Альфред Бестер - Том 4. Рассказы

— Parbleu! Черт возьми! — проскрежетал робот. — Это правда, я действительно подставил Джеффа Гельсиона. Ой! Flux de bouche[72]. Я был космическим пиратом, похитившим космический грузовой корабль. Черт возьми! Ой! Космический бармен в Космической Таверне был моим сообщником. Когда Джексон разбил космическое такси, я направился в космический гараж и облучил акустическую систему еще до того, как Тантиал убил О'Лири. Aux armes[73]. Господи! Ой!

— Вот мы и получили признание, Гельсион, — проскрежетал генерал Балорсен — высокий худощавый человек с очень грустным лицом. — Видит Бог! Ars est celare artem[74]. Вы невиновны.

— Я несправедливо осудил вас, мой честный старый друг, — тоже проскрежетал судья Филд — высокий худощавый человек с очень грустным лицом. — Вы в состоянии простить мою проклятую глупость? Мы приносим вам свои извинения.

— Мы причинили тебе много зла, — прошептала Джудит. — Как ты сможешь простить нас? Но все-таки, скажи, что ты нас прощаешь.

— Вы сожалеете о том, как обошлись со мной, — проскрежетал Гельсион. — Но в моем организме произошли необъяснимые и загадочные мутации, которые сделали меня не таким, как все. Я — тот единственный человек, который знает секрет спасения нашей галактики от Грсшей.

— Нет, нет, нет, крепкий джин с тоником, — взмолился генерал Балорсен. — Проклятье. Только не держи на нас старых обид. Спаси галактику от Грсшей.

— Спаси нас, faute de mieux[75], спаси нас, Джефф, — просил судья Филд.

— О пожалуйста, Джефф, пожалуйста, — прошептала Джудит. — Греши со всех сторон, они подбираются все ближе. Мы отвезем тебя в ООН. Ты должен рассказать Совету, как лишить Грсшей способности находиться в двух местах одновременно.

Космический корабль вышел из овердрайва и приземлился на Губернаторском Острове, где их уже встречала делегация, составленная из мировых знаменитостей. Затем Гельсиона стремительно доставили в Зал Генеральной Ассамблеи ООН. Они мчались по странным закругленным улицам, вдоль которых стояли странно закругленные здания — все эти изменения были произведены, когда было установлено, что Греши всегда появляются в углах. На всей Земле не осталось ни одного угла.

Зал Генеральной Ассамблеи был заполнен до отказа, когда вошел Гельсион. Сотни высоких худощавых дипломатов с очень грустными лицами аплодировали, пока он поднимался на трибуну, все еще одетый в пластиковую полосатую форму заключенного. Гельсион с отвращением огляделся.

— Да, — проскрежетал он. — Вы все аплодируете. Все вы теперь полны благоговения; но где вы были, когда меня подставили, осудили и засадили в тюрьму… меня, совершенно невинного человека? Где вы были тогда?

— Гельсион, прости нас. Черт возьми! — закричали они.

— Я не прощу вас. Я семнадцать лет мучился на рудниках Грешен. Теперь пришел ваш черед страдать.

— Пожалуйста, Гельсион!

— Где все ваши эксперты? Ваши профессора? Ваши специалисты? Где ваши электронные калькуляторы? Супермыслящие машины? Пусть они откроют тайну Грсшей.

— Они не могут, крепкое виски с содовой. Entre nous[76]. Они в тупике. Спаси нас, Гельсион. Auf wiedersehen[77].

Джудит взяла его за руку.

— Не ради меня, Джефф, — прошептала она. — Я знаю, что ты никогда не простишь меня за ту боль, что я тебе причинила. Но сделай это ради всех девушек в галактике, которые любили и были любимыми.

— Я все еще люблю тебя, Джуди.

— Я всегда любила тебя, Джефф.

— Ладно. Я не хотел ничего им рассказывать, но ты меня уговорила. — Гельсион поднял руку, чтобы восстановить тишину. Среди полного молчания он тихо произнес: — Секрет состоит в следующем, господа. Ваши калькуляторы собирали информацию, чтобы выявить тайную слабость Грсшей. Они ничего не смогли обнаружить. И как следствие этого, было решено, что таких слабостей у Грсшей нет. Это неверный вывод.

Генеральная Ассамблея затаила дыхание.

— Вот в чем заключается секрет. Вы должны были сообразить, что что-то не в порядке с вашими калькуляторами.

— Черт возьми! — вскричала Генеральная Ассамблея. — Почему мы сами до этого не додумались? Черт возьми!

— И я знаю, в чем заключается неполадка!

Наступила смертельная тишина.

Дверь в Залу Генеральной Ассамблеи распахнулась. Профессор Смертишин — высокий, худощавый, с очень грустным лицом — вбежал в Зал.

— Эврика! — закричал он. — Я нашел. Черт возьми. Что-то не в порядке с мыслящими машинами. Три идет после двух, а не до.

Генеральная Ассамблея огласилась счастливыми криками. Возбужденная толпа схватила профессора Смертишина и начала радостно тузить его. Открывали бутылки с вином. Пили за его здоровье. На грудь профессора нацепили несколько медалей. Он сиял.

— Эй! — напомнил о себе Гельсион. — Это мой секрет. Я тот человек, в организме которого произошли необъяснимые и загадочные мутации…

Застучал телетайп, и на стене появились огромные буквы:

«ВНИМАНИЕ. ВНИМАНИЕ. ХУШЕНКОВ В МОСКВЕ НАШЕЛ ДЕФЕКТ В КАЛЬКУЛЯТОРАХ. 3 ИДЕТ ПОСЛЕ ЦИФРЫ 2, А НЕ ДО. ПОВТОРЯЕМ: ПОСЛЕ (ПОДЧЕРКИВАЕМ), А НЕ ДО».

В Зал вбежал почтальон.

— Специальное сообщение от доктора Жизнитишина. Он сообщает о неисправности мыслящих машин. Три идет после двух, а не наоборот.

Посыльный принес телеграмму:

«МЫСЛЯЩИЕ МАШИНЫ НЕ В ПОРЯДКЕ ТОЧКА ДВА ИДЕТ РАНЬШЕ ТРЕХ ТОЧКА А НЕ ДО ТРЕХ ТОЧКА ФОН МЕЧТАТИШИН ТОЧКА ГЕЙДЕЛЬБЕРГ».

Раздался звон стекла — в окно влетела бутылка. Она упала на пол и разбилась, внутри оказался листок бумаги, на котором было нацарапано: «Неужели вы никогда, не думоли, что, вазможна, цифер 3 идет после 2 вместо наабарот? Конец Грисчам. Мистер Тишин-Тишин».

Гельсион вцепился в рукав судьи Филда.

— Какого дьявола здесь происходит? — резко спросил он. — Я думал, что на всем свете только я один знаю этот секрет.

— HimmelHerrGott! — нетерпеливо ответил Судья Филд. — Вы все одинаковы. Мечтаете, что на всем свете вы — единственный человек, знающий секрет, что вы единственный человек, претерпевший несправедливость, с девушкой или без девушки, с чем-нибудь или без всего. Черт возьми. Вы мне надоели, люди с мечтой о своей уникальности. Проваливай.

Судья Филд оттолкнул Гельсиона в сторону. Генерал Балорсен оттолкнул его обратно. Джудит Филд не обращала на него внимания. Робот Балорсена незаметно подтолкнул его в угол толпы, где Грсш, одновременно находящийся в углу, где толпились люди на Нептуне, сделал с Гельсионом нечто невероятное, такое, что и словами невозможно описать, и исчез вместе с несчастным, который начал судорожно вырываться, кричать и рыдать, погрузившись в ужас — изысканное блюдо для Греша — и пластиковый кошмар для Гельсиона…