прекращали избиение и пытки и делали так, что он приходил в себя. Поначалу он отпирался, уверенный в своей невиновности и еще не теряя надежды, что явится покровитель и спасет его из ядовитых клешней сына Константина Геннадьевича, который сидел в кресле напротив и бесстрастно наблюдал за шаловливыми проделками своих сподручных. Время от времени красавчик приносил ему кофе и бесшумно вставал в стороне в ожидании каких-нибудь распоряжений. От скуки Скорпион время от времени позевывал в кулак, а в конце концов и вовсе потерял интерес к жертве: сделал знак Борюсе и раскрыл почитать принесенную им газету. Красавчик снял куртку и поддернул рукава спортивной ветровки:

- Чисто для тупых как бы объясняю, - откровенно прикалываясь и утрируя речь "братков", запрудивших мрачный подвал в эту ночь, произнес он, - Если ты, типа, будешь тут гнуть пальцы, то рога тебе обломают и опустят в два счета. Дела проходили в основном через твои лапы, а на руку ты нечист, братан, даже не отпирайся, - он подмигнул растиравшему отбитые костяшки на кулаке громиле, и тот плюнул сквозь редкие зубы. От одного взгляда на громадный лысый череп этого индивида хватило бы на то, чтобы "рога" обломились сами собой у кого угодно.

- Не... ну.. не...у... - пытаясь повернуть распухший язык в окровавленном рту (после того, как лысый индивид сунул ему в рот кусок стекла и припечатал кулаком наотмашь, с языком были проблемы) протянул Егор. Осколки распороли глотку и, возможно, повредили пищевод. Тушин едва дышал от режущей боли в груди. Из-за нее он почти не ощущал боли от побоев.

- Чё-чё? - красавчик наклонился к нему и подставил ухо чисто символически, потому что подходить ближе, чем на полметра, к Егору он брезговал. - Чё ты там несешь? Давай, не тяни! Называй, под чьим башмаком ходишь - и цирк уезжает на гастрольки! Давай, не томи! Андрей Константиныч устали. Оне ведь и обидеться могут. Не слышу! А-а-ась?!

Суровый индивид дал Тушину в поддыхало, и тот повис на руке, пристегнутой к проходившей под потолком трубе. Борюся покачал головой и обернулся на шефа. Тот сложил газету и поднялся:

- Мне надоело, - поднимаясь, сказал он. - Он ваш. К моему возвращению он должен не просто говорить, а петь...

- Запоет! - пробасил индивид, скаля редко натыканные зубы не то в улыбке, не то от злости.

Андрей не снизошел до разговора непосредственно с ним и направился прямиком к лестнице.

- Ну, Егорушка, это уже не смешно! - резко меняясь, высказался красавчик. - Или вы трясете его как следует, ребята, или "биг босс" тряхнет нас так, что мама - роди меня обратно! Давайте, я уж чую, что он начинает беситься по-настоящему...

Помощники индивида, тоже индивиды в своем роде, полезли в большую черную сумку. Один выволок из нее автомобильную аптечку и упаковку со шприцем.

- Добро на говно переводить, - сказал он, щелкая толстым пальцем по ампуле с прозрачной жидкостью.

- Давайте, давайте! - торопил Борюся. - Он должен заговорить! И даже запеть! Иначе запоем мы - "биг босс" не шутит!

- Мы над этим работаем! - подал голос индивид №1 и, хрустя хребтом, передернул голову вначале к правому плечу, затем - к левому: размялся...

Ладья покачивается на волнах. Глядя в бесконечную, надувшуюся, как сфера, синюю гладь, Владыка миллионов лет стоит на носу судна. О чем думает он, что за грезы приходят к нему в его воспоминаниях? Рад ли он свободе после долгого заточения?.. Неведомо то простому смертному...

В сапфирной глубине мелькнула громадная тень, она же обогнала ладью Осириса и в мириадах искрящихся брызг вылетела из пучины к солнцу. Тяжелое тело, окованное серебристой чешуей - такой же серебристой, как одежды мудреца-Тота - с шумом и плеском обрушилось в воду, лишь на несколько мгновений ослепительно сверкнув в небесах. Змееподобная рыба забила крыльями-плавниками и положила морду на воду, точно воткнула острые драконьи зубы в поверхность.

Осирис сел на устеленную циновками палубу и поклонился чудовищу. Тотчас же оно распахнуло огромную пасть.