Журнал «Если» - «Если», 2011 № 06

— Марбови! — крикнул он, подбежав к люку. — Беда! Скорее неси аптечку!

Жена уже ждала его, когда он вошел и положил сына на стол. Она не спросила, что произошло. Бросив единственный взгляд на сына, она повернулась к Ниболанте.

— Он мертв, — угрюмо проговорила она.

— Всего минуту назад он еще стонал.

— Он мертв, — повторила она. — Он не дышит.

Ниболанте попытался нащупать пульс, но не смог.

— Он так и останется мертвым? — спросила Чинапо.

— Да, — ответила мать. — И он лишь первый. Эта планета убьет всех нас.

— Он его не заметил, — пробормотал Ниболанте. — Это было такое маленькое животное.

— И ты его тоже не заметил, — сказала Марбови. — Но разница в том, что ты должен был его увидеть. — Она ненавидяще взглянула на мужа. — Ты и эта планета убили моего ребенка. Уходи и до обеда не возвращайся. Видеть тебя не могу!

Ниболанте хотел что-то сказать, но передумал и вышел на ледник, терзаемый чувством вины. Едва он оказался снаружи, люк за его спиной захлопнулся.

— И зачем? — пробормотал он. — Я ведь не собирался возвращаться прямо сейчас.

Но, едва вымолвив это, он понял, что жена запускает двигатель. Он помчался к люку и забарабанил в него.

— Что ты делаешь? — завопил он.

Разумеется, она не ответила. Через несколько секунд корабль взлетел, и Ниболанте понял: тот никогда больше не сядет на Землю.

Он обвел взглядом ледник. Оружие осталось на корабле. И любая защита от холода тоже. И все лекарства.

Он задумался — не спуститься ли с горы в одну из деревень, но он еще не был готов умереть, а наблюдения по поводу доброжелательности людей не внушали ему оптимизма. Впрочем, это мало что значило. Он остался один на чужой планете — последний из своего народа.

Ниболанте побрел по льду, высматривая укрытие от поднявшегося ветра и гадая, сколько дней он протянет до того, как станет второй жертвой на этой чужой горе.

2038 год

— Я себя ощущаю каким-то бесполезным, — сказал Рэй Гловер. — Да, это сказочное открытие, и мы, наверное, разбогатеем, возможно, даже станем знаменитыми, но факт есть факт — я звукооператор фильма о покойнике.

— Скоро у тебя работы будет выше крыши, — заметила Бонни. — Прежде чем уйти с горы, мы снимем интервью со всеми участниками экспедиции.

— Да, знаю. А пока сосредоточусь на правильном дыхании.

Ко мне подошел Чарлз Нджобо:

— Когда вы планируете связаться с вашими экспертами?

— Через несколько минут. Чем скорее, тем лучше.

— Не делайте этого, пока я не свяжусь с моим правительством, — предупредил он.

Меня это не обрадовало, но мы находились в его стране, поэтому выбора не оставалось.

И тут я заметил опускающуюся снежинку, потом еще одну и еще. Через три минуты нас окутала метель. Посмотрев вниз, мы могли разглядеть, что метрах в пятистах ниже идет дождь. Потом ненастье прекратилось столь же внезапно, как и началось.

— Что ж, теперь вы знаете, как он оставался незамеченным все это время, — сказал Джим Донахью, показывая на инопланетянина, припорошенного снегом.

К Нджобо подошел Муро и негромко с ним заговорил. Наконец Нджобо кивнул, и Муро ушел. Минут через пять он вернулся с найденной веткой, на которой еще остались листья. Подойдя к телу существа, он присел рядом и стал осторожно сметать снег с туловища и головы.

Нджобо как-то враждебно взглянул на меня, словно ожидая возражений, но это был, вероятно, лучший и самый безопасный способ избавиться от снега.

Я увидел, как кто-то из носильщиков приближается к телу. Остановившись, он какое-то время рассматривал его, но тут его заметил Муро и приказал вернуться к остальным носильщикам.

— Что тут у вас за проблема? — спросил я.

Горман поговорил с Муро на непонятном для меня языке, затем повернулся ко мне:

— Муро не знает этого носильщика, и не захотел, чтобы тот ошивался возле тела.

— Как он может его не знать? — удивился Донахью. — Разве они все не из одной деревни?

Горман покачал головой:

— Они из одного племени, но не из одной деревни. Муро почти все время работает старшиной носильщиков у альпинистов, поэтому нет ничего странного в том, что он прежде не видел этого парня.

Гловер зашатался и неожиданно тяжело опустился на снег.

— Ты в порядке? — заботливо спросила Бонни.

— Голова немного закружилась. И еще легкая одышка.

— Тогда посидите спокойно, не напрягайтесь, — посоветовал Горман. — Высота по-разному влияет на людей.

Гловер долго смотрел на существо, а потом пробормотал:

— Интересно, а как он с этим справлялся?

А если точнее, то зачем он подверг себя такому испытанию? Мы делаем вид, будто он может оказаться и не чужаком. Но ведь совершенно ясно, что он инопланетянин. Так что удерживало его на этой горе, когда перед ним лежала вся планета? Он прятался? От кого-то спасался? Или на этой горе имелось нечто, привлекавшее его больше всего остального на планете? Местные племена добились больших успехов, но они все еще примитивны по стандартам остального мира. Может быть, у него имелся какой-то план их развития? Но что в них могло настолько его восхитить и увлечь, чтобы он решил остаться на этом негостеприимном склоне?

Рэй Гловер был четвертым слепцом.

Что увидел звукооператор

Его звали Бнум Бнарр, и большую часть взрослой жизни он провел в тюрьмах на родной планете. Он не был вором или убийцей, мошенником или садистом. По мнению правительства, он был подстрекателем черни и мятежником. По его собственному определению, он был высоконравственным существом, запертым в совершенно аморальном мире. Судья считал, что его исправление невозможно, а поскольку на планете Графипо действовал мораторий на смертную казнь, то после ареста и седьмого приговора ему предоставили выбор: пожизненный срок или высылка на другую планету.

Он выбрал изгнание.

Первые три предложенные ему планеты он отверг. Потом власти сообразили, что с проблемой выбора не стоило церемониться — куда вышлют, там он и останется. Впрочем, зная характер приговоренного, они решили выслать его на планету, с которой прежде никогда не имели контактов. Местные обитатели называли ее Землей, и там изгнаннику было бы очень трудно спровоцировать те же проблемы, что он создавал на Графипо. На Земле не было видео. Там не было компьютеров. Принципы полетов открыли всего два-три десятка лет назад. Но власти прекрасно знали, на что способен Бнарр. Поэтому его следовало высадить в необитаемом (или хотя бы почти незаселенном) районе, где его талант создавать неприятности не смог бы проявиться в полную силу.